Парашютист приземлился на узкую прибрежную полосу. Место было ему знакомо. Он не раз здесь бывал, когда готовил тайник для парашюта и планировал приземление. Быстро освободился от парашюта, свернул и спрятал его в узкую щель между прибрежными скалами. Чёрные обрывы сопок нависали над водой. В стороне адовым переплётом скалистых выступов, мрачных башен и торчащих в небо чёрных каменных пальцев высилась Колдун-гора. Теперь надо было выйти на место, где его ждал свой человек и собачья упряжка. Он взял нужное направление и уверенно зашагал по тундре. Каюр ждал. Коридор работал.
* * *
Ночью отчаянно залаяли собаки. Врангула оделся, взял охотничье ружьё, вышел на улицу. «Медведь забрёл, что ли?» Ярко светила луна. За воротами стоял человек.
– Кого надо? – крикнул Врангула с крыльца.
– Берг Отто Юльевич здесь живёт?
– Здесь.
– Скажите ему, что приехал дядя Герхард.
Врангула поднялся на второй этаж, постучал в двери спальни. Берг уже проснулся.
– Ну что там ещё, Врангула?
– Там у ворот стоит мужчина, назвался вашим дядей Герхардом.
– Боже мой, Врангула, ставь скорее чай. Я сам его встречу.
Берг быстро оделся и вышел, цыкнул на собак, открыл калитку.
– Дядя Герхард! Какими судьбами? Проходи, проходи скорее.
Мужчины обнялись и расцеловались, и быстро зашагали в дом.
В комнатах загорелся свет. Жарко пылали дрова в камине. Сытная еда окончательно согрела и разморила гостя. Когда он выпил последнюю чашку горячего чая, его глаза слипались.
– Спать, только спать, – сказал он уставшим сонным голосом и пошёл вслед за Бергом в отведённую комнату к приготовленной ему всё тем же заботливым Врангулой постели. Утром Берг пригласил дядюшку к завтраку. Они сидели около камина, вытянув длинные ноги к огню, наслаждались беседой и теплом.
– Герхард, ты как сюда попал? Откуда ты узнал, что я здесь?
Герхард приложил палец к губам.
– Тише, я потом расскажу. А сейчас поговорим о жизни. О твоих делах здесь.
Дядюшка живо интересовался всем, что касалось жизни на Колыме и прииске. Спрашивал о состоянии забоев, технике, существующей добыче золота, плановых государственных заданиях. Берг отвечал чётко, уверенно.
– Герхард, я стараюсь организовать работу так, чтобы выполнить и перевыполнить плановое задание.
– Это понятно. Но ты должен понимать, что чем больше даёшь, тем больше с тебя требуют.
– План перевыполняется на сотые доли процента. Однако я сделал всё, чтобы прииск не закрыли. Теперь он не убыточный. И я остался начальником прииска.
– Разумно. Быть хозяином, а не подчинённым.
– У прииска слава выработанного. Однако запасы золота на Колыме гораздо больше, чем знают в управлении Дальстроя. Всё дело в технике.
– А у вас есть техника? – спросил Герхард с лёгкой иронической улыбкой.
– У нас есть кайло, тачка, лом, лоток, трактор и экскаватор. Ну и ещё кое-что, такое же простое и примитивное. Основная рабочая сила – это заключённые в лагерях. То есть мы можем добывать только самородное золото.
– Это же очень хорошо!
– Почему?
– Я надеюсь, что ты наш человек. Мы можем говорить откровенно?
– Дядюшка, мы же свои люди!
– Разговор длинный и секретный. Отложим его на вечер.
– Хорошо. Ещё два слова. Сегодня я должен пойти в свой забой. Там до сих пор мои люди искали большое самородное золото. Нашли большой самородок и отдали его мне. За это я поселил их временно у себя. Они что-то нашли вчера и требуют определиться с наградой. Я же не могу их отпустить, кто-то должен добывать найденное золото. Брать новых людей опасно. Ведь это то золото, которое я не буду сдавать государству. С вашей помощью я надеюсь поместить его в банк, скажем, где-нибудь в Швейцарии.
– Не торопись. Верни их в лагерь. Там их поломают, будут как шёлковые.
В это время в зал вошла Людмила.
– Познакомься, дядюшка. Это моя жена Людмила.
Герхард посмотрел на женщину, и взгляд его смягчился и зажёгся интересом.
– О, майн гот! Где ты взял такой прекрасный экземпляр женщины?
И он поцеловал ей руку. Людмила улыбнулась. Налила себе чашечку чая и ушла. Её буквально передёрнуло от подобного комплимента.
«Экземпляр! – подумала она. – Я экземпляр! Кобыла на племя. Фу!» Она слышала последние фразы беседы и была очень ими взволнована.
– Ты не желаешь сопровождать меня, Герхард? – спросил Отто.
– К сожалению, я не должен показываться на людях.
Он понизил голос. Внимательно огляделся вокруг.
– Врангула занят кухней. А Людмила не будет подслушивать, – сказал Берг.
– Мой визит, я должен тебе это сказать, тайный. Меня перебросили через границу мои друзья. Я не уверен, что переход остался полностью не замеченным пограничниками. Я задержусь у тебя только до вечера.
Берг слегка поёжился. На мгновение ему стало не по себе. Настроение испортилось.
– Герхард, я постараюсь прийти домой скорее.
– Нет, нет, твой распорядок дня не должен меняться. Мы успеем поговорить. До вечера я хорошо отдохну.
Берг направился к дому старателей. Он не решил ещё, что ему делать со своими подопечными. Ему нельзя было их возвращать в лагерь. Они правы. Госбезопасность не дремлет, и любой слух мог положить конец так удачно начавшейся карьере. Друзья могли жить только в согласии с ним. Но и сам Берг крепко зависел от молчания своих подопечных, Михаила и Льва. В этом вопросе надо обязательно получить помощь начальника лагеря. А с друзьями он продолжит начатое сотрудничество.
В забой шли молча. Берг здесь не был давно. Он намеренно давал старателям свободу. Он понимал, работа из-под палки их не вдохновит. А доверие обязывает. Первой он решил осмотреть ранее открытую шахту. Ярко светили фонари на касках. Угольный пласт чётко выделялся по стенам. Так они прошли большую часть пути. Но вот в воздухе стала ощущаться напряжённость, дышать стало труднее. И Берг с испугом спросил:
– Что это такое? Шахта загазована?
– Нет, – ответил Лев, – узкий ствол шахты скоро кончится, мы выйдем в большой подземный зал, и вы поймёте, почему ощущается некоторая напряжённость.
– Нам осталось пройти метров десять, – успокоил Михаил.
Лампы стали светить тускло. Проход сузился и заставил их идти согнувшись.
– Здесь немного надо проползти. Узкое место, – предупредил Лев.
И как-то внезапно появился просторный зал пещеры. Белые стены блестели, как начищенные, и уходили вверх и там терялись в сумерках. Жёлтые полосы металла опоясывали спиралью зал. Свет падал откуда-то сверху узким лучом. Драгоценные камни, которыми были усыпаны стены, очаровывали своим таинственным мерцанием. Берг остановился, замер, заворожённый сказочной красотой. «Вот что они скрывали от меня, – подумал он. – Доверие не должно быть бесконтрольным».
