Похоже, основные силы стянули в порт – снаряжать корабли в погоню за Абеке и Шейном (и, как полагали захватчики, за Мейлин). У входа топтался один-единственный страж, глаза с тревогой смотрят вдаль, копье прислонено к стене. По виду новобранец – молодой, нервный.
Самое то!
Убедившись, что поблизости никого, Мейлин вызвала Джи. Та, явившись, одарила девочку злобным взглядом.
– Прости, что насильно отправила тебя в спячку, но лазутчик из тебя никудышный. Факт, – отрезала Мейлин.
Под укоризненным взглядом панды она кивнула на охранника:
– Сможешь утихомирить его на время? Ради меня.
Недоверие на лице Джи было как ножом по сердцу. Наконец панда вздохнула и бесшумно выскользнула из укрытия. Заметив ее, стражник хотел поднять тревогу, но внезапно обмяк, словно малыш, очарованный пушистым кроликом. Ноги у него подкосились, руки повисли как плети и выронили меч.
Собравшись с духом, Мейлин шагнула вперед.
Поначалу захватчик не среагировал. Потом его черты исказила гримаса ярости, взмахнув мечом, он бросился к нарушительницам. Мейлин не шелохнулась, давая ему подойти вплотную.
Панда спокойно наблюдала за хозяйкой – подумаешь, какой-то солдат, – но видя, что та продолжает стоять неподвижно, вдруг забеспокоилась. Когда паренек был совсем близко, а Мейлин даже не пригнулась, Джи изо всех сил попыталась его утихомирить.
Страж занес меч.
Умом Мейлин понимала: надо атаковать, иначе на склад не пробраться. Но рука не поднималась на мальчишку, чуть старше ее самой. Как можно убить человека, исполняющего свой долг? В свете собственного предательства у нее в голове все смешалось, и путаница не способствовала желанию драться.
В воздухе мелькнула сталь.
Джи заревела, напугав Мейлин до чертиков. С оглушительным ревом панда встала на задние лапы, оскалилась и повалила мальчишку на землю. Один удар в грудь, и все было кончено.
Панда опустилась на четыре лапы, тяжело дыша. Вскоре дыхание выровнялось, взгляд обрел былую невозмутимость.
– Это как понимать? – выпалила Мейлин, не веря глазам.
Джи выразительно глянула на хозяйку, словно говоря: «А куда деваться, ты же стояла как статуя».
Девочка с удивлением рассматривала товарку, но вдруг насторожилась. Рядом послышался топот – пора! Она юркнула в полумрак двора, Джи следом.
К стене замка жалась узкая каменная постройка с покатой соломенной крышей. Массивная кованая дверь чуть приоткрыта, за ней поблескивала алебарда, солнце отражалось от изогнутого лезвия.
Мейлин и Джи устремились туда, правда, панда чуть не застряла в проходе. Очутившись внутри, девочка притворила створку, оставив лишь маленькую щель для света.
В тесноте помещения панда казалась поистине огромной. Съежившись, чтобы ничего не опрокинуть, она уселась посередине, беспокойно косясь по сторонам. Мейлин не спеша осмотрелась.
Да, состояние оружия явно уступало Цонгу – даже в темноте на клинках отчетливо проступала ржавчина, – зато разнообразие радовало глаз. Нилоанские копья, позаимствованные из захваченных деревень, множество предметов из Стетриола. У первой стены выстроилось древковое оружие, у второй – арбалеты, у третьей – мечи. Сверху на стеллажах хранились щиты, шипы для метания, ножны, точильные бруски. Джи тоже глазела по сторонам, прикидывая варианты.
Мейлин бродила взад-вперед, касаясь то бердыша, то спускового крючка арбалета. Наконец она нашла что искала и начала грациозно карабкаться по стеллажам вверх.
Заветная вещица была под самым потолком. В попытке дотянуться до нее девочка с грохотом уронила колчан, замерла, но в последний момент умудрилась схватить искомую штуку.
Панда, насторожившись, ждала внизу. Увидев, что девочка держит в руках, она шагнула ней, грозно рыча. От кроткой Джи не осталось и следа. Мейлин сперва недоумевала, но после решила, что всему виной ее собственное странное поведение.
– Ну хватит, Джи, – ласково попросила она. – Сама понимаешь, так надо.
Панда на мгновение замешкалась, но после вновь сделала шаг.
– Не вздумай мешать мне, – предупредила Мейлин.
Озадаченная, растерянная Джи потянулась к громоздкому предмету, беспомощно хватая лапами воздух. Рычание сменилось поскуливанием.
Мейлин отвернулась, села, с громким звяканьем уронив себе что-то на колени. Кандалы.
Джи взяла ее за плечо, пыталась повернуть. Однако девочка вырвалась. Повернула ключ в замке и заковала первое запястье, потом, под скорбные стенания Джи, заковала второе.
Руки будто налились свинцом, стали неподъемными. Кандалы прочные, их легко не снимешь. Ключ Мейлин не глядя бросила в колчан. Металл звякнул по древку стрел и замер на дне кожаного чехла. Отныне ей точно не выбраться, даже под влиянием Гератон. С тяжелым вздохом девочка опустилась на пол и зажмурилась.
Пускай Гератон делает что хочет: здесь, во вражеском лагере, она больше не предаст товарищей и с закованными руками не причинит вреда Джи. Контроль над разумом без тела – ничто.
Мейлин по-прежнему сидела спиной к Джи, но каждой клеточкой ощущала ее присутствие.
– Теперь ждем, пока нас обнаружат. – В ответ – лишь сердитое сопение. – Прости. – У нее защипало в глазах, голос сорвался. – Прости меня…
Звук стремительно приближался. Горячее дыхание панды обжигало затылок.
– Мне так стыдно, Джи. Так стыдно!
От тела животного исходило тепло.
– Возвращайся в спячку. Так безопасней.
Однако панда не шелохнулась. Если ее и обратят в татуировку, то только против воли.
– Даже ты мне не веришь, – с тоской прошептала Мейлин. – Но я тебя не виню. Сама виновата – предала всех и вся.
Что-то тяжелое и мягкое легло на плечи. Не в силах сопротивляться, девочка откинулась на спину. Сквозь слезы удалось различить склонившуюся к ней Джи. Обычно бесстрастная морда светилась понятным лишь Мейлин чувством.
Любовью.
Девочка закрыла лицо руками, тяжелая цепь надавила на горло. Панда устроилась рядом на крохотном пятачке. От неловкого движения полка с ножами рухнула, раздался оглушительный звон. Значит, солдаты будут здесь с минуты на минуту.
Последние секунды наедине. Мейлин вдруг ощутила, как бремя вины становится легче. Джи не злилась. Она любила ее и не хотела оставлять одну.
Девочка повернулась и поглубже зарылась в грубую шерсть. Панда принялась лизать ей лоб, словно умывала чумазого детеныша. Чувство беспомощности раздражало лишь поначалу, потом явился покой.
– Спасибо, Джи, – шепнула Мейлин, хотя на пороге уже гремели шаги.
Как ей повезло разделить груз вины, свалившийся после событий на Ста островах, именно с Джи! Мейлин никогда ничего не прощала – по крайней мере, себе.
