— Он поздно начал обучение, — охотно пояснила Синелапка.
— Похоже, вы успели близко узнать друг друга, — недовольно процедила сестра.
— И что из этого?
— Ничего! Просто не годится водить близкую дружбу с чужими котами, вот и все! — отрезала Снеголапка.
— Мы просто болтали, — возразила ее сестра. — Это же Совет! Тут действует перемирие, и мы можем вести себя дружелюбно.
— Но не настолько же! — фыркнула Снеголапка. — Я видела, что даже Солнцесвет не смог заставить тебя закрыть рот! Тебе было так интересно болтать с этим здоровяком, что ты совершенно забыла о приличиях!
Это было уже слишком.
— Знаешь что? — сердито взмахнула хвостом Синелапка. То, что я разговариваю с другим котом, еще не означает, что я смотрю ему в пасть, как ты своему Остролапнику!
— Ты просто ревнуешь! — взвизгнула Снеголапка.
— Кого? Тебя или Остролапника? — огрызнулась Синелапка. — Делать мне больше нечего!
Но Снеголапка уже бросилась прочь, ощетинив шерсть.
Солнцесвет, стоявший под дубом, поманил Синелапку хвостом.
— Ты идешь или нет?
Синелапка со всех лап бросилась к нему.
— Скажи, я действительно вела себя слишком дружелюбно с этим оруженосцем?
— Вы вели себя слишком шумно, — усмехнулся глашатай.
— Но ведь нет ничего плохого в том, чтобы дружить с котами из других племен?
— Не дружить, а, скорее, общаться. Разговаривая с соседями, мы можем многому научиться друг у друга.
— Значит, я не сделала ничего плохого, разговаривая с ним?
— Нет, конечно, — покачал головой Солнцесвет. — Но в следующий раз, будь добра, постарайся разговаривать не во время Совета, а после него.
— Извини, — потупилась Синелапка. — Он просто ужасный болтун, и я не могла удержаться.
Солнцесвет улыбнулся и, похлопав ее хвостом по спине, подтолкнул вперед:
— Идем. Попробуем добраться домой до того, как наши лапы превратятся в ледышки.
Глава XII
Солнце ярко сверкало на сугробах, высившихся по краям лагеря. Сияющий иней припорошил кусты и деревья, и ветки казались белоснежной паутиной на фоне голубого неба.
Мир был таким ярким, что сонная Синелапка даже зажмурилась.
— Ты проспала добычу! — крикнул ей Сорняк, нежившийся в лучах утреннего солнышка в компании Камнехвоста, Горностайки и Серобурого.
Камнехвост осторожно вылизывал длинный шрам на своем плече. Ненадолго оторвавшись от этого занятия, он поднял глаза на Синелапку и пояснил:
— Рассветный патруль напал на стаю скворцов и побаловал нас птичками.
Синелапка завистливо посмотрела на перья, сиротливо валявшиеся на месте кучи с добычей. В животе у нее заурчало от голода.
Вихрегон и Рябинка расчищали заметенный вход, сгребая снег в кучи возле стены утесника. Златолапка и Ветреница работали рядом с ними, их шерсть была припорошена сверкающей белой пылью. Синелапка поежилась.
— Приближается оттепель, — улыбнулась ей Горностайка. — Я носом чую. Ветер пахнет не соснами с территории племени Ветра, а все больше сыростью и рыбой, как в Речном племени. Значит, скоро будет дождь.
Сорняк еще крепче обвил хвостом лапы.
— Ох, уж и не знаешь, что лучше — мороз или оттепель! — вздохнул он. — Как снег начнет таять, так палатка превратится в большую лужу.
Синелапка подпрыгнула от неожиданности, когда клубок пестрой шерсти покатился ей прямо под лапы и неуклюже остановился.
«Нежнолапка!»
Крапчатая ученица вскочила на лапы, выпрямилась и отряхнула взъерошенную шерстку. Безух и Розолапка поравнялись с ней.
— Ловкий боевой приемчик! — засмеялась Розолапка.
Синелапка вскинула голову, услышав топот приближающихся шагов за стеной утесника. Через несколько мгновений на поляну выбежали Змеезуб и Птицехвост, следом показались Остролапник и Лоскут. Глаза их сияли, головы были высоко подняты, и каждый нес в зубах по упитанной мышке.
«Добыча!»
У Синелапки снова заурчало в животе.
Остролапник бросил свою добычу в кучу.
— Змеезуб нашел целое мышиное гнездо!
Зашуршали ветви детской, и оттуда показалась Снеголапка с комком старого мха и папоротников. Ее белая шерсть была вся усыпана сухой травяной трухой.
— Вот это да! — просияла она, заметив Остролапника и дичь. — Да я уже забыла, когда в последний раз видела столько мышей! — Она вихрем пронеслась по поляне и радостно потерлась щекой о щеку Остролапника.
Тот горделиво распушил грудку.
— Я поймал целых трех! — похвастался он.
Глаза Снеголапки засияли еще ярче.
Синелапка отвернулась.
«Неужели Снеголапка не видит, какой он хвастун и задавала?»
Из папоротников, поводя носом, выбрался Гусохвост.
— Чую мышиный запах, — проскрипел он и, выхватив из кучи мышь, жадно принялся за еду.
Синелапка сердито разбросала хвостом снег. «Гусохвост всегда думал только о себе! Если бы он больше заботился о своих соплеменниках, он бы не послал их на ту страшную битву!»
— Он не виноват.
Она подскочила, услышав над ухом негромкий голос Солнцесвета.
— В чем?
— В смерти Лунницы.
— Я этого не говорила! — огрызнулась Синелапка.
— Но ты так думаешь.
Синелапка отвернулась, чтобы не встречаться с ним взглядом.
— Поешь немного, — сказал наставник. — Потом мы пойдем на тренировку.
Вздохнув, она взяла из кучи воробья и понесла его в заросли крапивы. Наклонившись над дичью, Синелапка откусила первый кусочек. Воробей настолько промерз, что пришлось долго отогревать кусок во рту, прежде чем его можно было разжевать. Синелапка терпеливо перекатывала кусочек языком, дожидаясь, когда проявится вкус, и вдруг услышала с другой стороны зарослей голос сестры.
— Прекрати! — захлебывалась смехом Снеголапка. — Щекотно!
Ей ответил приглушенный голос:
— А чего ты ожидала, если уселась на колючки?
— Ни на каких колючках я не сижу!
Синелапка проглотила свой кусок, встала и бесшумно пошла вдоль куста.
— Да что ты? А почему тогда у тебя вся шерсть в них?
— Неправда!
