Признаваться не хотелось, но все же… раз я тут стою уже сколько времени, а Ализара нет. Ищет ли он меня или решил, что пропажа к лучшему?
Я вздохнула. Глупые мысли, Вийора. Не зная обстоятельств, не стоит ни на кого обижаться. Сама разберешься, давно не маленькая.
Ят-ха все понял по выражению моего лица.
– Пусть они не такие, как люди, – мягко сказал он, и я поняла, что речь идет о фрэйре, – но они часть этого леса.
Я медленно кивнула и обернулась.
– Поняла, – бросила шаману. – Но все же хочу услышать, что скажут сами фрэйре.
– А может быть, не фрэйре? – пророкотало гулко, и на поляне все замерли, а с деревьев осыпалась листва.
У меня внутри все сжалось, пальцы заледенели. Кто это? Я такого никогда не слышала. Краем глаза заметила, что Ят-ха уже стоит рядом со мной, а за ним огромная тень.
Сердце застучало в висках, ладони взмокли. Небо вдруг затянуло тучами – ни луны, ни звезд не осталось. Фрэйре расступились, словно куда-то пропуская меня. Светлячки исчезли. Тишина окутала поляну тяжелым непроницаемым покрывалом.
– Спасибо, ш-ш-шаман… – донеслось со всех сторон.
Ят-ха чуть склонил голову в почтении. Но тут же искоса посмотрел на меня. В черных глазах мелькнула тревога. Неужто за меня?
– Иди… – Снова тот же голос.
У меня внутри все затрепетало от страха. Как? Куда? А я? Пусть я совсем не знаю шамана, но его присутствие рядом успокаивало. Если он уйдет… Я сглотнула. Губы словно онемели. Я понимала, что не могу произнести ни слова. Однако… даже если бы и могла, то что бы сказала?
Ят-ха уходить явно не хотел. Выпрямился. Фрэйре смотрели на нас с молчаливым любопытством. Кажется, что-то пошло не так. Или мне только показалось?
Раздался низкий смешок, от которого у меня по коже пробежали мурашки. Я подняла голову и поняла, что за спинами фрэйре возвышается темной громадой какое-то существо. Его не разглядеть… можно только осознать, что оно есть. Выбралось из-под Шировой горки, а может, спустилось с Туманных гор или…
Я сглотнула. На мгновение показалось, что блеснули красные, словно рубины из королевской короны, глаза и появились очертания огромной головы с ветвистыми рогами.
А еще… еще чувствовалось, что этот кто-то смотрит на меня внимательно и изучающе. Раздумывает, сгожусь ли. Только вот для чего – не понять. Я посмотрела на Ят-ху. Уж не знаю, что он увидел в моем взгляде, но тут же нахмурился. И вдруг поднял руку, привлекая к себе внимание.
Фрэйре зашептались взволнованно и заинтересованно. Мол, смотрите, что творит шаман. Видно, что-то задумал. Только надо ли?
Надо ли…
– Что происходит? – одними губами спросила я, не в силах пошевелиться и отвести взгляд от рогатого существа.
– Потом, – так же шепнул он.
– Говор-р-ри… – раздался снова нечеловеческий голос, в котором сплелись шум ветра, шелест листвы, крики птиц, шепот высокой травы. Но почему-то так и хотелось укрыться с головой, упасть на колени и молить о прощении за дерзость. Кто это? Почему мне так страшно?
Однако Ят-ха стоял прямо и спокойно. Что бы он ни чувствовал – показывать этого не собирался. Я невольно восхитилась его выдержкой. Но в то же время сообразила: шаман – не простой мальчишка из леса. У него своя сила, у него…
– Требую изначального ритуала, – громко проговорил Ят-ха.
Фрэйре посмотрели на него со странными выражениями на лицах. Темная громада за их спинами замерла. Огромная голова чуть склонилась. Какая-то маленькая птичка пронзительно крикнула и вдруг опустилась на один из рогов – без страха. На краю сознания промелькнула догадка, однако уловить ее я так и не смогла.
– Причина? – пророкотал голос.
Ят-ха не смутился:
– Лесничая не прошла то, что должна была. Я привел ее сюда по твоему зову, однако земля не получила положенной жертвы.
Я заледенела. Какой еще жертвы? Не собираюсь умирать, если кого-то это интересует. Только… кажется, совсем никого.
Фрэйре осуждающе закачали головами. Поднялся ветер, от которого стало еще холоднее. И вдруг отчаянно захотелось завыть волком. За что?
Но Ят-ха бросил на меня быстрый взгляд. И только по нему я успела понять: «Молчи. Я все решу».
– Дерзиш-ш-шь… – выдохнуло рогатое существо.
Птица громко крикнула и, взмахнув крыльями, закружила над поляной.
– Нет, – тихо, но твердо сказал Ят-ха, – но забочусь о лесе. Душа Леса должна полностью принадлежать лесу, иначе быть беде.
– Она уже принадлежит! – крикнула Серебряная Фийоле.
Словно из ниоткуда появилась черная ладонь размером с три моих, с загнутыми когтями, с которых стекала вязкая тьма, и легла на плечо красавицы-фрэйре.
– Нет, – прошелестело по поляне. – Земляной шаман прав, дочь моя.
В сиреневых глазах Фийоле мелькнуло что-то нехорошее, ядовитое. Я аж отшатнулась и тут же мысленно порадовалась, что снова могу двигаться.
– Я дам тебе время до полнолуния, Ят-ха, – пророкотал голос. – Только до полнолуния. Потом приведешь лесничую к Поющим камням Наира-аль-иоре. Сам.
Поющие камни? Когда-то я слышала о них от дядьки Сатора, но не придала особого значения. Сказка ведь. А теперь… Хотя, может, я просто попала в кошмар, и теперь уже не выбраться.
Рогатая фигура словно прошла через серебристые и бронзовые тела фрэйре и медленно приблизилась ко мне. Как зачарованная я наблюдала за каждым шагом. Смотрела в рубиново-красные глаза: в них костер, лава, восходящее солнце – жизнь. И кажется, уже можно разглядеть постоянно меняющиеся черты лица: правильные, крупные… страшные. Не человек, но и не зверь. И пахнет от него мхом и сыростью, лесным дождем и свежестью листвы. Кто он? Чего хочет?
Черные руки с когтями потянулись ко мне.
– Стойте! – раздался крик Ализара.
Я резко обернулась. При виде чародея внутри все сжалось. В ту же секунду захотелось все бросить и кинуться к нему в объятия. Плевать, что на виду у всех. Он спрячет и укроет.
И тут же осознала, насколько это трусливое и нелепое желание. Даже захотелось рассмеяться, да только что толку?
Плечо вдруг превратилось в кусок льда. Испуганно обернувшись, я встретилась с горящими жутким огнем красными глазами. Когтистая рука лежала у меня на плече.
Ализар в мгновение ока оказался рядом. Заговорил быстро-быстро на непонятном шипящем языке, закрыл меня собой. Только вот рогатому существу это не стало помехой. Черная рука словно пронизывала и тело чародея, не желая отпускать меня.
– Дишьял, – услышала я чей-то голос за спиной, в котором неожиданно признала Тир-ши.
Дишьял – чародейский язык. Люди не в состоянии его понять, сколько ни учи. Понимают лишь чародеи и неземные существа. Как то, что сейчас положило руку на мое плечо. Я уже ничего не ощущала, отчаянно замерзшая и уставшая. Из черных пальцев вливался холод. И только где-то на краю сознания мелькнула мысль, что если не остановить его, то я упаду замертво.
