Расследование показало, что за гибелью известного чилийского политэмигранта стояли генерал Мануэль Кантрерос и его заместитель по тайным операциям за рубежом полковник Педро Эспиноса. А исполнителем теракта являлся двойной агент Майкл Таунли, работавший одновременно на американское ЦРУ и чилийскую тайную полицию ДИНА.
Операция «Кондор» продолжала расширяться. На ее счету появлялись все новые жертвы.
Так, в мае 1976 года в Буэнос-Айресе на одной из оживленных улиц в брошенном автомобиле были обнаружены убитыми после истязаний и пыток четверо видных политических эмигрантов из Уругвая. Двое из них были бывшими депутатами уругвайского парламента: Эктор Гутьеррес и Сельмар Мичелини. Позже, на основании многочисленных документов, было установлено, что уругвайские политики, активно выступавшие против правящей в их стране клики президента Бордаберри, стали жертвами очередного этапа операции «Кондор», совместно реализованного спецслужбами Уругвая и Аргентины.
Не отставали от своих латиноамериканских коллег и сотрудники парагвайской тайной полиции диктатора Стресснера.
Осенью 1976 года парагвайские спецслужбы начали поиск эмигрировавшего из страны оппозиционера Агостина Гоибуру, являвшегося руководителем Народного движения «Колорадо», выступавшего за демократические преобразования в Парагвае. Официальные запросы были направлены в спецслужбы Бразилии и Аргентины.
Уже через два месяца Бразильское управление разведки сообщило парагвайским коллегам адрес «смутьяна» в Аргентине. Далее в рамках операции «Кондор» в дело вступила аргентинская охранка. 9 февраля 1977 года Агостин Гоибуру был похищен из своего дома и тайно доставлен в Парагвай.
Позже выяснилось, что оппозиционер был замучен до смерти солдатами президентского полка в Асунсьоне.
Несколько раньше, в июне 1976 года, в рамках операции «Кондор» сотрудники боливийской разведки похитили и убили в провинции Буэнос-Айрес, недалеко от аргентинской столицы, генерала Хуана Хосе Торреса, который в 1970–1971 годах являлся президентом Боливии. Смещенный со своего поста в результате очередного военного переворота, Торрес, находясь в эмиграции, активно выступал с критикой правящего в Боливии режима.
Писатель и публицист из Санкт-Петербурга Валерий Нечипоренко, рассказавший на страницах газеты «Секретные материалы XX века» о различных этапах операции «Кондор», подчеркивал: «В общей сложности, по различным оценкам, жертвами террора тех лет в Латинской Америке стали от 40 до 60 тысяч человек, в том числе: 30 тысяч аргентинцев, более 3 тысяч чилийцев, 3 тысячи перуанцев, 160 парагвайцев, 150 боливийцев и 140 уругвайцев…
В середине 1980-х годов проект “Кондор” был свернут. В ту пору его организаторы и руководители могли еще рассчитывать на то, что санкционированные ими массовые преступления навсегда окажутся в прошлом. Но мир стремительно менялся. К власти в странах Южной Америки пришли гражданские правительства, взявшие на себя обязательства восстановить справедливость по отношению к людям, подвергшимся насилию при военных режимах».
Начиная с середины 1990-х годов многие из высокопоставленных функционеров спецслужб латиноамериканских стран, имевшие отношение к операции «Кондор», а также рядовые сотрудники тайной полиции, участвовавшие в убийствах и исчезновениях оппозиционеров, предстали перед судом.
Операция «Турнир»
Противостояние разведки и контрразведки во все времена и во всех странах всегда отличалось остротой содержания, хотя приемы этой борьбы носили подчас многоплановый характер. Особенно можно выделить такое оперативное мероприятие, как проникновение разведки в агентурную сеть противника. В этом небольшом очерке нам хотелось бы рассказать о советском разведчике, вступившем на тропу борьбы со спецслужбами Запада под легендой «предательства».
.. В августе 1971 года, за неделю до отъезда из отпуска к месту работы, сотрудник монреальской резидентуры Тургай был приглашен на беседу к заместителю начальника внешней разведки органов государственной безопасности. Генерал, человек плотного телосложения, лет пятидесяти, располагал к себе доброжелательной улыбкой. Он поинтересовался семьей Тургая, проведенным отдыхом, сроком отъезда. Внимательно выслушивал ответы, видимо, привыкая к собеседнику.
– Скажите, вы докладывали в Центр о довольно пристальном внимании к вам со стороны канадской контрразведки?
Тургай, в прошлом морской офицер и военный контрразведчик, а теперь – оперативный работник монреальской резидентуры, подтвердил сказанное генералом. Еще во время проведения в Монреале международной выставки «Экспо-67», на которой работал разведчик, к нему «подбивала клинья» агентура Королевской конной полиции – канадской контрразведки. А генерал медленно, как бы взвешивая то, о чем пойдет речь, начал объяснять задачу:
– Мы хотим начать игру с канадскими спецслужбами и стоящими за ними американцами. Могли бы вы заинтересовать их собой до такой степени, чтобы они сделали вам вербовочное предложение?
Поворот беседы для Тургая был более чем неожиданным. Подумав немного, он рассказал, что среди людей, которые, видимо, изучают его по заданию канадской контрразведки, он может выделить некого коммерсанта Джеффри, с которым он поддерживает официальный контакт по линии учреждения прикрытия.
Анатолий Максимов
– Еще с 1967 года Джеффри пытается втянуть меня, сотрудника торгпредства, во внеслужебные отношения – хорошо оплачиваемые коммерческие сделки, нарушающие наши законы…
Генерал удовлетворенно кивнул и спросил:
– Что, с вашей точки зрения, нужно для того, чтобы реализовать идею внедрения в агентурную сеть канадской контрразведки? Какие главные условия?
Тургай, как профессионал, уже загоревшийся предложением стать участником столь сложной операции, не задумываясь ответил:
– Свобода действий, полное доверие и максимум конспирации!
А генерал углубил проблему операции:
– Готовы ли вы, в случае оперативной необходимости, выступить в роли предателя с публичным выходом на телевидение и прессу?
Он терпеливо ждал обдуманного ответа. А Тургай не хотел и не мог упустить шанс приобщиться к серьезному делу.
– Мне доверяют, и я считаю себя способным выполнить это задание, у меня оснований отказываться от него нет…
В ходе беседы было принято решение постараться навязать канадцам материальную основу для привлечения Тургая к сотрудничеству. А создание видимости такого материального интереса Тургай предложил построить вокруг… иконы, якобы тайно вывезенной им в Канаду с целью продажи.
Предполагалось, что в случае удачного развития событий игра с противником может проводиться длительное время. В этом случае будет достигнута главная ее цель – всесторонне изучить методы, формы и средства работы канадской контрразведки против граждан советской колонии в Монреале. Кроме того, проникновение в агентурную сеть канадских спецслужб создавало хорошую возможность, при необходимости, для их компрометации.
