Переименование симптома. Один признается другому в своем недостатке. Другой: 1) переименовывает его в достоинство (например, упрямство – в упорство); 2) обнаруживает выгоды от недостатка; 3) находит еще одно наименование симптому (например, независимость) и предлагает выбрать.
Хороший/плохой человек. Начните монолог с фразы: «Я – хороший человек» и обоснуйте. Затем – с фразы: «Я – плохой человек». Поменяйтесь с партнером ролями и затем обсудите впечатления.
Единство противоположностей. Партнеры вспоминают радостные и печальные моменты своей жизни, называют три свои сильные и слабые стороны, говорят о своем отношении к близости и независимости, находят три важные перемены в своей жизни и три вещи, которые остались без изменения. Каждый обращает внимание, когда радость и печаль были как-то связаны, как сильные стороны становились слабостью, а слабые помогали, в какой взаимосвязи находились близость и независимость, как за счет изменений удавалось сохранить постоянство.
Армрестлинг. Сцепите с партнером пальцы правой руки и начните бороться большими пальцами, пока кто-то не сможет обездвижить другого на три секунды. Затем поставьте правые руки локтем на опору, сцепитесь ладонями и постарайтесь прижать руку противника к столу, не двигая локтем и не помогая себе другой рукой.
Наше раскаяние – это обычно не столько сожаление о зле, которое совершили мы, сколько боязнь зла, которое могут причинить нам в ответ.
Ф. Ларошфуко
Зависимые и аддикты
Бывают люди, похожие на нули: им всегда необходимо, чтобы впереди них шли цифры.
О. де Бальзак
Меня не заботит, что обо мне подумают другие, но зато меня заботит, что подумаю я сам о своих поступках: это и есть характер!
Т. Рузвельт
Зависимые личности стремятся быть окруженными заботой. Осуществляя это желание, люди могут быть как раболепны, так и требовательны. Сознательно они могут стараться заслужить заботу подчеркнутым вниманием к партнеру, на самом деле неосознанно обнаруживают рентные установки и тенденцию к манипулированию. Они лишены контакта с импульсами агрессии и враждебности, но легко впадают в раздражение. Часто испытывают ревность, страх покинутости и одиночества.
Зависимая личность не замечает и не удовлетворяет собственные потребности, не способна их выражать, просит о помощи только тогда, когда поддержку оправдывают болезни или другие проявления срыва. Человек склоняется скорее к удовлетворению потребностей других людей в степени, превышающей его возможности, и к идентификации с нуждающимися людьми, одновременно скрывая от себя свое сходство с ними. Возможности заботы о себе и самоподдержки недоразвиты.
Имеется недоразвитость концепции неповторимой самости и поступков, определяющих ее. Чувство идентичности нестабильно, его пытаются обрести в симбиотических отношениях с близкими людьми. Такое отсутствие четко определенных границ приводит к спутанности в вопросе ответственности, к исключительной внушаемости и в случае функционирования на пограничном уровне – к фактическим состояниям слияния. Склонность подчиняться доминированию других людей может вызвать страх перед утратой автономии и полным растворением собственной личности, что компенсируется соблюдением жесткой дистанции. В свою очередь эти маневры рождают страх быть отвергнутым и угрожают изоляцией, лишающей идентичности. Часто имеют место чувство вины по причине отделения и подавляемая агрессия.
Такие личности проявляют тенденции к созданию отношений на принципах зависимости или созависимости. Характерны повторяющиеся попытки компенсирования зависимости, несмотря на то, какой они приносят результат. В ситуациях, когда зависимость очевидна, у других возникает чувство, что они никогда не будут способны сделать для такого человека достаточно много, – он действительно не умеет быть удовлетворенным.
Расстройство больше распространено среди женщин. Нередко это жены алкоголиков, терпящие их из-за страха покинутости и одиночества. Их мужья – тоже обычно зависимые личности, и если алкогольная зависимость у них выражена явно, то личностная скрывается за маской гиперкомпенсаторного стереотипа доминирования. Возможное осложнение – кризисное состояние и депрессия.
У многих выявляется перенесенное в детстве хроническое соматическое заболевание или тревожное расстройство, вызванное разлукой либо потерей родителей. Невнимательные или не имеющие ресурсов для удовлетворения потребностей ребенка родители обычно чрезмерно требовательны. Они блокируют самоидентичность, способность идти на риск и способность самоконтроля, проявляя собственные реакции страха, ухода, угрозы и наказывая за поступки, которые служат созданию дистанции, определению различий, демонстрации агрессии и выработке самостоятельно выбранной идентичности. Примитивная идентификация приводит к симбиотическому слиянию и зависимости от родителей, к развитию приспособленной, детерминированной другими самости. Ребенок принимает зависимую позицию как условие удовлетворения его потребностей.
На самом низшем уровне структурного развития эмоциональная нестабильность проявляется в чувстве паники или бешенства по поводу брошенности или растворения собственной личности. Страх способен вызывать все, что может привести к отделению (например, расхождение во мнениях, успех, освобождение от симптомов и т. д.). На более высоком уровне появляется чувство вины, связанное с повышенной ответственностью за других. Зависимый человек готов все терпеть, переносить унижения и обиды, только бы его не бросили. Его зависимость может быть явной или же каким-то образом компенсированной. Компромиссные механизмы допускают какую-то экспрессию автономии, одновременно ее отрицая и вытесняя.
Зависимость всегда связана с чувством неудовлетворенности. Взаимоотношения не могут удовлетворить зависимого человека, поскольку он рассуждает следующим образом:
• Он говорит, что любит меня, но я-то знаю, что меня любить нельзя, значит, он обманывает меня, чтобы использовать меня в каких-то своих целях.
• Кажется, он действительно любит меня, но это происходит только потому, что он меня плохо знает. Если бы он узнал, какая я на самом деле, он не стал бы даже разговаривать со мной.
• Похоже, он действительно любит меня. Но это означает только то, что он такой же, как я, неполноценный, недостойный любви человек, потому что хороший человек меня полюбить не может.
Когнитивный стиль. Склонность к переходам от гиперактивного, эйфоричного и иногда творческого мышления к отупению, торможению и оскудению познавательных процессов. В периоды взлета могут быть ограничены способности к суждениям и оценке действительности. Зависимой личности сложно распознавать собственные предпочтения и отвращения, убеждения, мнения и т. п. Стирание границ способствует слабой ориентации в действительности при распознавании того, кто за что отвечает. На пограничном уровне функционирования это приводит к излишнему перекладыванию ответственности и вины на внешние факторы. На более высоком уровне личностного функционирования это вызывает чрезмерную ответственность за других, порождающую когнитивные ошибки и чувство вины.
