— Это окопник? — уточнила Сингривка.
— А что еще, по-твоему, я мог тебе дать от боли в вывернутом когте? — раздраженно рявкнул старик.
Интересно, откуда он мог узнать про ее коготь? В последние дни Гусохвост, казалось, вообще не обращал внимания на происходящее в лагере. Синегривка вздохнула и начала намазывать целебную мазь на лапу.
— Острозвезд!
Громкий крик глашатая заставил ее обернуться.
Предводитель Грозового племени, как ни в чем не бывало, выходил на поляну из лаза в стене утесника.
Рябинка и Алосветик, смотревшие до этого на Нежнолапку, перевели на него взгляд, Змеезуб обернулся, а Вихрегон недобро сощурил глаза. Все воители разом замолчали, и в наступившей тишине Солнцесвет вышел вперед. Кровь на его разодранном ухе ярко сверкала на солнце.
— Где ты был, Острозвезд? — спросил глашатай.
Острозвезд не ответил.
— Вы победили? — спросил он. Солнцесвет кивнул.
— Мы загнали рыбомордых обратно в реку. Пусть они получили Нагретые Камни — эта битва еще впереди — но они не смеют переступать наши границы!
Вихрегон свирепо зашипел.
— Вот как? Ну, да… Хорошо, — рассеянно ответил Острозвезд.
Он молча прошел через всю поляну и вскочил на скалу.
— Пусть все коты, способные охотиться самостоятельно, соберутся здесь и выслушают меня. Я должен сделать важное объявление.
Синегривка переглянулась с Розолапкой. «Что еще за новости? Разве они не должны выслушать подробный отчет Солнцесвета о только что произошедшей битве?»
Львинолап молча подошел к ним и остановился, грустно глядя в землю. «Почему он такой печальный? Огорчается, что пропустил битву?»
Нет. Львинолап не обижался. Если бы он досадовал на то, что его оставили в лагере, он бы прямо сказал об этом. Такой уж у него характер — что на уме, то и на языке.
Холодок пробежал по спине Синегривки. Старые подозрения вновь ожили в ее сердце. Теперь она не сомневалась в том, что золотистый оруженосец посвящен в тайну предводителя.
Острозвезд обвел глазами собравшееся внизу племя. Никто не шевелился, все сидели и молча смотрели на него. Острозвезд выглядел усталым и очень печальным. У Синегривки похолодело в животе. Она уже знала, что сейчас случится что-то непоправимое.
— Коты Грозового племени, — начал Острозвезд, и его голос несколько раз эхом облетел притихшую поляну, отражаясь от камней и стволов деревьев. — Я больше не могу оставаться вашим предводителем. Сегодня я покидаю племя и ухожу жить к Двуногим.
Дружный возглас удивления раздался над поляной. Шерсть на спинах встала дыбом, глаза засверкали, а воздух начал потрескивать от напряжения.
— Собрался стать домашним? — ощерился Вихрегон.
Солнцесвет, не веря своим ушам, смотрел на предводителя.
— Но почему?
Змеезуб глубоко впился когтями в землю.
— Как ты можешь даже говорить такое? — воскликнула Алосветик, на миг отвернувшись от тела своей дочери и глядя на предводителя круглыми от изумления глазами.
Острозвезд низко склонил голову.
— Мне выпала великая честь долго служить вам верой и правдой. Но свою последнюю жизнь я хочу провести в доме у Двуногих, где мне не придется больше воевать и сгибаться под тяжким бременем ответственности за ваши жизни, пищу и безопасность.
— Трус, — бросил Змеезуб, прижимая уши к затылку.
Острозвезд неловко переступил с лапы на лапу.
— Я отдал Грозовому племени восемь жизней — и каждую из них с радостью. Но я не готов рисковать последней.
— Да что может быть почетнее, чем отдать жизнь за свое племя? — проскрипел Сорняк, сидевший возле зарослей крапивы.
— Ведь после смерти ты отправишься в Звездное племя, — проговорила Алосветик, ласково поглаживая хвостом бок мертвой Нежнолапки. — И там тебя будут ждать ушедшие родственники и друзья. Отказавшись от своего долга, ты утратишь эту посмертную награду.
Острозвезд вздохнул и еще ниже опустил голову.
— Поверьте, я делаю это ради Грозового племени.
— Неправда! — рявкнул Вихрегон. — Ты уходишь ради себя, из трусости!
Неожиданно Львинолап прыгнул вперед. Лапы у него дрожали от волнения, как будто ему предстояло не выступать перед своим племенем, а в одиночку вступить в битву с племенем Теней. Он упрямо поднял голову и запальчиво крикнул:
— Подумайте немного! Неужели нам нужен предводитель, который больше не хочет возглавлять племя?
Синегривка во все глаза смотрела на молодого кота. Он был не просто храбрым, он был мудрым! И он был абсолютно прав. Если бы она была предводительницей, то с радостью отдала бы за Грозовое племя все девять жизней, подаренных ей небесными предками. Так неужели они хотят, чтобы их возглавлял нерешительный и несчастный предводитель? Разве она и ее соплеменники заслуживают этого?
Собравшиеся на поляне коты перешептывались между собой, то и дело бросая косые взгляды на Острозвезда, словно больше не узнавая его.
Острозвезд подошел к краю скалы, будто собираясь спрыгнуть вниз.
— Солнцесвет будет вам отличным предводителем, и я надеюсь, что Звездное племя сможет меня понять, — сказал он и тихо добавил: — И простить.
— Но остальные племена вряд ли захотят тебя понять, — возразил Солнцесвет. — Ты подумал о том, что уже не сможешь вернуться в родной лес?
— Могу себе представить, как будут трепать мое имя в соседних племенах! — усмехнулся Острозвезд. — Сколько разговоров пойдет! Не удивлюсь, если какие-нибудь горячие головы предложат расширить Воинский закон, включив в него требование презирать домашних котов, травить их и насмехаться над их жизнью. Но я знаю, что ты, Солнцесвет, сможешь вернуть Грозовому племени его былую силу и славу. Прежде чем сложить с себя обязанности предводителя, я передаю тебе мое племя и делаю это с чистым сердцем.
Солнцесвет почтительно склонил голову.
— Это большая честь, Острозвезд. Обещаю, что буду верно служить Грозовому племени.
Острозвезд спрыгнул с гладкой скалы. Он, молча, окинул взглядом племя, и хотя в его глазах не было страха, Синегривке показалось, что бывший предводитель не уверен, разрешат ли ему уйти без боя. В конце концов, теперь он перестал быть воителем и превратился в обычного домашнего кота.
Солнцесвет вышел вперед и дотронулся кончиком хвоста до бока Острозвезда.
— Ты был отличным предводителем, Острозвезд, — с чувством сказал он.
Зяблица с трудом подошла к бывшему предводителю и с грустью подняла на него глаза.
— Ох, милый… Нам будет не доставать тебя.
Кривуля крепко обвила хвостом лапы и с вызовом бросила:
