– Там столько денег сгорело! Целый ящик!
Дядя Павел повернулся, плюнул и пошёл домой. Медленно догорало большое кострище.
– Врангула, зови Павла Ивановича, Зеникова, принесите какой-нибудь инструмент, наверное, ломы и лопаты. Будем разбирать пепелище. Мы должны понять, почему вспыхнул пожар.
Они раскидывали ещё горячие угли и головёшки. Берг отрыл обгоревший труп. Его отнесли на снег. Берг отошёл в сторону. Он был бледен, как полотно. Его вырвало. Он вытерся носовым платком.
– Врангула, сходи за доктором!
Но доктор уже спешил к месту происшествия. Берг пошёл к нему навстречу.
– Док, там обгоревший труп. Если человек был ранен или убит до того, как он обгорел, скажите мне. Никто этого больше не должен знать. Должно быть следствие. Преступника нельзя вспугнуть.
Берг быстро пошёл домой. Ему было плохо не только оттого, что он наткнулся на труп. Он должен был решить, куда и как поместить сорок человек мужчин.
Людмила встретила его тревожным вопросом в глазах.
– Ничего не спрашивай. Поговорим вечером. Сгорело рабочее общежитие. Их надо куда-то заселить, обеспечить необходимым.
Через две минуты он ушёл. Вернулся Врангула. Взял вещи и пошёл в баньку мыться.
Часа в два подошёл Зеников.
– Извините, Людмила Геннадьевна, Отто Карлович дома?
– Нет. А его разве нет в конторе?
– Может быть, и есть. Я просто туда не дошёл. Он заходил домой?
– Да.
– Вам ничего не рассказывал?
– Нет.
– По поводу пожара ничего не говорил?
– Я знаю, что произошёл пожар. Но Отто Карлович со мной не говорил по этому поводу. Просто сказал, что сгорело холостяцкое общежитие. Он очень расстроен. Ему ведь надо сейчас решать все вопросы с людьми и со строительством. Их же где-то разместить надо. А они на работе. Придут, узнают, что жить негде. Так жаль людей.
– Да. Событие не из приятных. Извините за вторжение. Я, собственно, хотел просто вам рассказать, что произошло.
– Ну, расскажите.
– Да я знаю почти столько, сколько вы. Был пожар. Общежитие сгорело. Нашли обгоревший труп. Я думаю, дневального. Наверное, напился и заснул. Или кухарка печь плохо прикрыла. Пожар не мог быть без причины. И причина, вероятно, самая банальная.
– Может быть и так.
– Так Берг в самом деле вам ничего не говорил?
– Да нет же. Я даже о трупе не знала.
– Ну, я пошёл. До свидания.
«Зачем же он всё-таки заходил? – подумала Людмила. – Ведь не просто так. Что-то ему было надо выведать».
Появился Врангула.
Зазвонил телефон. Людмила взяла трубку.
– Это опять я.
По голосу Людмила поняла, что Берг не просто расстроен, а в панике.
– Людмила, скажи Врангуле, что он мне сегодня будет нужен в течение дня. Пусть идёт сейчас в контору. Ты не могла бы сегодня ужин приготовить сама?
– Да, конечно.
Она повесила телефонную трубку.
– Врангула, Берг вызывает тебя в контору.
Берг срочно послал Врангулу к Ивану Ивановичу и Лиде Баженовой на работу, чтобы они шли домой и готовились к переселению. Для семейных уже почти построили коттеджи. Недоработки и отделочные работы можно было закончить попозже. Коттеджей было два. Каждый на два хозяина. Берг приказал срочно переселяться в них семьям, а Врангула и дядя Павел должны были помогать с переездом. В течение дня семейные освободят своё старое жильё. В него вселятся погорельцы. Переселил он также Репниных и двух девушек. Теперь погорельцы будут иметь даже лучшие условия, чем до пожара. А семейным предстоят труды по благоустройству своих коттеджей. «Осилят, – подумал Берг. – Где будет трудно, поможем». Затем он позвал к себе Девдариани.
– Меня интересует ваша негласная касса в магазине. Сколько в ней сейчас денег?
– А зачем?
– Мать твою так… – выругался Берг. – У людей сгорели все вещи. Им даже переодеться не во что. Надо купить им одежду, постельное бельё, посуду для кухни. Вот и займитесь этим срочно. Берите машину и поезжайте в Сусуман. До семи вечера вы должны вернуться хотя бы с постельными принадлежностями. Не забудьте матрасы. А насчёт сгоревшего ящика с денежными купюрами не огорчайтесь. Деньги – дело наживное. Если бы вы лежали рядом с ящиками обгоревшим трупом, то никому эти деньги радости бы не принесли. Вы видели обгоревший труп?
– Я с вами согласен, вполне согласен. Уже еду.
«Ну, кажется, основное сделано. Что-то скажет доктор?» – подумал Берг.
Через час зашёл доктор.
Труп лежал на столе, закрытый простынёй. Стоял тошнотворный запах горелого мяса. Репнин приподнял простыню.
– Не открывайте. С детства не люблю мертвецов, – попросил Берг. – И прошу вас, перейдём в другое помещение. Меня тошнит.
Они вышли на улицу.
– Я установил, что у трупа свёрнута шея, других видимых повреждений нет. Травма послужила причиной смерти, но для более точного заключения необходимо вскрытие. Обгорел уже мёртвый человек.
– Док, экспертиза установит убийство?
– Безусловно.
– Этого нам только не хватало! В любом случае, о случившемся надо сообщить в Сусуман.
– У меня есть кое-какие соображения на этот счёт, – сказал доктор.
– Говорите.
– Нам не надо здесь следователя по особо важным делам, которого вызовут из Магадана. Я сам имею право провести вскрытие и составить об этом соответствующий документ. Пусть это будет несчастный случай. Выпил человек лишнего, оставил неприкрытой дверцу печки, выпал уголёк и недалеко лежали дрова для растопки. А он спокойно спал. Кухарка ушла в магазин. Случился пожар. Следствие проведём сами, найдём и накажем преступника. Правду будем знать только мы. В Сусуман сообщим попозже. Они не захотят делать эксгумацию.
Эта версия стала официальной. Но Берг ещё долго не мог прийти в себя. Он много раз перебирал в уме все подробности того дня, с момента, когда увидел в окне конторы огонь и дым пожара. Кого он видел тогда? Зеникова и двух дневальных. Оба дневальных прибежали на пожар почти одновременно. А Зеников? Он в тот день был выходной. Пожар он увидал первым и поднял крик.
– Кто-то же видел, как загорелось? Видеть мог тот, кто смотрел в этот момент в окно. Окна на барак выходят от Баженовых и Григорьевых. Взрослые были на работе. Дядя Павел не мог смотреть в окно. У него дел много. Остаются дети, Баженовы Валя и Валерка, двое. Вместе играют. Их надо спросить обязательно. А вот Ольгина дочь сидит весь день одна. Наверняка смотрит в окно, – сказал Берг Людмиле.
– Знаешь, Отто, свидетельство детей очень может быть полезным.
