– С кем? Где?
– Я отвел ее к Федьке Косых домой и там оставил.
– Адрес Федьки. – Силантий с трудом рассказал, как найти дорогу, но вопросы Самойлова не закончились: – Кто тебя втянул в это? Как все происходило?
– Ко мне пришел Федька Косых и привел Гирю…
– Кто такой Гиря?
– Бандитский элемент, – поспешил сказать Штепа, боясь, что Фрол снова ударит. Но тот оставался сидеть на столе, это успокоило парикмахера. Вытирая кровь с подбородка, он торопливо выложил: – Гиря никогда у меня не стригся, то есть пришел первый раз. Когда я обработал его под ноль, он сказал: «К тебе зайдет жена полковника Огарева, у меня есть что сказать ей, так ты проводи ее к Косому». Федька Косых не присутствовал при этом, на улице ждал его, видно, договоренность у них такая была. Я поначалу отказывался: мол, в ваших делах не намерен участвовать… а он… он угрожал: «Закрой пасть, одеколон вонючий, а то я тебе ее навеки закрою, и никто не узнает, где могилка твоя. Сделаешь, как я сказал. Не бесплатно, получишь сто рублей. И ни одной ноты не пропой никому, понял?» Что мне оставалось делать? Скажите, они Елену Егоровну… убили? Да?.. Убили?.. – Фрол направился к двери, его остановил робкий голос Штепы: – Я не знал, что так выйдет… Я не хотел…
Фрол ушел, не обернувшись. Поздно раскаиваться и оправдываться, чей-то заговор убил Лену. Может статься, подбираются теперь к нему, Фролу. Ну, да, так он и отдал свою жизнь на потеху какой-то швали! Нет, прежде чем его убьют, он прихватит с собой несколько мелких душонок, это будет справедливо.
Федьку он знал, тот как-никак жил в том же районе, что и Фрол, но знаком с ним не был. К красавчику Федьке пылали страстью многие девки, а он петухом ходил разряженным, поговаривали, будто воровством промышлял. Все в жизни перевернулось с ног на голову: те, которые должны сидеть в тюрьмах, живут в свое удовольствие, грабят, убивают, а те, кто воплощал в жизнь благородную идею, гниют в лагерях, многие уничтожены, не-известны даже их могилы. Как это понять?
– Заходи, чего стукаешь? – крикнул Федька, когда Самойлов постучал в дверь. Его красивое лицо вытянулось при виде Фрола. – Вы ко мне?!
– А кого ты ждал? – тщательно закрывая за собой дверь, спросил Фрол. – Гирю?
– Я давно его не видал… – пожал плечами тот, будто не догадывался, зачем к нему пришел Самойлов. – Садитесь, гостем будете.
– Постою. Штепа приводил к тебе мою жену. Что было дальше?
– Так… я отвел ее к Гире, – не растерялся Федька. – Он предупредил, что она придет со Штепой, ну, а я должен привести ее к нему.
– Собирайся, отведешь и меня.
Без возражений и расспросов Федька Косых оделся. Фрол немного озадачился его поведением, видно, парень мастак прикидываться. На всякий случай он его предупредил, когда зашагали по улице:
– Только не вздумай драпать – догоню. И прибью.
– А я и не думаю, – пожал тот плечами.
– Как же тебя угораздило в банду попасть?
– Вы что! – остановился Федька, разом перетрухнув. – В какую банду? К Гире? Я с ним дел не имею, так, иногда заходит в карты поиграть. Это сплетни обо мне, будто я и Гиря… Разного мы с ним поля ягоды!
Самойлов остановился, закурил, посматривая на Федьку. Искреннее возмущение того не убедило Фрола, хотя, приглядевшись к нему, он сделал вывод, что парень не похож на бандита, орудующего ночами в городе. Тем не менее Штепа привел Лену к нему.
– Но ты и Гиря зачем-то заманили мою жену.
– Да я ж говорил, как дело было, – и продолжили путь. – А кто куда заманил, не знаю, честное слово. Она пришла ко мне со Штепой, Штепа ушел, а я отвел ее к Гире… Тут ничего такого нет… преступного. Вот и все. Потом… когда узнал, что ваша жена… умерла, мне не по себе стало. Но я не знаю, зачем она ходила к Гире.
– Ясно, – вздохнул Фрол, вытирая со лба пот.
Удачное стечение обстоятельств его разволновало, ведь еще чуть-чуть – и он узнает, кто затеял грязное дело против Огарева, Лены, самого Фрола. Явно это дело одного человека, но только не Гири, за Гирей еще кто-то стоит. Вдруг Самойлов остановился:
– А, черт! Фуражку забыл у Штепы. Давай-ка зайдем к нему, вдруг он еще в парикмахерской. Мне на службу являться без фуражки нельзя.
Отправились в парикмахерскую. В ней горел свет. В дверях Фрол на всякий случай пропустил Федьку вперед, а то, чего доброго, надумает удрать, собрался войти следом, но наткнулся на спину красавчика, который стал как вкопанный. Самойлов слегка подтолкнул его вперед, Федька упорно не хотел сдвигаться с места. Он обошел его и…
На полу за креслом, в котором Штепа стриг, брил и завивал своих клиентов, лежал парикмахер. Фрол бросился к нему… мертв. На шее широкая синюшная полоса – очевидно, душили его ремнем. Фуражка валялась рядом со Штепой под столом, Фрол поднял ее и повернулся к Федьке. Косых вжался в стену, его бледное лицо перекосила гримаса ужаса и растерянности, капли пота выступили на лбу.
– Ничего не касайся, – предупредил Фрол.
Косых мигом отпрянул от стены, опасливо отряхнул руки от побелки. Самойлов осмотрел помещение, явных следов не было. Тогда он направился к выходу, схватил парня за локоть и вытолкнул наружу.
– Веди к Гире.
Пройдя половину пути, Федька вымолвил:
– Как же это?.. Кто его? – И красноречиво посмотрел на Фрола.
– Не я, – ответил тот, продолжая твердо шагать. – Скажи, только честно, Гиря известен как вор, а на убийство он способен?
– Никогда не хвалился мокрухой. Деньги у него всегда водятся, пару раз я видал, как он загонял вещи… Краденое, наверно. Но если б он хоть раз обмолвился, что людей гробит, я б его на порог не пустил! На кой ляд мне с душегубом дружбу водить? Он домушник, говорят, а домушники…
– И про тебя говорят, будто ты карманник.
– Врут! – воскликнул Федька. – Из-за Гири все. Мне вообще-то нравилось вором считаться, люди они свободные, бесшабашные, таких уважают. Но я плотник. И отец был плотником, он и научил плотницкому делу, а не воровскому. Мне заказывают то полы перестелить, то табуретку сделать или буфет. Зарабатываю неплохо, потому что один работаю.
– Ладно, ладно, мне все равно, чем ты занимаешься, я не собираюсь тебя сдавать. Скоро придем? Уж на окраину вышли.
– Да вон хата, где он квартирует, – показал на светящиеся окна Федька, обрадованный, что его не упекут в тюрьму.
Заглянув в окно, Фрол увидел за накрытым столом крупного мужчину. Он сидел, уронив голову на стол. Кажется, упился.
– Это Гиря? – спросил шепотом Фрол.
– Ага, он.
– Еще кто-нибудь в доме живет?
– Нет, он один. Хозяйка замуж вышла, а хату сдает.
Зная, кто такой Гиря, и предполагая, что он сильно будет возражать против допроса, Фрол достал пистолет и тихонько вошел в покосившуюся хату. Федька отказался идти внутрь, заверил, что подождет на улице. Впрочем, Фролу уже не важен был Федька Косых, он привел его к Гире, пусть теперь катится. На цыпочках Самойлов приблизился к пьяному со спины, затем резким движением, схватив за рубашку левой рукой, потянул на себя и приставил пистолет к виску. В следующий момент он уложил его обратно, метнулся к двери и позвал:
