– Я буду осторожной и хитрой.
– Девочка, милая, вам с Отто надо быть закрытой даже от своих ближайших друзей. И потом, у вас же нет опыта. Разведывательная работа, как никакая другая, требует самодисциплины, выдержки, самое главное, конспирации. Ни в коем случае не торопить события. Но иногда промедление смерти подобно. Необходима трезвая оценка обстоятельств. Вы не можете быть настолько хитрой. Вы с мужем не профессионалы.
– Мы находимся между молотом и наковальней. Я надеюсь, вы понимаете меня.
– Да, я вас понимаю. Вы рассудили правильно. Ничего не должно меняться в вашем образе жизни. Что ещё говорил ваш гость? Как его имя?
– Его имя Герхард. Фамилии я не знаю.
– Может быть, Берг?
– Не знаю. Но он брат матери Берга, а не отца.
– Мы сами определимся.
– Он говорил ещё, что в один прекрасный день к Отто подойдёт человек и передаст «привет от тёти Инги». Это будет привет от него. Я думаю, за нами давно ведётся слежка. Очевидно, на нашем прииске есть его агент. Я спросила Отто, кого он подозревает. И Отто сказал, что подозревает всех.
– Он очень правильно сказал. Но сами ничего не предпринимайте. Делайте всё для «дядюшки». Давайте его так называть. Когда будет необходимость, с вами свяжутся. О нашей встрече и разговоре не говорите ни с кем. Даже с Марией. Бергу скажите, что самолёт, летящий вдоль нашей границы на Чукотке, мы засекли. Мы вовремя с вами встретились. Теперь нам понятно, почему он там находился. Значит, он сбросил Герхарда, немецкого специалиста по России. Вы с мужем нам очень помогли. Я рад, что не ошибся в Берге. Связь с ним будем устанавливать, когда он будет выведен за границу. До тех пор постараемся его не компрометировать и никого к нему не присылать. Нам надо было бы серьёзно с вами поработать. Вы можете задержаться в Москве ещё хотя бы на две недели? Постараемся вас подготовить. Ну а Берга подготовят сами немцы.
– Я могу задержаться, но мне надо успокоить Отто.
– Напишите ему письмо, уверьте его в своей любви и преданности. Пусть ждёт вас спокойно и будет уверен, что всё в порядке.
– Хорошо.
Зашёл Александр.
– Нам пора прощаться. Я очень рад был с вами познакомиться, Людмила. Александр вас проводит. В дальнейшем связь будем поддерживать через него или вашу подругу.
Мамсуров пожал Людмиле руку, заглянул в её смятенные глаза и улыбнулся.
– Не волнуйтесь, всё будет хорошо.
Длительный и трудный день закончился. Людмила впервые со дня своего прибытия в Москву легла спать с чувством исполненного долга.
* * *
Людмила уже соскучилась по дому, по Отто, по своим субботним вечерам, тихому раздумью в кресле у камина с интересной книгой в руках. Задерживаться ещё на две недели ей не хотелось. Однако надо.
Зазвонил телефон. Мария беспокоилась о подруге.
– Людмила, здравствуй! Как ты себя чувствуешь?
– Нормально. Приезжай в гости. Мне скучно.
– Спасибо. С кем ты вчера разговаривала? Я не заметила, как ты упорхнула. Я просто была в ударе. Предложения провести хорошо время так и сыпались!
Людмила поняла по игривому, бодрому тону Марии, что рядом кто-то появился.
– Я уехала с таким симпатичным мужчиной! Помнишь, я рассказывала тебе о попутчике. Он такой душка!
– Хорошо, я еду. Как интересно! Ты меня с ним познакомишь?
– Приезжай скорее.
Людмила повесила трубку. Вздохнула и начала писать мужу письмо. Но не получалось. Всё было сухо и неубедительно.
Пришла Мария. Подруги расцеловались.
– С кем ты вчера разговаривала?
– С Мамсуровым.
– Ты даже не представляешь, как тебе повезло! Этот человек необыкновенный! Просто легендарный! Он один из тех, кто был в Испании.
– Мария, это сведения для всех?
– Нет, что ты!
– Мария, это не тема для разговора.
– Ну, футы-нуты, Людмила, ты далеко пойдёшь!
– Неважно сейчас. Я тебя люблю и ценю. Мне не хочется с тобой расставаться. Поэтому я задержусь ещё недельки на две. Я поняла, что для них моё сообщение не новость. Но я не зря приехала в Москву. У меня новый этап в жизни. Я обрела решимость и иное понятие о ценностях. Я не принадлежу себе. Я принадлежу делу, и это наполняет мою жизнь новым содержанием и смыслом. Ты меня понимаешь?
– Кажется, да. Ты заболела собственной значимостью.
Людмила склонила голову и закусила губу. На момент её охватила обида на подругу. Но уже через несколько секунд она внутренне улыбнулась над собой.
– Пусть так, Мария. Но мне хорошо. Я освободилась от большого внутреннего напряжения. И я зауважала себя.
– Ты всегда себя любила. Я тоже любила тебя как свою близкую подругу. Но я не знала, что у тебя в душе есть ещё стремление значить больше, чем просто красивая, желанная и успешная женщина.
– Оказывается, есть такое стремление. И давай закроем эту тему.
– Хорошо, закроем.
– Мария, у меня есть ещё одна просьба к тебе. Ты помнишь, у меня был друг, его звали Михаилом.
– Романов. Такой солидный врач. Ты о нём очень страдала. Помню. Его ведь забрали.
– Да. Не могла бы ты навести справки о его семье? Надо очень тихо сообщить жене, что он жив и здоров. Находится на Колыме. Он не имеет права писать семье. И жена ни в коем случае не должна ни с кем говорить о нём. Он говорит, что жена может быть только в Томске.
– Я постараюсь. Ты его там встретила?
– Да. Он отбывает срок в тюрьме на нашем прииске. И ещё у него там друг. Хороший друг – Близинский Лев Наумович. Он тоже москвич. О его семье надо тоже узнать. Сама понимаешь, сведения надо передать с надёжными людьми. Не торопись, не рискуй, пусть сделано будет медленно, но верно. Поняла? Они живут с некоторых пор у нас. И если это просочится куда не надо, мы поплатимся.
– Я тебя поняла. Бумаги о реабилитации от них?
– Да. Мария, я не могла заняться их делом. Ты знаешь почему. Я боялась провалить главное. Сделай это за меня. Я очень тебя прошу.
– Конечно, Людмила, святое дело. Старый адрес второго друга ты мне можешь сказать?
– Нет. Я не подумала его узнать раньше.
– Ты задерживаешься здесь по делу?
– Да. Мне должны сообщить.
– Я знаю. Тебя будут готовить. Тебе нужна минимальная агентурная подготовка. – Мария рассмеялась.
– По правде говоря, мне страшно. Я так боюсь потому, что, очевидно, мне там, на прииске, кто-то не поверил. Поэтому здесь меня контролируют, отслеживают каждый мой шаг.
– Да, вы с Отто крепко там увязли. Мало того что у Отто есть такой родственник. Так у вас ещё проживают дома политические заключённые. Я уверена, без тебя здесь не обошлось. Ведь ты согласилась выйти замуж только после того, как я сказала тебе, что если Романов жив, то непременно находится на Колыме. Ты ведь хотела высмеять своего будущего мужа и отправить куда подальше. Совет доброй подруги, вовремя поданный, дорогого стоит. Как ты встретилась с ним, с Романовым? Ведь он наверняка был в лагере.
