– Вот он, вот он!.. Вот видишь, я сдержала свое слово. Поведи меня к нему. Где Джованни? Я хочу к нему. Если бы я даже была королевой, я предпочла бы стать его служанкой, любящей рабой.
– Ай, ай, ай, – укоризненно произнесла женщина, – красивый мужчина и возится с еврейкой! Впрочем, его, верно, опоили ведьмы, ведь они умеют делать любовное зелье.
– Смерть ведьме! – кричали со всех сторон.
– Имейте терпение, господа! – с трудом сдерживал Альфонсо разъяренную толпу. – Повторяю вам, что она сумасшедшая, но, чтобы удовлетворить вас, я попрошу законного судью разобрать это дело.
Слова «законный судья» магически подействовали на толпу, связывавшую это понятие с чем-то страшным для себя. Они продолжала выказывать свое неудовольствие, но никто не решился подойти к Альфонсо, который разрезал веревки на ногах Мириам и посадил ее боком на спину осла, как сидят обыкновенно женщины.
Альфонсо решил повести Мириам прямо к папе, как бы для того чтобы попросить у него защиты для несчастной девушки, а, в сущности, для того чтобы посмотреть, узнает ли Мириам Цезаря или нет. Мириам радостно следовала за ним. Она была убеждена, что ее везут к возлюбленному, в его роскошный дворец. Вероятно, умерший обещал ей когда-нибудь что-либо подобное. Перед каждым красивым зданием она хотела остановиться, воображая, что это дворец ее Джованни.
– Ведь ты же говорила мне, Мириам, что твоего Джованни убили в гетто. Как же ты надеешься видеть его здесь? – спросил, наконец, Альфонсо.
– О, это был сон, страшный сон, – ответила молодая еврейка, – мне это приснилось потому, что мой народ хотел убить его за то, что он ходил ко мне. Мы сейчас же узнаем его, он похож на эти цветы!
Альфонсо приходил в отчаяние, что Мириам никак нельзя было привести в нормальное состояние. Думая об этом, он не обратил никакого внимания на гвардейца, который точно вырос из-под земли и потребовал, чтобы шествие остановилось. Альфонсо беспрекословно исполнил приказание. Толпа остановилась. Часть ее начала объяснять гвардейцу, в чем дело. Часть требовала, чтобы колдунью сожгли. Часть издавала какие-то дикие звуки. В общем, получился такой невообразимый шум, что ничего нельзя было разобрать.
– Что за крик? Как вы смеете беспокоить его святейшество? – спросил гвардеец, подходя ближе.
Альфонсо заметил, что гвардеец страшно побледнел, увидев Мириам, но, прежде чем сам он успел ответить на вопрос гвардейца, молодая девушка радостно воскликнула:
– Ах, это – вы! Проведите же меня к нему, проведите скорее. Теперь, черный рыцарь, вы можете оставить меня, – обратилась она к Альфонсо. – Этот офицер приходил ко мне от Джованни. Ну, сын счастливого отца, веди меня к нему, и ты получишь много-много денег!
– Что это? – пробормотал гвардеец, испуганно оглядываясь. Сотня голосов закричала что-то, но сильный голос Альфонсо покрыл этот крик:
– Эта девушка ненормальна, синьор Мигуэль, но все-таки не настолько, чтобы не сознавать, что в ее присутствии совершено преступление. Я не знаю, сделано ли оно каким-нибудь фанатиком ее племени, или на него решилось какое-либо чудовище, дерзающее называть себя христианином. Как бы там ни было, но она имеет право хлопотать о правосудии перед его святейшеством.
– Я вовсе не сошла с ума! Я прекрасно помню этого офицера. Он, наверно, пришел теперь за мной, чтобы вести меня к моему Джованни! – недовольным тоном воскликнула Мириам, глядя в глаза наперсника и пособника Цезаря.
– Каким образом эта еврейка попала сюда? – спросил офицер с искаженным от гнева и страха лицом.
– Она выбежала из гетто вслед за теми евреями, которые участвуют в бегах, в надежде встретить своего возлюбленного, к величайшему стыду этого святого иоаннита! – раздался в толпе насмешливый голос отца Бруно.
– Расскажите, где вы нашли ее, – обратился дон Мигуэль к одному из стражников.
– Мы встретили ее за пределами гетто, – ответил стражник, – и арестовали. Но тут подошел к нам этот рыцарь, по-видимому ее хороший знакомый, и потребовал, чтобы еврейку освободили.
– Существует закон, по которому еврейка, осмелившаяся покинуть гетто во время юбилейных торжеств, подвергается смертной казни, в особенности если она занимается проституцией. Идите, рыцарь, своей дорогой, и предоставьте эту девку той участи, которую она заслужила! – воскликнул Мигуэлото. – Гоните ее назад в гетто, добрые люди!
Это распоряжение было встречено полнейшим одобрением толпы. Мириам спокойно, но разочарованно смотрела на дона Мигуэля.
– Господин офицер, этого нельзя сделать, по крайней мере, до тех пор, пока его святейшество не выслушает жалобы несчастной девушки, – еле сдерживая свой гнев, возразил Альфонсо. – Ее обманули и на ее глазах убили ее возлюбленного, христианина. Это дело нельзя так оставить.
– Это – неправда! – возразил Мигуэлото. – Я случайно знаю, как было дело. Эта девка старается оклеветать невинных людей! Во всяком случае, такому святоше, каким вас считают все, не подобает вмешиваться в такие грязные истории. По-видимому, эта девушка – ваша возлюбленная. Гоните ее как можно скорее обратно в гетто. Всякий, встретившийся на вашем пути, будет издеваться над вами.
– Я сам обращусь к папе! – так громко заявил Альфонсо, что его голос услышали на мраморной террасе. – Не заграждайте мне путь! Я скорее соглашусь бороться до последней капли крови, чем позволю восторжествовать вашей злобе против этой девушки.
– Какая же у меня может быть злоба против нее лично? – спросил дон Мигуэль, меняясь в лице перед строгим взглядом принца Альфонсо. – Скажи, девушка, разве ты знаешь меня, разве я когда-нибудь видел тебя раньше?
По-видимому, он не заметил, как внимательно Мириам следила за ним, когда он разговаривал с Альфонсо. Вдруг ее лицо исказилось, глаза злобно засверкали, и она закричала диким голосом, раздавшимся по всей улице:
– Убийца, убийца, убийца!
– Стащите ее с осла и разорвите на куски! Закон требует этого и должен быть исполнен! Пощадите безумного рыцаря, но еврейку убейте! – приказал дон Мигуэль и, пришпорив коня, хотел уехать.
Однако с быстротой молнии Альфонсо схватил одной рукой лошадь под уздцы, а другой выхватил кинжал. Каталонец тоже взял свой меч, и между противниками завязалась борьба. Испуганная толпа остановилась в оцепенении. Неизвестно, чем окончился бы этот поединок, если бы к дерущимся не подошел Иоанн Страсбургский и не потребовал от имени папы мира. По приказанию его святейшества, все виновники этой истории должны были явиться к нему на суд. Альфонсо снял с осла Мириам и беспрепятственно провел ее сквозь толпу.
Глава XIV
– Вспомни хорошенько, как произошло убийство твоего Джованни, расскажи все его святейшеству и попроси правосудия! – сказал Альфонсо Мириам, поднимаясь с ней на ступеньки террасы.
Молодая еврейка сейчас же закричала:
– Правосудия, правосудия, я хочу правосудия!
