– Предлагать что-то крепче не отважусь сотрудникам при исполнении.
Ликург учтиво кивнул.
– Итак, чем могу быть полезен? – перешел к делу старейшина Мохсогол.
– Как давно у вас роман с Жюли Барановой?
Лик безмятежно улыбнулся. От него не ускользнули ни потрясенный взгляд пожилого мужчины, ни слезящиеся от кашля глаза Козловой. Она по-прежнему вела себя наилучшим образом. Чаем подавилась очень кстати, правда, зачем пила – непонятно. Лик мысленно себе пометку сделал ознакомить ее в ближайшее время с полным перечнем обязанностей сотрудника МУПа. Видимо, подпункты в трудовом соглашении она прочесть не удосужилась.
– Что, простите?
– Как давно вы спите с Барановой? – ужесточил вопрос Лик.
Чоррун открыл рот и закрыл. У добрых по природе созданий всегда трудности при встрече с откровенным хамством. Собраться с мыслями выходит не сразу.
– С Лулу у вас тоже роман?
Руся смотрела на шефа во все глаза. Конечно, сейчас было не так странно, как в Пустоши, но все равно странно. Безобидный же старичок, невооруженным глазом видно. Понятно, что у начальственного бога в его голове дурной какой-то очередной мегаплан образовался, он его реализует, и всем вокруг нужно просто довериться и подыгрывать, только… Руся сердито пошевелила носом. Предупреждать надо про мегапланы.
Лик усилием воли проглотил смешок. Требовалось напугать старика, а не удивлять.
– Когда в последний раз вы видели Мирослава Баранова?
– Ба-баранова? – переспросил Чоррун.
– Где и с кем вы были сегодня между пятью и восемью утра?
Во взгляде старейшины появились проблески понимания. Он вдруг часто и тяжело задышал. Ему явно перестало хватать воздуха. Руся сурово посмотрела на шефа.
– Здесь. Дома. С семьей. Молодой человек, пощадите мои нервы и здоровье. С Жужу что-то случилось? С ней все хорошо? Где она? И при чем тут ее бывший муж?
– С Жули все хорошо, – успокоила его Маруся. – А Мирослав найден мертвым. Вы долгое время общались с Барановой, поэтому мы здесь. Что можете рассказать о ней и ее браке?
Чоррун облегченно выдохнул, опустился на тахту и трясущейся рукой потер лоб.
– Благая весть спасительная, – прошептал он, затем уже вслух поспешно добавил: – Не поймите превратно. Я испугался, вдруг с Жужу что-то. Она милая, наивная, добрая. Как дочь мне. Сложно иначе воспринимать бедную девочку, зная ее мать.
– Как вы познакомились с Лулу? – На этот раз голос Лика звучал мягче.
Сюллюкюн устало пожал плечами:
– По глупости. Коллекционирую понемногу запретные вещи.
– Да, срезы реальностей не заметить проблематично.
Чоррун смущенно заулыбался.
– Слышу осуждение в голосе. Что ж… Заслуженно. Уникальная коллекция. Только не натравливайте на меня жандармерию. Пустая трата времени. Все, что в этот дом попадает, зарегистрировано так или иначе. Те же срезы, к примеру, после моей смерти отправятся в музей Третьей империи. Они жаждут превзойти Асгард.
– Наслышан. Вернемся к Лулу.
– Да, простите. – Сюллюкюн откашлялся. – По глупости связался с неопытным молодым поставщиком. Тот вывел на Лулу, уговорил встретиться лично. Я, словно безмозглый половинчатый, пошел. Желаемый предмет получил, а заодно и шантажистку себе на хвост. Прямо скажем, Лулу – женщина не самая умная, так что себя из статьи ее доходов я вычеркнул быстро, но вот Жужу оставить в руках подобной особы уже не смог. Вся история.
– Мирослав?
– С Мирославом незнаком. С Шутом его знаком.
– В каком смысле?
– Вы бы видели, как Безумец за ней незаметно ухаживал. Я был поражен. Он годами оберегал ее всеми правдами и неправдами, а она понятия не имела. Такую любовь оставить без внимания? Какой родитель не укажет дочери дорогу к счастью?
– Это вы их свели? – поразилась Руся.
– Не свел, очаровательный Рыжик, – улыбнулся Чоррун. – Я всего лишь обратил ее внимание, а влюбилась и сделала свой выбор она сама. Бедная девочка давно в глубине души металась в поисках счастья, только с такой матерью разве его отыщешь?
– Вы позволите услышать от тех членов семьи, что были с вами сегодня дома, подтверждение?
– Сейчас? – Впервые за все время разговора Руся услышала в его голосе нотки раздражения.
– Если не затруднит. Уйду сейчас, и тогда уже придется всю семью вызывать завтра в МУП и допрашивать по очереди в присутствии сына оры
[19] Дике
[20]. – Лик развел руками. – Правила есть правила, сами понимаете.
– Змия на все правила мира. Конечно, понимаю. В ОКБ работаю.
Чоррун нехотя поднялся, при этом в спине у него что-то хрустнуло.
– Старость не радость, – крякнул хозяин дома и, придерживая рукой поясницу, пошел к выходу.
– Красотка моя страстная, – прошептал Иму, ступая неслышно по садовой дорожке, – пока Мос занята шефом и киборгом, устрой себе отдельное соединение с моим браслетом.
– Что? – рассеянно прошептала Горица в ответ. Она пока не привыкла к подобным обращениям в свой адрес. – Зачем?
– Мне нужна карта дома, и встрой все маячки, не только мой.
– Куда тебя понесло?
– В бой, горлица моя. Не засоряй эфир.
– Это я-то зас… Поняла, – взяла себя в руки Гор. – А шеф?
– Шеф поймет.
– Скорее убьет, – пробубнила она.
Иму знал истинную причину недовольства Горицы. Когда дело касалось захвата, Лик полностью доверял инстинктам друга. Охота – вотчина хищного зверя, а не бога. Русалка же ворчала потому, что технику не любила. Не уживалось ее маниту с маниту рукотворных машин.
Леопард неслышно перепрыгнул покрытый мхом валун и остановился под балконом второго этажа. Кованые перила, фигуры нимф вместо опор, растительный орнамент лепнины – изящество и красота. Иму подпрыгнул, ухватился за локоть одной из нимф, подтянулся и наступил ей на колено.
– Прости, красотка, – едва слышно шепнул довольный охотник.
– За что? – не поняла Горица.
Держась левой рукой за чугунные опоры перил, Иму рванул вверх и схватился правой за сами перила. Дальше подтянуться и перелезть было задачей нетрудной.
– Я не тебе, – улыбнулся леопард, оказавшись на балконе и внимательно осмотревшись.
Пока свидетелей его акробатических трюков не было. Он включил браслет. Если верить карте, открытая балконная дверь вела в опочивальню хозяина дома.
