Книга Первая, вторая, третья, страница 46. Автор книги Лариса Соболева

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Первая, вторая, третья»

Cтраница 46

— Лизонька, — обнял ее Всеволод Федорович, — ты грустишь? Понимаю, потерять возможность общения очень тяжело, но я не думаю, что это непоправимо. Идем, посидишь со мной немного.

Он не выпустил ее плеч, шел медленно, разговаривая с Эндрю, Виталий чуть отставал от них:

— Мне не нравится ее настроение, она подавлена, ты не находишь?

— Нахожу, что подавленность не из‑за потери голоса, — сказал Эндрю. — Что‑то гнетет вашу дочь.

— Она же была на грани жизни и смерти, зять признался перед моим прилетом.

— Возможно, это так, а может быть, и по‑другому. Сейчас мне уже кажется, вы наметили правильную тактику, не заставляя ее откровенничать с вами и отвечать на ваши вопросы. Давайте наберемся терпения и понаблюдаем.

— Я ценю тебя, ты прекрасно работал с моими людьми, потому привез сюда, чтоб помог нам с дочерью сблизиться, а также разобрался в их отношениях с мужем, насколько он честен и порядочен.

— К сожалению, я не знаю вашего языка и свойственных ему интонаций, а интонации проявляют в людях особенности, характер, темперамент.

— Тебе предоставлена редкая возможность сделать выводы на основе наблюдений за поведенческой линией и… как там у вас… анализа. Полагаю, это пригодится тебе для научных работ, а защиту я обеспечу на самом высоком уровне. У меня должны работать лучшие. Лучшие.

— Ну, раз вы возлагаете на меня столько надежд, постараюсь оправдать их. Думаю, мне удастся кое‑что понять. Есть еще и невербальный язык, язык экспрессии.

— Я же в ваших терминах ничего не понимаю.

— Но вы схватываете на лету. Язык экспрессии — это внешнее выражение внутреннего состояния. Пантомима, мимика — выражение лица, а также взгляды, улыбки, жесты — многое могут рассказать. Помимо этого, во внимание берутся добавки к речи — покашливание, паузы, кряхтение. К примеру, когда человек задумался, он вдруг кашлянул, затем идет пауза. Или когда говорит, а в его речи появляются «э‑э», «м‑м» — межречевая пауза затягивается, но по этим признакам можно считывать информацию.

— Прекрасно. И что же ты прочитал, Эндрю?

— Многое бросилось в глаза, а это повод к размышлениям…


В кресле перед монитором сидел Тарас, за его спиной стояли Родион, Марат и Гена, Жорик спал после смены, он дежурил здесь в течение дня. Они наблюдали за неторопливым шествием по коридору, Светлана вела себя как надо, но…

— О чем они базарят? — вырвалось у недоверчивого Марата.

— Не видно, что ли? — зевнув, сказал Тарас. — Междусобойчик. Мирный.

— Я б не отпускал эту тварь с ним, — буркнул Марат.

— А что я мог сделать? — занервничал Родион. — Несколько раз говорил, что у нее режим, пора спать, тесть не пускал, да и она… не хотела уходить. Не тащить же гадюку силой?

— Этот вираж мы не просчитали, — сокрушался Марат.

— А вдруг папа решит посидеть с дочкой в своей комнате? — подал голос Гена. — Она ж найдет способ заложить нас.

— Надеюсь, мы пуганули ее крепко, — процедил Марат.

— Ага, надейся, надейся, — пессимистично хмыкнул Гена. — Она еще та стерва. Не люблю умных баб.

— Они тебя тоже не любят, — вскользь подколол его Марат.

Гена не обиделся, его внимание, как и всех прочих, привлекло действие в коридоре: гости заходили к Всеволоду Федоровичу. Тарас указал рукой на монитор, словно за его спиной стояли слегка слеповатые мужчины:

— Вот вам, пожалуйста, приглашает. Всех. Твое общество, Роди, надоело папе. Я переключаю на комнату?

Мрачный Родион ни слова не сказал, вперившись в экран и соединив брови, он словно окаменел, вместо него Марат толкнул Тараса в спину:

— Мог бы не спрашивать. Ну! Переключай!

В просторной комнате мужчины и Светлана расположились на креслах и диване, Всеволод Федорович достал из дорожной сумки бутылку, а из шкафа бокалы.

— Тарас, — произнес через силу Родион, — разбуди Жору.

— Зачем? — поднял тот голову, но не зад.

— Если она продаст нас, будем всех валить. Не хотелось бы… Буди. И приготовьте стволы.


Всеволод Федорович разлил по бокалам виски, сел рядом со Светланой и обнял девушку за плечи, ей бокала не досталось.

— Лиза, извини, — сказал по‑русски, — я должен дать задания на завтрашний день, что касается и Эндрю, это чисто деловой разговор, и тебе он неинтересен.

Светлана погладила его по груди, давая понять, что не возражает против ведения разговоров при ней на непонятном языке. Мужчины подняли бокалы, приложили их ко рту, не по‑нашему пьют, наши сразу одним глотком… там и пить‑то нечего.

— Ну‑с, Эндрю, что скажешь? — не терпелось отцу услышать про подводные течения в семье дочери.

— Вы уверены, она не знает английского? — задал встречный вопрос он, притом на Светлану не смотрел, исключительно в бокал.

Она озадачилась: на основании чего он заподозрил ее? Впрочем, чем больше господин психоаналитик увидит неправды, тем быстрее наступит развязка, лишь бы старший урядник оставался в неведении. Кстати, Светлана тоже кое‑что заметила: в разговорах на английском все трое ни разу не упомянули имен.

— Можешь быть спокоен, — ответил Владислав Федорович.

— В таком случае первое, что меня насторожило, — ваша дочь, — сказал Эндрю. — Ее поведение несколько странное.

— Да? И что же тебе показалось странным?

— Начну с подарка. Она отнеслась к нему более чем сдержанно, взяла гарнитур и отложила в сторону. А вы утверждали, она любит камни, разбирается в них не хуже ювелира, но ваш подарок оставил ее равнодушной, словно она получила бижутерию.

— И что ты думаешь по этому поводу?

— Пока я не делаю выводов. Второе — кольцо, которое она носит на шее. Согласитесь, разница велика между дешевым колечком и бриллиантами баснословной стоимости, а ваша дочь повела себя таким образом, будто кольцо ей дороже всего.

— Но это же память…

— Память, — согласился Эндрю, — только не старуха его подарила. Подарок старушки молодые женщины не носят на шее постоянно, значит…

— Любовь к тому парню не прошла, — понял Всеволод Федорович.

— Полагаю, да. Скорей всего, это он подарил кольцо.

— И все же она с зятем осталась, — заметил Всеволод Федорович.

— Осталась ли? — возразил Эндрю. — Да, она здесь, но я не уверен, что она вся здесь. Есть еще поведенческие необычности, по которым можно судить, что здесь происходит что‑то не то. Самое неконтролируемое из невербалики — руки. Это жесты, когда человек тревожится, боится, думает, а различного эмоционального характера мысли рождают и жесты разные, подчеркивающие эмоциональный накал внутреннего мира, по рукам можно считывать информацию. У вашей дочери руки… тревожные, нервные. Мало того, когда муж поцеловал ее, она тайком вытерла щеку… Да, и кетчуп. Он напомнил, что ей нельзя острого, она вылила почти все на тарелку, сделала назло ему.

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация