Гулкое эхо загуляло по просторам башни. Лишь оно было ответом.
«Разыгрывают, шутники?» – предположила Янка, заходя в коморку и опорожняя грязное ведро в воронку слива. Никакой трагедии девушка не ожидала. Все-таки они все находились в академии, где за безопасность студентов отвечала куча взрослых и могущественных педагогов. Да и вниз никто не падал, не звал на помощь и ничего не бросал.
Донская наполнила ведро водой и вышла из башни. Оставалось нанести последний штрих – промыть и протереть плитки чистой тряпкой. Девушка совершенно невозмутимо заканчивала работу, а ее друзья толпой ринулись в башню и шумно понеслись вверх по лестнице разбираться с причинами странных звуков и загадочного молчания.
Из-за полуприкрытой двери никаких панических воплей не доносилось. Яна как раз вытирала плиты насухо, когда Лис вылетел наружу, словно умел летать. Выглядел Машьелис перепуганным: глаза навыкате, кудряшки дыбом, пятна румянца на скулах, пальцы то и дело сжимались в кулаки, весь дрожал.
– Они не шевелятся и не дышат! Стеф с Хагом их вниз отнести пытаются, Иоле на стреме. Я учителей звать побежал! – выпалил юный дракон и действительно сломя голову понесся по площади.
Яна охнула вслед парню:
– Убили?
– Не зна… – начал кричать в ответ Лис, обернувшись к девушке, и со всего разгона впечатался в госпожу ректора, на свою беду покинувшую административный корпус.
Хрупкая внешне женщина даже не покачнулась. Она поймала дракончика за шиворот и, чуть склонив голову, потребовала ответа:
– Куда бежим?
– За помощью! – выпалил взволнованный студент. – В башне что-то случилось со студентами на отработке! Картен и Макс. То ли померли, то ли заснули, то ли…
Больше Лис ничего объяснить не успел. Вот стояла Шаортан на площади, а в следующий миг мимо Янки стрелой мелькнуло чешуйчатое тело гигантской, с человека толщиной, черно-зеленой змеи. Хлопнула дверь, изнутри раздался звук, напоминающий двойной удар гонга.
– Резко! – выпалил дракончик, восторгаясь метаморфозами дракессы. Весь его страх ушел, как не бывало. Лис снова стал бодр и любопытен. Вернувшись к Янке, он азартно предложил: – Пошли, глянем, что там творится.
Внутри башни снова ударил гонг, и дракончик поторопил подругу:
– Быстрей, вдруг всех посторонних оттуда выгонят! Так ничего интересного не узнаем!
«И пускай бы. Хреновый это интерес», – подумала Яна, которой вовсе не хотелось глазеть на «то ли померших, то ли не померших» однокурсников. Она дома даже канал криминальных новостей никогда не включала. Настырный Лис взял девушку на буксир и, откуда только силы появились, буквально волоком втащил за собой внутрь здания. Туда, где случилось нечто загадочное или даже страшное.
На первом этаже башни было почти тесно. Хаг, Иоле и Стефаль кучковались справа. По центру на ковровой дорожке лежали бревнами два тела. Шаортан и какой-то мелкий, тощий, обряженный в серый халат старикашка с тонкими длинными усами и бороденкой стояли по левую сторону.
– Они точно живы, Лесариус? – первым делом услышала Янка вопрос ректора.
Она наблюдала, как дедок обстукивает неподвижных студентов крохотным деревянным молоточком с металлической рукоятью, увитой чеканными символами.
– Живы. Попали под чары паралича. Ничего, еще минут семь, и очнутся, – невозмутимо ответил старик, названный Лесариусом, и продолжил свою молоточковую терапию.
Спустя пяток минут с лестницы спустился Гад и отчитался о результатах экспертизы:
– Никаких следов, кроме оставленных ребятами. Чисто.
– Я на жертвах заклятий не вижу, – нахмурилась дракесса, обменялась взглядами с деканом, тот кивнул, подтверждая, и ректор поправилась: – Мы не видим.
– Правильно, не видите. Нет заклятий. Чары есть, наведенные, узнаваемые, а сплетенного заклятья нет, – добродушно согласился доктор, продолжавший настойчиво постукивать по телам так, будто искал там полезные ископаемые.
– Как же тогда? – недоуменно выпалил Хаг, чутко прислушивавшийся к беседе.
– Вот так, юноша, – усмехнулся в усы старичок и свободной рукой огладил бороденку. – Думается мне, кто-то природный дар на ребятках пробовал. Василисковы это чары или горгоны, женской особи. Может, иные похожие, о которых мне слыхивать не довелось.
– А разве василиски жертвы не в камень обращают? – нахмурилась Иоле, тогда как Лис принялся ежиться и опасливо зыркать по сторонам. Будто ждал, что вот сейчас сверху или из подсобки персонально на него прыгнет жуткая тварь.
– Чему вас только учили на расоведении, студентка? – укоризненно цокнул языком Гад. – Как, по-вашему, питаются василиски? Не камень же они глодают!
– Мы горгон и василисков еще не проходили, они в следующем семестре, – смутилась и зарозовела девушка. – Они же редкие. У нас на курсе студенток этих рас нет, знаю на пятом горгону, и только.
– Когда зачет сдавать будете, я вместе с Быстрым Ветром приду, послушаем, – великодушно пообещал декан и распорядился: – Рассказывайте, как вы этих оболтусов нашли, что заметили, услышали. С чего вообще вздумали их искать?
– Я зашла воду поменять и услышала сверху звуки, как будто ведро упало и покатилось, – вынужденно, по долгу свидетельницы, начала докладывать землянка. – Ребята с площади тоже грохот услышали.
– Мы подумали, с Янкой чего случилось, в башню следом вбежали, – подхватил Хаг. – Тогда и поняли, что звуки сверху раздавались, оттуда, где ребята лестницу мыли. Мы им кричим, а в ответ тишина. Вот и решили глянуть, не случилось ли чего. Поднялись, ведро валяется на площадке, вода разлита, и они, – тролль мотнул головой в сторону параличных Картена с Максимусом, – тоже лежат. Стали на помощь звать. Потом вы все пришли.
– Никого чужого в башне и вокруг вы не обнаружили? – проформы ради уточнила Шаортан.
– Нет, – сразу замотали головами студенты. – При нас, пока Яна плиты мыла, никто в башню не заходил, даже не приближался.
– …мыть надоело, – задергавшись на дорожке, раздраженно рявкнул голубокожий, прерывая расспросы учителей. Он говорил так, как если бы продолжал начатую секунду назад беседу с товарищем.
– Не будешь в другой раз чего попало руками хватать! А… – с неменьшим раздражением отозвался Максимус, резко сел и, изумленно вытаращившись на обступившую его толпу, выпалил: – А как мы сюда попали?
– Что стряслось-то? – закрутив головой по сторонам, поддержал товарища вопросом нетрадиционно окрашенный Картен.
– Поверьте, голубчик, мы хотели бы это знать не меньше вашего, – меланхолично ответил старичок Лесариус и от души стукнул сидящего пациента молоточком по коленке. Та дернулась, дедок переключился на Максимуса и саданул его по чашечке, получил очередное нервическое подергивание ноги и довольно заявил: – Рефлексы в норме, ребятки здоровы. Воспоминаний об эпизоде применения чар, как и прогнозировалось, не сохранилось. Касательно провалов памяти, относящихся к иным периодам времени, ничего не скажу. Надо проводить дополнительное обследование.
