Расспросив еще раз охрану и представителей духовенства, Кошко отправился в управление. Он пригласил к себе на беседу известных воров, содержателей малин, выслушивал сообщения агентов-нелегалов. Первые как один отрицали свое участие в ограблении Успенского собора. Вторые не могли сообщить ничего наводящего на след. Из Кремля по телефону также поступали неутешительные вести. Все сходилось к тому, что преступник оставался в храме. Но где прятался? Не мог же он, как птица, улететь по воздуху? Оставалось одно укрытие – гигантский иконостас, который занимал всю стену от каменного пола до самого верха. Расстояние между стеной и иконами составляло всего несколько сантиметров. Снимать иконы митрополит категорически запретил. Пришлось сыщикам длинными баграми прощупывать свободное пространство. Никаких результатов.
Кошко упросил митрополита оставить на ночь в храме вооруженных людей. Митрополит с неохотой согласился – утром нужно было проводить богослужение, он запретил всякую стрельбу. Едва рассвело, Кошко уже был в Кремле. Сыщики доложили ему, что ночь прошла спокойно, никто не объявился. И снова Кошко пришлось упрашивать митрополита не начинать богослужение. Он опасался, что именно этого момента как раз и дожидался скрывавшийся в соборе человек, надеясь раствориться в толпе. Кошко решил, что преступник должен быть невысокого роста и щуплым, почти ребенком, – только такой мог спрятаться за иконостасом.
Осада собора продолжалась три дня. В конце концов она дала результат. Ночью сыщики услышали какое-то шуршание. Затем из-за иконостаса появилась тонкая грязная фигурка и тут же упала в обморок. Это был худенький мальчишка лет четырнадцати. В обморок он упал от истощения и жажды. Прибывший по звонку Кошко тайно вывез юного грабителя, так как справедливо опасался мести толпы. Он сжалился над мальчишкой, который поднял на ноги всю московскую полицию, взбудоражил государя. Кошко напоил его, накормил, и тот чистосердечно признался во всем.
Как выяснилось, грабителем был Сергей Семин, ученик ювелира, разбиравшийся в драгоценных камнях. Он замыслил украсть драгоценности из икон. После службы спрятался в храме, вытащил камни из иконы и попытался выйти из собора, но его испугал выстрел, и он залез за иконостас. Три дня он там скрывался, ждал, когда снимут осаду и начнется богослужение. Как обезьяна, мальчишка перелезал из одной ниши в другую, питался сухими просфорами, которые находил за иконами. Вытащенные драгоценности спрятал в одном из царских саркофагов. Чистосердечное признание, тем не менее, не спасло юнца от сурового наказания. Суд присяжных приговорил Сергея Семина к 8 годам каторжных работ…
После Октябрьской революции Кошко уехал за границу, жил во Франции, где написал свои мемуары. Скончался в Париже 24 декабря 1928 года.
Путешествие на тот свет
Убийство Коры Криппен, совершенное в 1910 году ее мужем американским доктором медицины Хоули Криппеном, удалось раскрыть во многом благодаря использованию только что появившегося беспроволочного телеграфа. Гомеопат доктор Криппен практиковал не у себя на родине, в Штатах, а в далеком Туманном Альбионе, в Лондоне, в качестве зубного врача. Его взбалмошная жена выступала в мюзик-холле, о своем муже не заботилась, но терять его не хотела – деньги в дом приносил он. Доктор же, познакомившись с молодой секретаршей Этель Ле-Нев, решился на последнее – убрать несносную жену, ставшую препятствием на пути к его счастью.
На вид это был невзрачный, невысокого роста, усатый, близорукий человек в очках с выпученными глазами – тип городского чиновника-зануды. Но доктор обладал многими достоинствами, он любил взятый им в аренду дом, садик, не стеснялся готовить на кухне и совсем не притеснял жену, которая танцевала и пела в третьеразрядном мюзик-холле, напропалую кокетничала с мужчинами, мало интересовалась жизнью своего супруга и иногда приводила с собой шумную подвыпившую компанию.
Неизвестно, сколько времени продолжалась бы семейная жизнь этой пары, если бы не новая юная секретарша Этель, которую взял в ассистенты доктор Криппен. Она была полной противоположностью Коре – спокойная, рассудительная, внимательная, с удивительными глазами. Доктор Криппен, которому в ту пору исполнилось уже пятьдесят, влюбился. Этель была моложе его на 26 лет. Отец и дочь, как иногда шутя называли они друг друга.
Его жена ничего не знала об этой связи, зубоврачебный кабинет мужа находился в другой части Лондона, и вела прежний разгульный образ жизни. Вечером 31 января 1910 года доктор Криппен с женой принимали в своем доме друзей Коры – артистов. Застолье продолжалось до половины второго ночи. После этой вечеринки никто не видел Кору, она исчезла. Доктор Криппен оставался в своем доме, а потом неожиданно к нему переехала его секретарша и стала пользоваться нарядами Коры, ее украшениями. Все это не могли не заметить люди, которые жили рядом с Криппенами. На все их расспросы доктор отвечал, что жена заболела, у нее воспаление легких и она уехала лечиться на родину в Калифорнию.
Доктор Х. Криппен
Следует отметить, что супруги прибыли в Лондон в 1900 году и каждый пытался реализовать себя. Но Кору не брали на ведущие роли, а диплом доктора Криппена в Великобритании не признавали, и он вынужденно занялся врачебной практикой, но они не бедствовали. Летом 1910 года о Коре вспомнили ее друзья из мюзик-холла. Она им понадобилась для выступлений. На вопрос, куда она исчезла, доктор сообщил им печальную весть: Кора умерла в Лос-Анджелесе, куда уехала еще зимой. Этот странный ответ и появление в доме молодой женщины послужили поводом для обращения в полицию. Там не придали большого значения этому факту – уехала в Америку, причем здесь полиция. Но друзья настаивали, что она не могла бросить сцену, ничего не сообщив друзьям.
Старший инспектор Дью отправился-таки в дом Криппена, но его не застал, только молодую женщину Этель Ле-Нев. Тогда он отправился в зубоврачебный кабинет. Встретивший его доктор Криппен нисколько не удивился визиту и объяснил, что о смерти Коры он говорил специально, чтобы ни у кого не возникло желания назвать его обманутым мужем – в действительности Кора с другим мужчиной уехала в Америку. Он не знает ее нового адреса и не хочет ничего о ней знать. Все звучало очень правдоподобно. После этого старший инспектор еще раз побывал в доме Криппена, осмотрел его, ничего подозрительного не заметил и ушел состовлять протокол. Когда он снова пришел в дом Криппена через пару дней, то узнал, что доктор вместе со своей возлюбленной срочно съехал неизвестно куда. Этот поспешный отъезд насторожил инспектора, и он потребовал провести в доме и саду тщательный обыск.
В саду полицейские ничего не обнаружили, а вот в подвале дома под полом, под свежим слоем глины, натолкнулись на кровавое месиво. Это были останки человеческого тела и обрывки одежды. В тот же день из Скотланд-Ярда вышло письменное предписание, которое по телеграфу поступило во все вокзалы и порты Великобритании о необходимости задержать усатого человека лет 50, в очках с близорукими глазами в сопровождении девушки лет 24. Этот циркуляр 20 июля 1910 года поступил капитану британского пассажирского парохода «Монтроуз», который прибыл в Антверпен и принял на борт двух пассажиров – отца и сына Робинсон. Их поведение показалось капитану подозрительным – господин был усатым и близоруким в очках, а его сын больше смахивал на девушку. О своем подозрении он тут же телеграфировал в Лондон, в Скотланд-Ярд.
