Командир русского крейсера «Варяг» В.Ф. Руднев в этот момент не знал, что еще до его прибытия на английский крейсер командиры союзных судов, в полном согласии с их понятием о джентльменстве, решили, что в случае отказа «Варяга» и «Корейца» выйти в море и принять неравный бой они покинут рейд Чемульпо, предоставят японским силам войти на рейд и уничтожить русские суда на якоре. Потом они вернутся. Всякое, даже небольшое, ослабление русских сил является краеугольным камнем политики западных государств.
Прочитав письмо адмирала Уриу, капитан 1-го ранга Руднев вздохнул с облегчением. Все стало просто и ясно. Для него, для его офицеров, для экипажа крейсера «Варяг», для флага – белого с синим крестом – святого Андрея, развевающегося на гафеле крейсера, для них всех. Когда командиры крейсеров «Тальбот», «Паскаль» и «Эльба» вошли в салон, они, к своему удивлению, нашли командира русского крейсера совершенно спокойным и приветливо улыбающимся.
Выждав момент, капитан первого ранга В.Ф. Руднев твердо, решительно и спокойно сказал, что он теперь знает подлинную обстановку, он знает, что война началась, что он протестует перед лицом всех европейских держав против неслыханного, разбойного нарушения японцами законов международного права, но он доводит до сведения всех, что корабли Российского Императорского флота никогда не отказывались и не откажутся от боя, не считаясь с силами противника. Поэтому он просит передать японскому адмиралу, что он, командир крейсера Его Императорского Величества «Варяг», немедленно выводит крейсер в бой.
После этого ему усиленно пожимали руки, говорили слова восхищения, уверяли в полном согласии с его решением, говорили, что они никогда и не сомневались, что корабль великой страны мог бы поступить иначе, и этим потоком неискренней лести старались затушевать свое подготовлявшееся предательство.
Вернувшись на «Варяг», капитан первого ранга Руднев оповестил офицеров о создавшейся обстановке и сообщил о принятом решении. Команде было сообщено, что есть два выхода: сдача или бой. Сдачи не будет. Немедленно подымать пары.
Через несколько минут повалил густой черный дым из всех четырех труб красавца корабля. За ним задымил маленький «Кореец». В 11 часов 20 минут утра на «Варяге» и на «Корейце» пробили боевую тревогу.
На гафеле «Варяга» торжественно развернулся большой, шелковый, парадный кормовой Андреевский флаг. На стеньгах взвились боевые стеньговые флаги. Крейсер снялся с якоря и развернулся к выходу из порта. В кильватер ему лег «Кореец».
Командный состав русских кораблей знал, что боевой коэффициент «Варяга» и «Корейца» равнялся 14,25, а крейсера адмирала Уриу имели 52,84, причем один «Азама» имел 37,6. Кроме того, «Варяг» и «Кореец», входя в сферу артиллерийского огня, все еще продолжали находиться в узкостях шхерных фарватеров, стеснявших их маневрирование, тогда как японская эскадра вела огонь, маневрируя в открытом море.
Выходя с рейда, «Варяг» и «Кореец» обошли стоящие на якорях «Тальбот», «Паскаль» и «Эльбу». Сотни англичан, французов и итальянцев рассыпались вдоль бортов и по вантам своих кораблей с криками приветствий и одобрений.
На шканцах их кораблей были построены оркестры и караулы, и неслись над водами далекого восточного моря звуки русского гимна «Боже, Царя храни». Русские проходили молча, в полной тишине, и лишь редкий фронт построенных на полубаках и ютах команд отвечал на приветствия провожавших в бой. На мостиках и на палубах стояли офицеры, приложив руки к козырькам фуражек.
* * *
Получив согласие Руднева принять бой, адмирал Уриу заранее оценил обстановку, взвесил все обстоятельства и распределил свои силы. Сам он маневрировал за островом Иодолми. Немного прошло времени с момента выхода русских кораблей с рейда Чемульпо. Загремели выстрелы, грохот этот подхватили утесы, скалы, ущелья, взметнулись испуганные чайки; насторожившись, слушал взволнованный город Чемульпо, и сколько билось тогда встревоженных русских сердец…
Бой был короткий. «Варяг» шел узким фарватером под накрытием тяжелой японской артиллерии, сам опоясавшись огневым кольцом своих ответных выстрелов. Тяжелые 8 дюймовые снаряды с «Азамы» и десятки 6 дюймовых с других японских крейсеров страшными взрывами рвали корпус крейсера. На нем был ад огня, взрывов, дым, пар, пожар, стоны, кровь… Но корабль шел все вперед, отвечая огнем на огонь. Вздымая бурун, дымя, задрав свои орудия на предельный угол возвышения, сзади, сильно отстав, неуклонно шел маленький «Кореец», спеша выйти на дистанцию действительного огня. Шел он в столбах взрывов японских снарядов. За дальностью расстояния он не мог открыть огонь из своих старых пушек.
Двадцать минут боя, и «Варяг» получил пять подводных пробоин. Первым попаданием был убит мичман граф Нирод. Более половины артиллерии вышло из строя, из 573 человек команды 115 убито, 100 ранено, остальные едва справлялись с огнем, все сваривающим вырвавшимся свежим паром, и бросившимся внутрь корабля каскадом забортной воды. А когда попадание японского снаряда повредило рулевой привод и крейсер потерял способность управляться, для Руднева стало ясно, что если идти дальше вперед, то значит выбросить крейсер на ближайшую мель и быть расстрелянным врагом, стать его легкой добычей. Гибель крейсера неминуема, но он не должен попасть в руки врага. Затопить его можно только на глубоком рейде Чемульпо. Ручки машинного телеграфа решительно были поставлены на «стоп».
Рядом оказался старший офицер, чудом уцелевший, проведший весь бой в борьбе с пожаром и врывающимся внутрь корабля морем. «Всеволод Федорович! – стараясь заглушить стихийный рев боя, кричал он. – Все сделано, честь спасена, теперь надо уничтожить корабль и спасти людей». Руднев кивнул головой.
С тяжелым сердцем капитан первого ранга Руднев, развернувшись машинами, повернул крейсер в Чемульпо. Уцелевшие орудия продолжали вести огонь. Все ближе и ближе рейд Чемульпо. С иностранных крейсеров гремит «ура». Стройный, красивый «Варяг» теперь неузнаваем: разбитые трубы, зияющие пробоины в бортах, неестественно застывшие тела разбитых орудий, хаос развороченной стали, политой кровью…
Медленно, величаво подошел «Варяг» к самому глубокому месту на рейде. Белой стаей бросились шлюпки с иностранных кораблей. Свозили раненых, отходили шлюпки, наполненные телами убитых, покрытых Андреевскими флагами. Наконец начали отходить шлюпки с командой, после с офицерами и последним сошел с крейсера его командир. А когда подошли почти к берегу и другим кораблям, засушили весла, остановились. Глухо ухнул взрыв. Заложенные под холодильником подрывные патроны сделали свое дело. Крейсер тонул медленно. Вот ушла под воду верхняя палуба, крен все больше, из воды торчат еще изуродованные трубы и одинокая уцелевшая мачта. На шлюпках раздалась команда: «Весла на валек»! Взметнулись, как белые руки, вверх весла, отдавая честь усопшему родному кораблю.
Еще душа «Варяга» не слилась с аккордом вечной музыки и не предстала пред Престолом Всевышнего, как громовой взрыв потряс весь рейд. Это лихой командир «Корейца», свезя команду на иностранные суда, взорвал маленький геройский корабль. «Кореец» сломался пополам и, уйдя под воду, ушел из жизни навсегда.
