Впервые вирус Эбола был открыт в 1976 году в районе одноименной реки в Африке. Лихорадка насчитывает несколько штаммов, и у некоторых из них смертность достигает 90 %. Однако заболевание никогда не принимает характер пандемии – главным образом из-за того, что зараженные очень быстро умирают. И если они успевают передать вирус кому-то в рамках своей деревни или города, то за пределы страны он вырывается крайне редко.
До сих пор не существует ни вакцины от этой лихорадки, ни эффективного лечения. Фармакологические компании отказались заниматься разработкой препаратов против вируса Эбола, так как такой проект виделся им экономически невыгодным: уж слишком мал рынок сбыта. А это значит, что отбить вложения просто не получится.
Однако Министерство обороны США придерживалось иной позиции и активно финансировало создание вакцины. Правда, когда она уже с успехом прошла клинические испытания на животных, проект отчего-то был закрыт. И здесь появляется вполне закономерный вопрос: почему американские военные интересуются вирусом Эбола и зачем они останавливают разработку вакцины против него, когда препарат был практически готов?
Оказывается, Центру по контролю и профилактике заболеваний США (CDC) принадлежит один любопытный патент, который распространяется на штамм вируса Эбола, известный под названием EboBun. Патент был получен в 2010 году, а его номер – CA2741523A1. Заявителем патента выступает не кто иной, как правительство Соединенных Штатов Америки (в лице представителя от CDC). В описании патента указано, что в нем содержится изолированный штамм человеческого вируса Эбола, который был обнаружен в крови пораженных людей из Уганды.
Стоит отметить, что разбушевавшаяся в 2014 году в Западной Африке лихорадка Эбола имеет другой штамм. Однако первые заразившиеся этим вирусом почему-то были доставлены именно в США. Некоторые эксперты полагают, что это было сделано с особым умыслом: вероятно, CDC стремится расширить свой патентный портфель. Есть и более радикальные мнения, которые гласят, что лихорадка Эбола является искусственным заболеванием, то есть биологическим оружием, созданным руками человека.
Патент CDC, полученный на штамм вируса Эбола, фактически провозглашает Соединенные Штаты разработчиком и единоличным владельцем этого заболевания. А это значит, что и все смежные с данным патентом работы – например, разработку вакцины, – имеют право проводить только американские власти. Получается, что если внезапно где-то случится вспышка лихорадки Эбола со штаммом EboBun, то фактически никто не сможет создать от нее лекарство. Кроме США, разумеется.
Но и это еще не все. Правительство Штатов также утверждает, что, так как все штаммы Эбола сходны между собой примерно на 70 % и более, то патент распространится и на них. Иными словами, согласно законам Соединенных Штатов Америки, они являются разработчиками и единоличными владельцами вируса Эбола.
Патентование смертоносной болезни само по себе выглядит очень странным – иначе отчего никто еще не заявил свои права на рак или диабет? Не менее странным выглядит и доставка больных вирусом Эбола в США. Ведь для этого нет никаких медицинских причин. Во всяком случае, так утверждают именитые американские врачи. Не существует и экономической выгоды у такого проекта, так как рынок сбыта слишком узок. Для чего же тогда США нужен этот патент?
Существуют две теории (выдвинутые, между прочим, американскими экспертами). Одна из них отправляет к массовой панике по поводу птичьего, а затем и свиного гриппа. Происходит случайная утечка вируса из лабораторий (или, как вариант, побег зараженных людей), за этим следует вспышка болезни в городе, стране и мире. И даже неважно, что фактически никакой эпидемии может и не быть. Ведь у того же вируса Эбола симптомы едва ли отличны от обычной простуды – жар, ломота в суставах, головная боль и слабость. На фоне массовой истерии появляется до этого никому не известная фармакологическая компания, у которой уже есть готовая вакцина. Препарат скупают миллионами доз и люди, и правительства стран. А кто-то из, казалось бы, экономически невыгодного проекта – разработки лекарства от локального вируса – получает небывалую прибыль.
Второй сценарий еще хуже, так как он повествует о разработке биологического оружия. Учитывая характер распространения лихорадки Эбола и высокую летальность вируса, можно прийти к выводу, что уничтожать им людей можно точечно – деревнями, городами… или странами. И если у агрессора в запасе на случай непредвиденных обстоятельств имеется уже разработанная и протестированная вакцина, то биологическая война вполне может оказаться быстрой и успешной. Для США…
