– Боже милостивый! – прошептала она.
Джастин с силой сжал ее руку.
Кэмерон и Тревор долго стояли молча и сосредоточенно смотрели друг другу в лицо. Потом доктор что-то тихо произнес, соперники пошли в противоположные стороны – ровно на двадцать шагов, – остановились, по команде доктора развернулись и прицелились.
Все случилось так быстро, что Селина даже не заметила выстрелов, и только когда на правом плече Кэмерона появилось алое пятно, а спустя мгновение белая рубашка превратилась в красную, стало ясно, что произошло то, чего она боялась больше всего на свете.
Качаясь, Кэмерон сделал несколько неверных шагов, дымящийся пистолет выпал из повисшей безжизненной плетью руки, колени подкосились, и он медленно опустился на сырую лесную землю. Взгляд, до последнего мгновения устремленный на кузена, погас вместе с сознанием.
Селина не помнила, как преодолела расстояние от повозки до раненого. Неведомая сила перенесла ее, заставила упасть рядом и проложить его голову к себе на колени. Майлз, Джастин и доктор подбежали вслед за ней.
Тревор тоже подошел.
– Ни шагу больше, – угрожающе предупредил Майлз. – Ты уже сделал свое дело.
Тревор в нерешительности помедлил и отступил. Остановился поодаль с пистолетом в руке, словно отверженный. Даже с расстояния десяти шагов Селина ощущала едкий запах пороха.
Доктор внимательно осмотрел рану.
– Если удастся предотвратить инфекцию, то все обойдется. Пуля прошла навылет. А потеря сознания – результат нервного срыва и болевого шока.
Он многозначительно взглянул на Майлза.
– Кое-кто отлично знал, что делает, и целился с безошибочной меткостью.
Майлз наконец-то вздохнул и отер со лба холодный пот.
Джастин помог Селине встать с земли и подняться в повозку. Она села на топчан, Майлз с доктором внесли Кэмерона и положили головой к ней на колени. Она осторожно обняла раненого и зашептала, уговаривая бороться за жизнь.
Слезы безудержно текли по щекам и капали на алую от крови рубашку.
Повозка тронулась. Селина подняла голову, смахнула слезы, убрала с лица спутанные волосы и посмотрела туда, где одиноко стоял Тревор.
Ее встретил скорбный взгляд.
Безысходность молчаливой печали отозвалась в сердце невыносимой болью. Селина попыталась позвать, хотя бы произнести имя, но рот лишь механически открылся и закрылся без единого звука. Голос не повиновался.
Повозка свернула в сторону города; обреченная фигура утонула в тумане, но полные боли глаза по-прежнему смотрели в душу.
И даже когда фигура Тревора превратилась в далекую, едва различимую точку, сила этого взгляда продолжала держать в плену.
Селина слышала молчаливую мольбу о помощи, обращенную к ней – к ней одной.
Она слишком поздно поняла, что не отозвалась.
Глава 17
Мучительная головная боль не отступала ни на минуту. Селина потерла виски и спустилась в гостиную. Еще пара дней, и она отсюда уедет. Так долго! Последние четыре дня в обществе Кэмерона, с его бесшабашным отношением ко всему на свете, подвергли терпение серьезному испытанию. То и дело приходилось сдерживаться, чтобы не ругать раненого. К тому же теперь в любой час мог запросто, без предупреждения приехать Джастин. Как правило, он проходил в комнату Кэмерона, плотно закрывал за собой дверь и оставался там надолго. О примирении родственников, к которому Селина стремилась всей душой, больше не могло быть и речи: если бы награды присуждали за неудачи, то она оказалась бы первой в очереди.
Кэмерон, с рукой на перевязи, сидел на синем бархатном диване и держал на коленях плетеную корзинку с серо-белым пушистым комочком.
– Почему вы не в постели? – строго осведомилась Селина.
Кэмерон безмятежно улыбнулся.
– Потому что пора пить чай.
Селина села слева – со стороны здорового плеча.
– А это еще что такое?
– Кот. Фелиция подарила, чтобы скорее выздоравливал.
Пушистый комочек лежал, вытянув мягкие лапки, и сладко спал.
Селина осторожно провела пальцем по шелковистой шерстке.
– Это не кот, а котенок, причем очень маленький.
– Все равно скоро вырастет и станет большим котом, так что можно называть и так. – Несмотря на ворчливый тон, Кэмерон с нежностью погладил крошечное существо. – На корабле вещь очень полезная. Будет исправно ловить мышей.
– Какая прелесть! Лапки и ушки белые – кажется, что художник взял кисточку и специально раскрасил. Имя уже придумали?
– Жемчужина.
– Значит, это не кот, а кошка.
– Не знаю, не смотрел.
– Почему?
– Для этого нужны две руки: одной поднимаешь зверя, другой проверяешь, – а у меня в работе прошу заметить, сейчас только одна. Конечно, если не считать, что перевязь надели просто так, на всякий случай. К тому же пол животного значения не имеет, потому что пары на борту все равно не будет.
Несмотря на отвратительное настроение, Селина улыбнулась.
– Ваши мысли порой выбирают причудливые тропы. Поэтичное имя Жемчужина несет какой-нибудь особый смысл?
– Да. Так называется мой любимый бордель в Париже.
– Следовало предположить что-нибудь в этом роде. – Селина осуждающе покачала головой, однако тут же смягчилась. – Сегодня вы не только неплохо выглядите, но, кажется, и чувствуете себя значительно лучше.
Кэмерон озорно улыбнулся.
– Мари отлично присматривает за своим мисчи Кэмероном.
Селина закатила глаза.
– Разве доктор не прописал строгий постельный режим?
– Отказываюсь валяться в кровати, как немощный старик. К тому же завтра утром все равно придется выйти из дома – дела.
– Так скоро?
– Если не знаете, то объясняю: два дня назад пришел наш первый клипер, а я до сих пор его не видел. Сижу здесь, на диване, с кошкой на коленях.
Селина не вытерпела.
– А о Треворе что-нибудь слышно?
– О, кажется, вы намерены начать серьезный разговор. – Кэмерон притворно нахмурился. – Вот уж некстати! С минуты на минуту принесут чай.
Настроение снова упало.
– В отличие от вас все мы смотрим на это мрачное представление трезвыми глазами.
– С Тревором все в порядке. – Кэмерон заговорил спокойно, размеренно. – Больше того, скоро должен прийти. У нас назначена деловая встреча.
Сердце дрогнуло.
– Я… давно хочу спросить: почему вы пригрозили объявить его трусом?
Кэмерон пожал плечами.
