Несмотря на то что серьезные повреждения получили оба судна, «Чарлзу Хэскилу» удалось все же кое-как добраться до ближайшего порта. А вот шхуне «Эндрю Джонсон» не повезло: после шторма никто больше не видел ни ее саму, ни служивших на ней членов команды.
Казалось бы, чудесное спасение должно было опровергнуть предубеждение о плохой репутации «Чарлза Хэскила», но, как ни странно, даже сам экипаж шхуны объяснил свое спасение не счастливой случайностью, а происками нечистой силы…
После ремонта «Чарлз Хэскил» вновь отправился в плавание. Тогда-то и оправдались предчувствия команды.
В одно из ночных дежурств два вахтенных матроса увидели, как на палубе внезапно, словно выброшенные захлестнувшей шхуну волной, появились люди в залитых водой робах. Вместо глаз на их лицах чернели провалившиеся глазницы. На истошный вопль матросов прибежал вахтенный штурман. Увидев происходящее, он вызвал капитана, а вскоре на палубе толпилась уже и вся команда.
Ледяной ужас охватил всех при виде покойников, которые, не обращая внимания на перепуганных членов команды «Чарлза Хэскила», принялись готовить рыболовную снасть. Когда же спустя некоторое время из моря появилась сеть, полная рыбы, мертвецы молча перелезли через планшир и скрылись в темной ледяной воде.
Разумеется, после этого случая матросы потребовали немедленного возвращения в порт. Однако прежде чем шхуна достигла места прописки, наступила еще одна ночь, во время которой повторилось то же самое, что и накануне: призраки вновь заполонили палубу, забросили сети и молча принялись ловить рыбу. А закончив работу, так же молча шхуну покинули.
Поэтому, едва «Чарлз Хэскил» пришвартовался к причалу, всю команду во главе с капитаном со шхуны как ветром сдуло. Через пару часов о невероятном происшествии знал уже весь порт, а спустя еще несколько дней – и все побережье. И, конечно же, при такой «рекламе» все дальнейшие попытки судовладельца набрать новую команду с треском провалились. Даже самые заманчивые обещания не смогли привлечь на шхуну ни одного желающего! В конце концов, простояв несколько лет у причала, злополучная шхуна «Чарлз Хэскил» была разобрана на дрова.
Огни Святого Эльма
Наряду с такими удивительными природными феноменами, как миражи, полярное сияние и радуга, наблюдение за которыми служило в давние времена поводом для различного рода домыслов, существует и еще одно, не менее интересное явление – огни Святого Эльма.
Огни Святого Эльма – удивительный природный феномен
Сегодня об этих огнях знает почти каждый школьник. В былые же времена, когда человек только начинал осваивать Мировой океан, огни Святого Эльма вызывали у мореплавателей настоящий ужас, ибо они связывали их появление с вмешательством потусторонних сил.
Затем огни Эльма стали служить морякам своеобразным знамением божественного покровительства: поскольку они очень часто появлялись при штормах, мореплаватели начали воспринимать их призрачное свечение как символ направляющей длани Святого Эльма – покровителя моряков.
Огни Святого Эльма описаны в судовых журналах знаменитых путешественников и первооткрывателей – Колумба и Магеллана, а также в записках Чарлза Дарвина о его путешествии на корабле «Бигль».
Эти огни могут принимать самую разную форму: от «танцующего» пламени до настоящего фейерверка, от отдельных мерцающих огоньков до настоящих факелов. Иногда они настолько похожи на языки пламени, что их начинают тушить. Что же касается цвета, то он у этих огней обычно голубой или бело-голубой, реже – фиолетовый. Размеры – самые разные: порой даже достигают в длину 1 метра и более.
Огни не обжигают и не вызывают возгорания; длительность же их, как правило, не превышает и минуты. Иногда они сопровождаются шипящим или свистящим звуком, что и порождало в свое время истории о присутствии в данном месте духов…
В сентябре 1519 года флотилия Фердинанда Магеллана покинула берега Испании. Первые несколько недель его суда бороздили давно освоенные воды. Но уже 5 октября суда «перешли Рубикон» и двинулись на юг, в неведомые воды. Вскоре неизвестность начала беспокоить, а затем и пугать членов команды. Некоторые из матросов стали проявлять явное недовольство. И словно для того, чтобы его усилить, а заодно и воспрепятствовать дальнейшему продвижению каравелл, неожиданно грянула страшная буря.
Магеллан, чувствуя, что накопившаяся в команде нервозность может в любой момент вылиться в неуправляемый бунт, повернул назад. Однако напряжение не спадало. И вдруг, словно сжалившись над великим путешественником и его людьми, на верхушках мачт появились шарики, испускавшие трепещущий голубоватый свет: огни Святого Эльма.
Моряк Антонио Пифагетта так писал в своем отчете об этом происшествии: «Священное это светило, инако Святой Эльм, многажды являлось нам, воссияв… темнейшей из ночей он пребывал на грот-мачте два часа, или более того, дабы утешить нас в наших стенаниях. Когда благословенный этот свет приуготовлялся покинуть нас… мы взывали о милости. И когда мы уже мнили себя покойниками, море внезапно стихало».
Немного раньше, в XV веке, похожая история приключилась еще с одним великим мореплавателем – Христофором Колумбом. Тогда тоже зрел бунт, матросы также требовали возвращения домой. Но, опять же, огни Святого Эльма погасили недовольство.
Впрочем, не стоит думать, что холодное голубоватое мерцание на реях обязательно появляется накануне назревающего на корабле бунта.
«Небо приобрело зловещий свинцовый цвет, и все вокруг удивительно затихло. “Быть страшной буре!” – подумал я и приказал спустить паруса. Едва матросы кинулись выполнять распоряжение, как застыли от удивления… Мы увидели на мачтах более тридцати огней, похожих на пламя гигантских свечей. На флюгере большой мачты сиял огонь высотой более полутора футов. Я послал матроса, чтобы снять его. Забравшись наверх, матрос крикнул, что огонь шипит, как ракета из сырого пороха. Я велел снять его вместе с флюгером и принести вниз. Но огонь перескочил на конец мачты, откуда снять его было невозможно. Он оставался там некоторое время, а потом начал гаснуть понемногу и совсем исчез…» – такую запись сделал в 1696 году капитан одного из парусных судов, совершавших рейс по Тихому океану.
Дарвин писал в своем письме Хенслоу, что однажды ночью, когда «Бигль» стоял на якоре в эстуарии Рио-Плата, «все было словно объято пламенем, небо исчерчено молниями, вода светилась множеством огней, и даже на верхушках мачт было голубое пламя».
Не менее впечатляющую картину увидели в 1902 году моряки парохода «Моравия». Находясь у островов Зеленого Мыса, капитан Симпсон записал в судовом журнале: «Целый час в море полыхали молнии. Стальные канаты, верхушки мачт, нок-реи, ноки грузовых стрел – все светилось. Казалось, что на шканцах через каждые четыре фута повесили зажженные лампы, а на концах мачт и нок-рей засветили яркие огни. Свечение сопровождалось необычным шумом: словно мириады цикад поселились в оснастке или с треском горел валежник и сухая трава…»
