Воспитанное в детях чувство гордости было прекрасным дисциплинирующим и сдерживающим средством.
Антон Семенович Макаренко не представлял себе дисциплины без углубления в воспитанниках чувства ответственности за всякое поручение, пусть и незначительное, которое дается воспитаннику, он должен отвечать как за большое, важное дело. В спальне второго отряда не помыли полов, так как исчезли тряпки. Ведро и тряпка выдаются под ответственность помощника командира отряда, он устанавливает очередность уборки. Антон Семенович не только не проходит мимо факта исчезновения тряпки, но анализирует его. Исчезновение тряпки означает (делает он заключение) потерю чувства ответственности у воспитанника, которому она выдана. Для Антона Семеновича Макаренко «ведро и тряпка», как он показывает это образно, такой же токарный станок, но пусть и последний в ряду. На нём оттачиваются части для важнейшего чувства человеческого атрибута – ответственности. Из анализа этого случая можно сделать вывод, что в коллективе детей чувство ответственности можно воспитывать и на небольших делах.
Отсюда и в классе, и в школе, и в спальне детского дома все, что не находится в индивидуальном пользовании, должно поручаться отдельному ученику, который отвечал бы за его сохранность перед коллективом класса. Это воспитывает и бережное отношение, и ответственность за порученное дело, сознание выполнения общего дела, обязывает воспитанника смотреть на свою работу с точки зрения общественного дела. В практике и в своих педагогических высказываниях A.C. Макаренко выделял как известный принцип коллективного воспитания – стиль и тон в воспитательной работе учреждения. Он не давал определения, что такое стиль его работы, но ратовал за то, чтобы каждое учреждение вырабатывало свой стиль, хранило его, ухаживало за ним и придирчиво заботилось о нем.
Для того чтобы создался стиль работы воспитательного учреждения, необходимо, чтобы учреждение выработало, создало и накопило традиции [1, 570]. Традициями в колонии стали: сознательное уважение к авторитету совета бригадиров, отряда, бригады общего собрания, чистота и порядок в помещениях, сохранение каждой вещи в определенном месте, салют, военный строй и пр.
В целях поддержания дисциплины и определенного стиля работы, жизнерадостного трудового тона Антон Семёнович ввел в свою практику и обосновал как воспитательный принцип символику. В его педагогической системе символика как бы оформляла содержание воспитательной работы, придавала ей стройность, помогала создавать традиции. Макаренко образно объяснил, почему он придает такое значение символике.
– Вы представляете себе, – говорил он, – молодежь или, скажем, ребенка в виде какой-то коробочки: есть внешность, упаковка что ли, а есть внутренность, требуха. По-вашему мнению, мы должны заниматься только требухой, но без упаковки вся эта драгоценная требуха рассыплется.
Следуя совершенно правильному принципу – анализировать с точки зрения задач воспитания все явления, вещи, дела, с которыми связаны мысли ребенка независимо от того, проявляется ли все это на школьных занятиях, в труде, мастерских, сельском хозяйстве, в кружке, игре, в общественной работе, и какие мысли, переживания, интересы, коллективные и индивидуальные, возбуждаются у детей всеми этими делами, Макаренко заметил, что детям нравится на всякое приказание как знак всякого утверждения отвечать словом «есть!», подчеркивая ответ взмахом пионерского салюта. Выход трубача на крыльцо кабинета заведующего колонией и дача сигнала, рапорт, подтянутость, военная выправка колониста…
Дети одобрительно относились к тому, что нарушитель порядка должен стоять смирно на середине перед общим собранием; детям нравилось оформление приказа постановлений, зачисление в отряд, составлении отрядов; наличие часового с винтовкой у входа в помещение, своя форменная одежда единого образца; стать под знамя; опустить флаг; строй, украшенный спереди четырьмя трубачами и восемью барабанами; вынос знамени; команда «Под знамя, смирно!», салют в строю всех колонистов; знаменная бригада; знак на руке дежурного. Все эти и другие формы символики внесли и придумали сами воспитанники в своем увлечении военным строем. Введенная A.C. Макаренко символика быстро стала традицией в колонии. О том, какое сильное впечатление производила она на детей, говорит отношение к ней малышей: «Часовыми обычно стояли малыши, те самые малыши, которые с визгом гоняли по парку, кувыркались в пруду. У них были разные лица и разные походки, разные голоса и повадки, были между ними и «вредные» пацаны, зубоскалы и насмешники, выдумщики и фантазеры. У многих бродили в голове всякие ветры, но как только такой малыш брал в руки винтовку, он сразу становился похожим на Петьку Кривчука… Как Петька, они становились серьезны, подтянуты, старались говорить басом, были ослепительный официальны».
Пусть это будет игра, но дети играли серьезно, она и дисциплинировала. Символика поддерживалась всеми ребятами. Воспитанник, плохо отдавший рапорт, отвечал перед советом, бригадиром. Разумеется, символика была дополнительным атрибутом, придававшим известный смысл значимости действиям отдельных колонистов и всего коллектива. Не символика, конечно, определяла понимание воспитанником порученного дела.
– Мишка стоит на посту: он защищает не свои интересы, а общие, – говорит Карабанов Ховраху.
В деле воспитания дисциплины заслуживает внимания роль и обязанности дежурного. Дежурный – это не просто исполнитель, каким бывает часто дежурный у нас в школе. У A.C. Макаренко дежурный облечён доверием, властью и несет большую ответственность.
Ответственная роль дежурного как выполняющего общественную обязанность, порученную коллективом, отмечалась внешним знаком. Дежурного везде встречали салютом. Колонист, назначенный дежурным, был «хозяином» колонии. Ему подчинялись колонисты и выполняли все его указания. «Дежурный в своих руках держал весь день колонии. Он все знает, все видит, всему дает направление и размах. Если, случалось, нарушен порядок колонистами, какое-либо происшествие в колонии, – отвечал дежурный. Не предусмотрел, допустил нарушение – отвечай». У A.C. Макаренко колонист в роли дежурного упражнялся в единоначалии, приобретая организаторские навыки, порядок, слаженность в работе. «Дежурить – значить испытывать тревогу за работу и жизнь коллектива».
Дежурный на практике постигал, что значит, если кто-либо из ребят не идет в ногу со всем коллективом, как нарушитель тормозит, задерживает слаженность движения коллектива вперед, что сильно поднимало дежурного и его высокое сознание выполняемой работы. Дежурный должен был служить примером для отдельных ребят и для всего коллектива. Дежурные не только наблюдают за порядком, но обязаны проверить, хорошо ли застланы постели, все ли явились в школу и мастерские, пострижены ли ногти, заглянуть под матрацы, окинуть взглядом, у всех ли костюм в порядке.
Самостоятельность воспитанника Макаренко возводил в принцип системы воспитания. Для развития самостоятельности самоорганизация коллектива представляет широкое поле деятельности. Сущность принципа самостоятельности в педагогической системе Антона Семеновича сводится именно к тому, чтобы как можно меньше опекать воспитанника. Практически это выражается и в том, что воспитаннику предлагается самому принять решение, сделать выбор.
