– Потому что ты моя сестра, – сказала она, словно это все объясняло.
В дверь больше не стучали. В квартире стояла гробовая тишина…
Шана протянула мне нож.
– Я не знаю, как.
– Ничего сложного.
– Пожалуйста…
Но сестра просто смотрела на меня. Я должна была выполнить ее последнюю просьбу, сдержать свое слово… Она вытянула вперед правую руку. Теперь я могла видеть белые полоски от всех предыдущих порезов. Ее предплечье напоминало карту города с ответвлениями многочисленных улиц.
– Помнишь, что я говорила? – хрипло спросила она. – Те инструкции, что он давал маме. Как правильно все сделать?
Я помнила.
Тщательно осмотрев ее руку, я выбрала тонкую синюю вену и, прижав к ней лезвие, надавила. Пока я медленно вела вниз по предплечью, рука сестры дрожала в моей руке.
Она вздохнула. Не застонала от боли, а именно вздохнула, словно не только кровь покидала ее тело, но что-то еще… Может, гнев. Или боль. Или все те ужасные желания и потребности, что втемяшил ей в голову наш отец, пока она была слишком маленькой, чтобы защитить себя, но в то же время достаточно взрослой, чтобы все прекрасно усвоить.
Она протянула мне вторую руку, и я порезала ее тоже. Вода в ванне постепенно становилась красной, а жизнь медленно покидала тело моей сестры.
– Я люблю тебя, – прошептала я.
– Она ему такого не говорила, – проворчала Шана. – Мама. Папе. Она никогда его не любила. А я – да. Я – да…
Сестра закрыла глаза, голова безвольно повисла.
В коридоре вновь раздался шум. Стуки, глухие удары, детектив Фил выкрикивал последнее предупреждение.
Я проверила пульс сестры. Она была мертва. Больше никаких тюремных камер для Шаны Дэй. Никакого страха. И никаких загубленных жизней.
Осталось последнее. Я подошла к двери в ванную и открыла ее. Это самое меньшее, что я могла сделать для Ди-Ди, учитывая состояние ее плеча.
Затем я сняла с себя всю одежду и накинула шелковый халат, который висел на крючке в ванной.
Я встала рядом с телом сестры, внимательно посмотрела на лезвие ножа, а потом на собственное предплечье…
У меня тряслись руки. Забавно, если вспомнить, что я не чувствую боли. Кто бы мог подумать?
И вот…
Глава 41
Ди-Ди и Фил ворвались в квартиру с оружием наготове. Фил, как обычно, шел впереди, а Ди-Ди, прикрывая свое больное плечо, шла следом за ним. Консьерж, миновав коридор, уже мчался вниз, на первый этаж, куда скоро прибудет подкрепление: команда спецназа, а также каждый незанятый полицейский Бостона.
Первое, что отметила Ди-Ди, – резкий запах крови. И тут же увидела темно-зеленую спортивную сумку на краю огромных размеров кровати в хозяйской спальне.
– Спальня, – беззвучно прошептала она Филу.
Он коротко кивнул, отошел от стены и резко шагнул через порог комнаты.
– О боже.
Заглянув через его плечо, Ди-Ди увидела Чарли Сгарци, лежащего лицом вниз в луже крови. Что бы здесь ни произошло, все явно пошло не так, как Убийца с розой запланировал.
Фил подошел поближе и осмотрел тело, а затем покачал головой.
– Перерезано горло, – прошептал он.
Ди-Ди вскинула бровь:
– Это я вижу. Но тебе не кажется, что это дело рук Шаны Дэй?
Фил поморщился: он знал, что напарница права. Шана Дэй, одна из самых опасных женщин-убийц штата, должна быть где-то здесь, в этой квартире, вместе со своей сестрой Аделин.
Фил махнул в сторону коридора с двумя закрытыми дверями. Он подошел к ближней, Ди-Ди изо всех сил пыталась обеспечить ему прикрытие, держа в здоровой руке пистолет.
Фил вышиб ногой дверь, за которой оказалась гардеробная. Он вошел внутрь, убедился, что там никого нет, и перешел ко второй двери. «Ванная», – подумала Ди-Ди. Изнутри доносились звуки льющейся воды.
Фил повернул ручку.
Он коротко кивнул, показывая тем самым, что дверь не заперта.
Ди-Ди снова заняла позицию позади напарника.
Фил дернул ручку и резко распахнул дверь.
Снова вскинув револьвер, Ди-Ди вошла внутрь.
Аделин стояла посреди ванной комнаты. Нож в ее руке плавно рассекал оголенное запястье.
– Нет! – крикнул Фил.
Ди-Ди прицелилась. Адреналин. Опасность. Решительность. Вот за что она любила свою работу.
Детектив Уоррен нажала на спуск.
* * *
Нож вылетел из рук Аделин. «Неплохой выстрел, одной-то рукой», – подумала Ди-Ди. Хотя, с другой стороны, до цели было всего несколько метров.
Нож упал на пол, и Фил пнул его подальше от Аделин.
Доктор Глен, однако, не тронулась с места. Она просто стояла рядом с огромной ванной, полной воды и крови, и улыбалась.
– Зачем все это? – пробормотала она.
– Не говори глупостей! – бросила Ди-Ди и опустила пистолет.
Она заглянула в ванну и в кровавом море увидела еще одну женщину. Шана.
– Ты вскрыла ей вены. – Это было утверждение, а не вопрос.
– Такова плата за ее помощь. Она уже мертва. Я убедилась в этом, прежде чем открыть дверь.
– Решила покончить с остатками своей семьи? – сурово спросила Ди-Ди.
Она была в ярости, хотя сама не знала, почему. Убийца с розой мертв, Шане уже не помочь. Худшее позади, но почему-то Ди-Ди была вне себя от злости.
Аделин слегка покачнулась. Шок, всплеск адреналина. Доктор вцепилась в край ванны, чтобы не упасть.
– Тех женщин убил Чарли, – прошептала она.
– Мы знаем.
– В спальне на полу вы найдете чужие волосы. Они принадлежат Сэмюелю Хейсу. Но он ни в чем не виноват. Их принес Чарли, чтобы подставить его.
– Это мы тоже знаем. Чарли выбрал Хейса в качестве козла отпущения, вот только Хейс все ему испортил своим падением с лестницы. Парень, прикованный к инвалидной коляске, едва ли подходит на роль безжалостного убийцы.
На лице Аделин снова появилась улыбка, слабая болезненная улыбка.
– Хорошо. А еще в гардеробной, под половицами за комодом… Чарли оставил там несколько стеклянных банок с кожей своих жертв. Он пытался… свести меня с ума. Ему это удалось.
– Ради бога, присядь, Аделин. – Ди-Ди немного смягчилась. – Ну в самом деле. Если бы ты рассказала нам обо всем сразу после того, как обнаружила камеры видеонаблюдения… а не стала пытаться решить проблему самостоятельно, организовывать побег для сестры и подвергать себя и целый штат опасности… Ты бы помогла нам выиграть дополнительные двадцать четыре часа, чтобы все выяснить, чтобы узнать подробности дела тридцатилетней давности, не говоря уже о сегодняшней деятельности Чарли. Что, кто, когда, зачем, почему – мы все это знаем. Тебе не следовало этого делать, Аделин. Не следовало.
