Она собралась выйти из кухни, однако Тревор преградил путь.
Золя зажала рот рукой, чтобы не сказать лишнего, однако спустя секунду все-таки набралась смелости и посоветовала:
– Пожалуй, мисчи Тревор, вам лучше присоединиться к остальным, как просит отец. Обед будет готов ровно через час, и тогда я отправлю в столовую миссис Керкленд.
Молодой господин резко повернулся и вышел.
Золя покачала головой и хмуро взглянула на Мари.
– Молчи. Ничего не хочу слышать.
Горничная многозначительно хмыкнула.
Селина твердо знала, чего боится больше всего на свете: ночевать в спальне, соединенной с соседней комнатой потайной дверью в шкафу. Что ж, пожалуй, проблему можно решить.
Золя подошла к креслу и покачала головой.
– Вы бы пошли в дом, госпожа.
Селина направилась к двери.
– Да-да, конечно.
За обедом взгляд Тревора то и дело возвращался к пустующему стулу. Но хуже всего было то, что отец тоже то и дело мрачно посматривал в ту сторону. Мистер Андруз ни словом не обмолвился о вчерашнем вечере: лишь поручил сыну пригласить Селину к обеду, хотя мог бы передать приглашение через Мари. Это означало одно: отец знает, что между молодыми людьми произошла размолвка.
Над столом висело гробовое молчание. Тревор так нервничал, что не понимал, что ест. Проклятье! Рано утром он уедет. С самого начала было ясно, что не следует возвращаться в Карлтон-Окс.
Внезапно молния расколола небо, и почти одновременно грянул гром – так близко, что задрожало пламя свечей.
Кэмерон бросил на тарелку вилку и нож.
– Где Селина?
Словно в ответ, в коридоре послышались поспешные шаги и раздался взволнованный голос Мари:
– Мистер Андруз! Мистер Андруз!
Джастин гневно посмотрел на сына.
– Отвечай, где Селина?
Мари вбежала в столовую, а следом за ней показалась Золя.
Тревор встал и направился к двери, едва не столкнувшись со служанками. Мари обращалась к хозяину, но смотрела на него.
– Сэр, конюх сказал, что миссис Керкленд час назад уехала на чалой лошадке в сторону леса. Наверное, в старую хижину, которую называет своей!
Снова вспыхнула молния, а следом устрашающе пророкотал гром.
Золя заломила руки.
– Нужно немедленно ее отыскать! Нельзя оставлять девочку одну!
Мари тщетно пыталась унять нервную дрожь.
– Бедняжка и так не в себе. – Она осуждающе взглянула на Тревора.
Золя схватила горничную за руку:
– Тсс!
Кэмерон поспешно вскочил и бросился к выходу, однако Тревор остановил его.
– Я сам.
Кэмерон вырвался.
– Отпусти. Это мое дело.
Джастин стукнул кулаком по столу и побагровел.
– Прекратите немедленно! Несколько дней терплю, но всему приходит конец! Тревор, если Селина пропала из-за тебя, немедленно ее найди и верни домой!
Фелиция заплакала. Элизабет низко опустила голову. Остальные изумленно застыли.
Да, Тревор отлично знал, что происходит с Селиной, и считал себя обязанным о ней позаботиться.
Решительность кузена остановила Кэмерона.
– Твоя взяла.
– Без нее не вернусь. – Не обращая внимания на дождь, не позаботившись о какой-нибудь защите, Тревор побежал в конюшню.
Ветер едва не выбивал из седла. Он знал, какой ужас переживает Селина, а потому не думал о себе. Мчался в сторожку, моля Бога об одном: чтобы она успела спрятаться от непогоды и не осталась в лесу под ударами стихии. Буря свирепствовала, порывы ветра становились все сильнее и яростнее, а дождь обрушивался сплошным ледяным потоком.
– Прости, прости! Пусть с тобой ничего не случится! – мысленно заклинал Тревор.
Ливень швырял в лицо пригоршни воды, так что поминутно приходилось зажмуриваться. Деревья и кусты склонялись под порывами ветра, заслоняя и без того узкую тропинку; небо и земля вздрагивали под напором неукротимой силы; Пантер то и дело пятился, взвивался на дыбы и испуганно ржал, отказываясь идти дальше. Оставалось лишь молиться, чтобы природа избавила их от разрушительного урагана.
– Ну же, друг – подбадривал коня Тревор. – Давай еще немножко, уже совсем близко!
Внезапно жеребец замер, а потом рванул в сторону: навстречу в поисках убежища в ужасе неслась чалая кобыла.
В этот момент Тревор испугался по-настоящему. Сомнений не оставалось: с Селиной что-то случилось. Он пришпорил коня и заставил его двинуться вперед через ветер и дождь. И о чем только думала эта девчонка?
Он преодолел ручей и, скорее подчиняясь памяти и интуиции, чем полагаясь на зрение, отыскал старую хижину. Рядом молния расщепила дерево; гром рокотал, ни на миг не умолкая. Земля жалобно вздрагивала, а разъяренное небо извергало все новые потоки.
Тревор соскочил с коня и почти на ощупь бросился в хижину, надеясь, что беглянка все-таки добралась до укрытия, а не упала с лошади в лесу.
– Селина! Селина! – позвал он, стараясь перекричать завывания ветра.
Ответа он не услышал, но в этот момент снова вспыхнула молния, и в мгновенном ярком свете увидел ту, которую искал: Селина сидела в углу, сжавшись в комок, зажмурившись и зажав ладонями уши.
Тревор плотно закрыл дверь, в два прыжка оказался рядом и опустился на колени. Новый удар грома оглушил, устрашающе хлопнули ставни. Селина жалобно всхлипнула, открыла глаза и испуганно посмотрела на него. Тревор взял ее на руки и отнес в кресло.
– Все в порядке, малышка. Не бойся, любовь моя, я с тобой. Он сел, посадил Селину на колени и крепко прижал к груди, качая и успокаивая, как малого ребенка.
– Послушай, милая. Надо растопить камин и снять с тебя мокрую одежду, пока не простудилась. Хорошо?
Тревор попытался встать, однако она вцепилась и не отпускала.
– Не бойся, я здесь, рядом. Никуда не уйду. – Он убрал с ее бледного лица спутанные пряди и вытер мокрые щеки.
Селина дрожала от страха и холода. Снова сверкнула молния, и она прижалась лицом к груди Тревора.
– Отпусти, позволь затопить камин, – ласково уговаривал он. – Я тебя не брошу, останусь здесь, в комнате.
Не без труда он расцепил ее судорожно сжатые руки, поцеловал в лоб и провел губами по мокрым волосам.
– Ну-ну, тише. Все в порядке. Теперь уже ничего плохого не случится.
Наконец Селина услышала увещевания. Тревор быстро поднялся и посадил ее в кресло. Ловко развел огонь и порадовался, что сухие дрова дружно вспыхнули. Подошел к окну, закрыл ставни, а потом запер на задвижку дверь, чтобы не давать воли ветру. Собрал с кровати одеяла и подушки, достал из кедрового комода плед и соорудил возле огня подобие постели.
