С разрешения местного командования в форме солдат египетской армии без знаков различия советские офицеры переправились на понтоне на восточный огнедышащий берег Суэцкого канала. Николаю Васильевичу вспомнилось лето 1944 года, Нормандия и их высадка на только что захваченный десантом союзников берег.
«При переправе, – рассказывал Ивлиев, – нам встретились солдаты, которые только что вышли из боя. Их однополчане, сопровождавшие нас, крикнули, что на передовую идут русские. Надо было видеть, с каким восторгом они приняли эту весть. С победным криком в едином порыве взмыли вверх руки со сжатыми кулаками.
Мы, конечно же, не принимали это на свой счет, но, признаться, было приятно, что таким образом египтяне выражали благодарность своим наставникам из Советского Союза, научившим их побеждать».
Группа Ивлиева занялась сбором американских и израильских образцов оружия и техники. В последующем эти образцы планировалось переправить в Москву. Однако, когда специалисты возвратились в Каир со своими находками, египетские власти приказали сдать их в армейский штаб, якобы для «регистрации».
«Регистрация» затянулась надолго. Теперь Николай Васильевич ходил в управление разведки и контрразведки, как к себе на службу, требовал выдать то, что было найдено ими на поле боя, кстати, с разрешения египетских властей. Пришлось напомнить, что воздушный мост по доставке оружия и военных материалов предполагает не одностороннее, а обоюдное выполнение договора и дружбе и сотрудничестве. Напоминание возымело действие, и некоторые образцы удалось вернуть обратно и отправить в Москву.
Однако добывание образцов оружия и боевой техники для военных разведчиков дело не разовое, а постоянное. Прибыли «спецы» из столицы, не прибыли, это не меняло сути дела. Аппарат военного атташе занимался этим непрерывно. И, надо отметить, постоянно встречался с большими трудностями и сопротивлением египетской стороны. Так, английский танк «Центурион» устаревшей конструкции египтяне отдали без сожаления. Видимо, действуя по принципу: на тебе, боже, что мне негоже. А вот новейший американский М-60 Ивлиеву разрешили только осмотреть снаружи. Правда, потом, при определенном дипломатическом нажиме, дали добро на осмотр внутри и, под контролем инструктора, на запуск двигателя, движение вперед на несколько метров.
Но «экскурсия» по М-60 ровным счетом ничего не давала. Пришлось упорно убеждать египтян в необходимости отправить боевую машину в Советский Союз. Мотивация одна: советские специалисты после ее изучения выдадут рекомендации для борьбы с такими танками.
Чего только ни придумывали арабы, лишь бы не передавать танк. Заявляли, что это единственный ценный экземпляр, хотя это было не так. Убеждали Ивлиева, что башню заклинило и в подобном положении боевую машину не удастся загрузить в самолет.
Помощник военного атташе майор Владимир Наон, в прошлом танкист, доказал египтянам, что повернуть башню не представляет трудностей. Вообщем, после долгих уговоров, споров, преодоления уловок М-60 удалось отправить в Москву.
Еще более тяжелая борьба разгорелась за беспилотный самолет-разведчик, который египтянам удалось случайно посадить на своей территории. Арабы вытащили из него электронную начинку и фотоаппаратуру, которая как раз и интересовала нашу разведку. Беспилотник выставили для показа фронтовых достижений. Это явилось оправданием для отказа передать его советским специалистам.
Ивлиев предлагал изготовить макет беспилотника и экспонировать его на выставке трофеев, но египтяне отказались.
В то же время Центр настаивал. Самолет-разведчик был крайне ценен. Дошло до того, что начальник разведуправления Ахмед Исмаил вспылил и, выскочив из-за стола, на повышенных тонах бросил упрек адмиралу Ивлиеву в том, что на полях сражений льется кровь египетских солдат, а он домогается каких-то образцов.
Николай Васильевич спокойно, но решительно попросил снизить тон беседы, напомнил, что они находятся в одинаковых воинских званиях, и указал: крови прольется значительно больше, если не помочь египетским воинам в борьбе с таким оружием.
Надо отдать должное, начальник разведки остыл и даже нашел мужество извиниться.
Центр, полагая, что Ивлиеву не удастся отстоять весь беспилотник, прислал телеграмму, в которой приказывал сосредоточить усилия на добывании фотоаппаратуры. Но усилия военного атташе не пропали даром. Вскоре египтяне выдали беспилотник в полном комплекте. И он убыл в Москву.
Нередко истории с обретением новой техники и оружия имели свое продолжение. Запасных частей и боезапаса, которые были направлены вместе с танком М-60, оказалось недостаточно для дальнейшего и всестороннего изучения боевой машины. Центр дал указание каирскому резиденту Николаю Ивлиеву добыть все это и переправить в Советский Союз.
Однако обстановка менялась к худшему. Садат все больше сближался с США и отходил от СССР, и Николай Васильевич понимал: выполнить задание руководства ГРУ официальным путем будет непросто, а то и вовсе невозможно. И тогда он решил действовать нелегально, используя личные знакомства. У него сложились добрые, дружеские отношения с командующим бронетанковыми войсками Египта, который больше других был заинтересован в результатах испытаний. Они обсуждали этот вопрос еще пред отправкой М-60 в Москву.
Ивлиев пришел к командующему, вручил ему результаты предварительных испытаний танка и попросил о запасных частях. Генерал согласился и уже на следующий день пригласил к себе Николая Васильевича, показал нагруженные машины во дворе и предложил сопровождать их до аэропорта, где уже стоял самолет из Москвы. Ивлиев поблагодарил командующего, но от сопровождения груза уклонился, попросил выделить египетского офицера. Он хорошо изучил местных генералов и прекрасно знал о межведомственном соперничестве, а в связи с этим предполагал возможность осложнения для себя.
Кстати говоря, оказался совершенно прав. Груз действительно был доставлен к трапу самолета, но разгрузить его не дали. Вмешались какие-то иные силы. Генерал, конечно же, извинился, но операция была сорвана, и Москва, к глубокому сожалению, не получила запасные части к танку. Однако никаких претензий египетская сторона советскому военному атташе не предъявляла.
С окончанием октябрьской войны работы у Николая Ивлиева не уменьшилось. Как-то командующий ВМФ Египта пригласил его приехать в Александрию. В личной встрече адмирал попросил высказать мнение, смогут ли советские военно-морские силы провести минное траление Суэцкого залива. Разумеется, поинтересовался, сколько потребуется времени, чтобы прояснить этот вопрос. Ивлиев попросил двое суток. Командующий лишь недоверчиво улыбнулся и напомнил об операции на Суэцком канале. Что тут скажешь, египетский адмирал иронизировал неспроста. После окончания боевых действий египтяне обратились к Советскому Союзу с просьбой провести траление канала. Но решение вопроса затягивалось, и инициативу перехватили западные страны – США, Англия и Франция. Они, собственно, и провели эти работы. Правда, тралить там, по сути, было нечего. Выловили мусор, да несколько старых неразорвавшихся снарядов. Но пресса постоянно писала о подвигах американских, английских и французских моряков.
