– Слушай, сознательный ты наш, ты картошки фри хочешь?
– Хочу, – кивнул Брэд.
– Ну так вперед.
Приятели направились к желтой букве «М» впереди. Дойдя до угла, Брэд оглянулся. Рабочие продолжали разговор.
Возможно, у Брэда разыгралось воображение, но оба мужчины выглядели напуганными.
* * *
Несмотря на жесткую позицию, которую Майла заняла в ученическом совете по поводу… да по всем почти поводам; несмотря на жуткую ссору с Шерил после последнего собрания – они орали друг на друга и потом не разговаривали целых пять дней, – несмотря на все это, Майла по-прежнему считала Шерил подругой. Именно Майла сделала шаг к примирению. Она извинилась в электронном письме, отправила голосовое сообщение на телефон Шерил и дождалась ее на улице перед классом после первого урока. Шерил на послания не ответила. При встрече обе сперва испытали неловкость, но распря осталась позади.
Реба и Синди во время ссоры держались в стороне. Сейчас девичья четверка воссоединилась; впрочем, хотя с виду все было дружно, на самом деле отношения стали напряженней и скованней. Девочки избегали многих тем, чтобы не спорить. Теперь они проводили вместе гораздо меньше времени. С одной стороны, это было естественно – разные интересы и занятия, разные мальчики, разные хлопоты, связанные с окончанием школы.
С другой стороны… Тут крылось что-то еще.
Майле было грустно от того, что старая компания разваливается, и подруги наверняка чувствовали то же самое. Только что поделаешь? И все же Майла попробовала предотвратить разрыв и в среду даже пошла вместе с Шерил на тренировку группы поддержки. После этого девочки собирались побродить по торговому центру, поглазеть на витрины и перекусить – по доброй прошлогодней традиции.
Майла сидела на заднем ряду и наблюдала за происходящим на поле. Она и сама в средней школе мечтала попасть в группу поддержки – не хватало координации для слаженного выполнения упражнений и не хватало уверенности для выдвижения своей кандидатуры, но тайная мечта такая была. Интересы и вкусы Майлы с тех пор изменились, группа поддержки потеряла для нее свою привлекательность. Однако презрения к этому занятию или к самим болельщицам Майла не испытывала – в отличие от Брэда.
Она смотрела, как девочки делают растяжку перед первым акробатическим танцем, и любовалась их мастерством. А затем они высоко вскинули ноги.
Потрясенная Майла поспешно отвела взгляд. Щеки вспыхнули от стыда, лицо словно обожгло. Она бросила взгляд на миссис Темпл, подумав – понадеявшись, – что стала свидетелем шутки над тренером. Шутки грубой, но безобидной. Однако миссис Темпл не выказывала ни малейшего удивления и вела себя спокойно, хотя некоторые девочки сами выглядели смущенными.
– Хорошо! – объявила тренер. – Молодцы! Нужно посинхронней. Хейли, ты вступила на полтакта позже, а ты, Жасмин, поспешила выбросить ногу. Нам нужна идеальная точность. Особенно при первом броске ноги. Юбки должны взлететь одновременно. Это будет наш коронный номер, народ. Так, давайте сначала.
Когда тренировка завершилась, уже начало темнеть. Большинство девочек пошло за миссис Темпл в раздевалки принимать душ, Шерил же просто достала из сумки трусики, натянула их и подсела к Майле.
– Ну как?
Майла не знала, что сказать.
– Первый номер – мой. Последний тоже. Я сама ставила хореографию.
– Я… тебя видела, – наконец выдавила из себя Майла. – А на игре тебя увидят все.
– Ага! – счастливо кивнула Шерил.
– Даже твои родители!
– Они на игры не ходят.
– Другие-то ходят. Они могут рассказать твоим. Проблем не будет?
– Если и будут, то не у меня, а у школы, – пожала плечами Шерил. – Я только выполняю приказы.
– Но как ты можешь… такое?! – удивилась Майла.
– Напоминаю себе, что мною будет любоваться мистер Николсон, – мечтательно протянула Шерил.
В пятницу Майла с Брэдом отправились на свидание. Она сказала родителям, что идет в школу смотреть игру. Однако ни сама Майла, ни Брэд не были футбольными фанатами, а вечерний Тайлер не привлекал Майлу тем более.
Она представила, как Шерил без трусов заводит толпу, и вздрогнула.
– Замерзла? – спросил Брэд.
Майла помотала головой и прильнула к нему. Они решили провести свидание на берегу, и девушка чувствовала себя как-то странно. Выросшая в Южной Калифорнии, в каких-нибудь двадцати милях от океана, Майла редко бывала возле него. Если и бывала, то всегда с семьей. Сидя здесь вдвоем с Брэдом, Майла ощущала себя на удивление взрослой и еще почему-то виноватой, словно она делала что-то недозволенное.
Они сидели на скамейке над пляжем Корона-дель-Мар и слушали шум волн внизу. Воду пересекала лунная дорожка, воздух был соленым на вкус. В кустах на краю обрыва выводила диковинные трели какая-то птица.
– Не хочу идти на праздник урожая, – призналась Майла.
Брэд поерзал, сел так, чтобы ее видеть.
– Придется. Праздник ведь устраивает учсовет, да?
– Да. Знаю, что придется. Только мне страшно.
– Почему? Там будет куча народу.
Как ему объяснить? Как выразить словами?
Здесь, на прибрежной скамейке, отговорки Майлы показались бы если уж не пустяковыми, то неубедительными точно.
– У меня ужасное предчувствие. Будто произойдет какая-то беда.
Интересно, вспоминает ли Брэд про тот шкафчик? Она – да.
Майла набрала в грудь побольше воздуха.
– Еще мне не нравится то, во что совет превратил этот праздник. В сборище для своих, как в каком-нибудь загородном клубе. – Злость прогнала страх. – Праздник урожая всегда устраивали для всех, а теперь он только для горстки избранных. Жутко бесит.
– Тогда не ходи.
– Нет, ты прав, идти придется. Устроители ведь – мы. Мое имя даже есть на плакатах и флаерах, в списке организаторов.
– Ну а я не пойду, – сказал Брэд. – Не собираюсь платить бешеный взнос за то, чтобы поучаствовать в идиотских играх и выиграть пару паршивых призов.
– Я тебя проведу, – предложила Майла. – И Эда тоже.
– Не хочу. Из принципа.
– Именно этого совет и добивается. Как ты не понимаешь? Именно против этого я и борюсь. Совет хочет устроить эксклюзивную вечеринку, куда другим хода нет.
– Ты же вроде боялась идти?
– И до сих пор боюсь. Но пойду. Как раз из принципа. И вы с Эдом должны прийти. Если что-нибудь произойдет, мы все увидим. И засвидетельствуем.
Брэд медленно кивнул, и Майла почувствовала – он ее понял.
Они помолчали.
– Тебе тоже страшно? – мягко спросила Майла.
