За это время «Абвер» был переполнен дезинформацией. Порой бывало совсем непросто – прогнозируемое, но всё-таки неожиданное появление 11 июля 1943 года двух контролирующих немецких агентов – связников «Бирюка» и «Родина» – на явочной квартире после двухнедельного наблюдения за ее «чистотой». Через несколько месяцев допросов оба вражеских агента предстали перед судом военного трибунала и были приговорены к расстрелу. Были и другие проверки достоверности сведений, передаваемых «Бестужевым» – Семёном. Но горьковские чекисты действовали изобретательно – одновременно ими в Горьком велась аналогичная радиоигра под кодовым названием «Друзья». Два других «немецких агента» передавали в «Абвер» сообщения, полностью дублирующие материалы «Бестужева» – Семёна. В основном они содержали сведения о проходивших через железнодорожный узел эшелонах с грузами и войсками.
Указом Президиума Верховного Совета СССР от 17 октября 1943 года С.А. Калабалин за проявленные мужество и находчивость, за неоценимую помощь действующей армии был награждён орденом Отечественной войны II степени. Высокую награду ему вручил 28 декабря 1943 года лично начальник Главного Управления контрразведки «СМЕРШ» Наркомата обороны СССР генерал-полковник Виктор Семенович Абакумов (1908–1954 гг.).
Но война продолжалась, и майор Калабалин получал ответственные задания советской контрразведки не только в радиоигре с «Абвером», но и по активному поиску и обезвреживанию вражеской агентуры, прошедшей подготовку в Варшавской школе и действовавшей в различных городах на советской территории. Это были глубоко законспирированные агенты немецкой разведки, не рассчитывавшие на снисхождение даже в случае добровольной сдачи органам НКВД. Многих из бывших курсантов Варшавской разведшколы агент «Бестужев» – Семён знал в лицо…
В одном из своих рассказов Семён Афанасьевич поведал нам о том, что на него было совершено несколько покушений: три раза стреляли в Горьком и один раз – в Астрахани. Это свидетельствует о том, что смертельный поединок с «Абвером» продолжился и на своей территории.
В своей книге В.И. Андрюхин (глава 3, «Радиообман высокого полета») высказывает совершенно неожиданную версию о том, что С.А. Калабалин был советским разведчиком, которого еще в 1941 году (!) готовили к внедрению в германскую разведку в Московском Центре чекистов во главе с «товарищем Василием». С автором книги нельзя не согласиться.
Во-первых, в плену у немцев С.А. Калабалин не скрывал своей фамилии, звания и биографии, «негативным фактам» которой немцы дали своё толкование. А Семён Афанасьевич, обладая великолепным талантом артистического перевоплощения (вспомним его многочисленные театральные роли в самодеятельных спектаклях в колонии имени Горького), сумел убедить их в искренности своего желания служить «Великой Германии». Поэтому яркая довоенная биография беспризорника и предводителя бандитской шайки, приговоренного к расстрелу еще в 1920 году, сделала Семёна Калабалина в глазах профессиональных вербовщиков из «Абвера» непримиримым противником большевиков. В этом заключался колоссальный психологический эффект и «запас прочности» для легализации своей деятельности у противника – не надо было менять имя, придумывать новую биографию и вживаться в иную роль.
Во-вторых, по многочисленным свидетельствам сдавшихся немецких агентов, Калабалин пользовался у курсантов разведывательной школы, бывших пленных, большим авторитетом в силу своей незаурядной личности и яркой биографии колониста-горьковца, а затем педагога-воспитателя. Он не просто уговаривал их после выброски явиться с повинной, но и подробно инструктировал, как вести себя на допросе, чтобы им поверили в НКВД. Так мог действовать только человек, выполнявший специальное задание, а не просто офицер-десантник, посланный во главе группы с разведывательно-диверсионным заданием в тыл к немцам.
В-третьих, высокая государственная награда «Бестужеву» – Семёну в конце операции в Горьком совершенно невероятна для немецкого агента, добровольно сдавшегося органам НКВД и в дальнейшем исполнявшего роль «двойника». В суровые военные годы бойцам и офицерам Красной Армии, сдавшимся в плен, согласно приказу от 10 августа 1941 года за подписью Народного комиссара обороны И.В. Сталина светил приговор военного трибунала, а добровольная явка «с повинной» учитывалась лишь в качестве смягчающего обстоятельства. И только… Об этом весьма красноречиво свидетельствует судьба члена разведывательной группы П.Я. Харина. При этом следует особо подчеркнуть, что награду Семёну Афанасьевичу Калабалину вручал один из высших руководителей органов государственной безопасности и Наркомата обороны страны Виктор Абакумов.
Изложенные факты свидетельствуют о том, что на самом деле С.А. Калабалин был советским разведчиком, которого Московский разведцентр еще в июле-августе 1941 года специально подготовил для внедрения в германскую разведку и затем переправил за линию фронта с «двойным» заданием.
Разведывательная эпопея Семёна Афанасьевича была частично рассекречена совсем недавно, попала на страницы различных книг, отражающих деятельность органов государственной безопасности в годы Великой Отечественной войны. Но главная загадка сохранилась: а какое задание в действительности выполнял «Бестужев» – Семён Калабалин? Какие это были поручения? Полностью прочитать все страницы деятельности разведчика Калабалина предстоит не скоро – архивы ФСБ РФ будут хранить свои тайны на протяжении еще многих десятилетий…
После того, как Семён Афанасьевич Калабалин возглавил детский дом в Клемёново и повёл решительную борьбу с негативными явлениями не только в жизни детдома, но и среди сельчан, по деревне тотчас поползли слухи самого невероятного содержания. Мол, Калабалин – бывший бандеровец, скрывшийся от правосудия на Украине. Эти слухи в виде «сообщений бдительных граждан» дошли до Управления КГБ СССР по Егорьевскому району, откуда в детский дом к Семёну Афанасьевичу приезжали сотрудники Комитета государственной безопасности для проверки «изложенных фактов». Само собой разумеется, что после разговора егорьевских чекистов с «товарищем Семёном» грязные домыслы про нового директора детского дома в одночасье прекратились…
В одном из своих интервью к нашумевшему телевизионному фильму «Учитель с железным крестом» (канал «Россия», 2011 г.) Антон Семёнович Калабалин, сын легендарного разведчика, поведал историю о том, как после публикации в журнале «Огонёк» о педагоге-макаренковце С.А. Калабалине в адрес Семёна Афанасьевича пришло письмо, поначалу весьма озадачившее Галину Константиновну. В ответ на удивленные расспросы Семён Афанасьевич ограничился кратким комментарием, что «письмо от однокурсника». Потом он несколько дней отсутствовал, но это не было удивительным, поскольку Семён Афанасьевич довольно часто выезжал на встречи со студентами, педагогами и общественностью в различные города страны.
Спустя некоторое время после возвращения он поведал Галине Константиновне о том, что злополучное письмо было от неразоблаченного агента – бывшего курсанта Варшавской школы «Абвера» (такой вот оказался однокурсник!), который по фотографии, помещенной в статье, узнал агента «Бестужева» – Семёна и сделал опрометчивую попытку шантажировать «нашего Семёна» разоблачением. С помощью Семёна Афанасьевича затаившийся враг был обезврежен сотрудниками КГБ. Это был последний отголосок тех событий – «эхо прошедшей войны»…
