– Ну, я же не на «здоровое питание» записываюсь.
– Ходить на седьмой урок вообще необязательно.
– Мне надо баллы набирать. К тому же библиотечное дело – это продвинутый курс, он увеличит мне средний балл аттестата.
– Хорошо, – сдалась куратор. – Нужно еще разрешение родителей.
– Позвоните маме. – Эд продиктовал номер мобильного.
Через пять минут он сбегал в столярку, получил подпись мистера Руиза на переводной форме и вернул ее мисс Тремэйн. Та взамен выдала Эду другой бланк, для библиотекаря.
– Скажешь миссис Фрателли, чтобы она занесла потом форму мне. Удачи! – пожелала куратор.
Эд улыбнулся.
– Спасибо.
Он вышел в короткий темный коридор. Взгляд уткнулся в закрытую дверь директорского кабинета. На нее почему-то даже смотреть не хотелось.
– Эд? – позвала мисс Тремэйн.
Он обернулся.
– Если будут проблемы, смело приходи ко мне.
– Хорошо, – с улыбкой пообещал Эд. – Еще раз спасибо.
И направился в библиотеку.
В средних классах он проводил в библиотеке много времени – прятался от обидчиков, – но в старшей школе эта привычка сошла на нет. Во-первых, из-за библиотекарши – сердитой мрачной тетки, вылитой злой волшебницы из страны Оз. Во-вторых, из-за самой библиотеки. В средней школе она находилась в просторном, приветливом помещении, а вот в Тайлере… Двухэтажное уродство выглядело устрашающе, настоящее архитектурное бельмо в глазу. Оно унылой глыбой торчало среди светлых, воздушных корпусов школы, построенных в испанском стиле – с арочными проемами и колоннами. Внутри библиотеки было темно и угрюмо: грубые кирпичные стены, коричневое ковровое покрытие, серые тонированные окна. Тусклые точечные светильники с трудом развеивали мрак. Узкая лестница, расположенная ровно по центру библиотеки, соединяла два этажа, тесно заставленных высокими книжными шкафами. На верхнем этаже вдоль стен стояли ряды читательских столов с перегородками; на нижнем – свободный пятачок перед стойкой занимали несколько круглых столов.
Эд замер перед закрытыми двустворчатыми дверями. С какой радости он вдруг решил работать здесь помощником?! Мисс Тремэйн права – седьмой урок совсем не нужен. Да и вообще: можно было выбрать фотографию, нормальный ведь курс!
Эд уставился на затемненные окна. Как его сюда занесло? На душе стало тревожно. Канцелярия… Она как-то на него повлияла, подтолкнула к решению. Тогда он этого не ощутил, да и сейчас еще не понял, в чем дело, – но результат говорил сам за себя. Если б Эд рассуждал здраво, он ни за что не записался бы на работу в библиотеке.
«Если будут проблемы, смело приходи ко мне…»
Вернуться к куратору, опять перевестись в другой класс? Немного поразмыслив, Эд отбросил эту идею. Смельчаком он не был, зато был любопытным. Интересно посмотреть, как все сложится.
И вообще, что за дурацкие мысли его посетили? Да, канцелярия выглядела странновато, но чтоб она могла влиять? Куда-то подталкивать? Бред!
Не понравится работать в библиотеке – запросто можно будет перевестись.
Эд толкнул библиотечную дверь. Из полумрака пахнуло не прохладой, а теплом. Противным таким.
Столы стояли пустыми. Из-за стойки на Эда смотрела незнакомая девушка – тоже помощница библиотекаря. Больше в зале никого не было, и Эд протянул бланк перевода ей.
– Миссис Фрателли на месте? – спросил он.
Откуда-то из сумрачных глубин за стойкой раздался ровный, бесцветный голос:
– Это мистер Хейнс?
– Вы мистер Хейнс? – вопросительно посмотрела на него девушка.
Видимо, куратор позвонила сюда и предупредила о приходе Эда.
– Да. Эд Хейнс. Помощник библиотекаря.
На девичьем лице не мелькнуло ни проблеска интереса.
– Проводите его в мой кабинет, – велел голос.
Глаза Эда уже привыкли к темноте, и он разглядел просторную нишу за стойкой. Три стены занимали металлические полки с книгами, возле них стояли две тележки. В четвертой стене, без полок, темнела дверь. Хотя она была закрыта, Эд не сомневался – голос шел оттуда.
– Миссис Фрателли ждет вас у себя в кабинете. – Девушка указала на двери и, подняв крышку стойки, запустила Эда внутрь.
– Знаю, – сообщил он, протискиваясь мимо. – Я слышал.
Девица бросила на него хмурый взгляд. Эд привык к подобной реакции, и ему было плевать. Безликая услужливость помощницы его раздражала, и он сомневался, что они с ней станут друзьями. Хорошо бы на этом уроке здесь работал еще кто-нибудь – повеселей да поприятней…
Эд постучал.
– Входите, – пригласила миссис Фрателли.
Кабинетик оказался тесным и захламленным, но Эда потрясло не это. Его взгляд прилип к фотографии на заваленном бумагами столе. Снимок запечатлел миссис Фрателли: волосы начесаны, макияж чересчур яркий… а из одежды – лишь кружевной красный бюстгальтер да трусики.
– Покажите, пожалуйста, бланк перевода.
Эд перевел взгляд с фотографии на суровое, неприветливое лицо библиотекарши и понял – она заметила, куда он пялился. Эд постарался скрыть смущение, протянул бланк.
– Хотите быть моим помощником? – недоверчиво осведомилась дама.
– Да, – соврал Эд.
Миссис Фрателли посмотрела на бланк, немного помедлила и расписалась.
– Милости просим в библиотеку, – с безрадостной улыбкой сказала она.
Глава 8
Фрэнк забыл завести будильник, и они проспали. Впопыхах оделись, выскочили из дому. Впрочем, Линда могла не спешить: сегодня у учителей был запланирован день саморазвития, и учеников в школе не ждали.
То есть это раньше Линда могла не спешить.
В независимой школе все изменилось. В прошлом на посещаемость таких мероприятий смотрели сквозь пальцы, теперь же к делу подошли строго. У входа в театральную студию усадили Бобби. Она записывала время прибытия каждого сотрудника и выдавала ему бейдж. При появлении Линды Бобби щелкнула ручкой и сверилась со списком.
– Имя? – спросила Бобби, словно увидела Линду впервые в жизни.
– Господи Боже!
Линда попыталась войти.
– Минутку. – Бобби торопливо перерыла пластиковые прямоугольники на столе. – Прошу.
– Бейдж я не надену, – заявила Линда.
– Так надо! – возмутилась Бобби. – Положено.
– Не буду. Идиотизм.
Не обращая внимания на негодующие вопли секретарши – ах да, административного координатора, – Линда прошла в студию.
На занятия явились не все – но почти все. Она, стараясь никому не мешать, села в последнем ряду, возле двух физруков. На сцене, за ораторской трибуной, стояла Джоди и говорила в микрофон. Линда нахмурилась. Откуда взялась трибуна? Это было что-то новенькое. И очень затейливо украшенная – сложной резьбой, золотым и серебряным тиснением. Голос директрисы звучал из ультрасовременных колонок, тоже новых.
