Увы, запланировать это было легче, чем достичь. Но Хрущева, который свято верил в колоссальные возможности социалистической системы, это не смущало. Одной из важнейших задач, которая стояла тогда перед руководителями страны, был подъем сельского хозяйства и восстановление совершенно обессиленной за годы сталинского правления русской деревни. Хрущев понимал, что этого нельзя добиться, не вернув крестьянам свободы и не заинтересовав их в результатах своего труда. Были несколько повышены закупочные цены, доходы колхозников возросли. В 1958 г. вступил в действие «Закон о дальнейшем развитии колхозного строя и реорганизации машинно-тракторных станций», согласно которому сельхозтехника, прежде сосредоточенная на неподчиненных колхозам МТС, была продана колхозникам. Это было первым шагом к тем нормам, которые декларировались на бумаге в годы коллективизации, но никогда не соблюдались при Сталине.
Но все эти меры могли дать результаты лишь через много лет. Хрущеву же не терпелось увидеть немедленный зримый результат своей политики. Казалось, продовольственную проблему можно решить путем освоения целинных и залежных земель в Казахстане. В 1954 г. на освоение целины поехали сотни тысяч добровольцев. И действительно, в первый год был собран феноменально огромный урожай зерновых. Но из-за того, что не были построены подъездные пути и зернохранилища, он большей частью погиб. А потом пришло время горьких разочарований – над степью, распаханной вдоль и поперек, закружились пыльные смерчи. В следующие десять лет вследствие эрозии почвы урожайность катастрофически падала. Освоение целины не решило хлебную проблему. Тогда к ней попытались подойти с другой стороны. Хрущев стал директивным методом насаждать колхозам культуру гигантской гибридной кукурузы. Однако из-за суровости климата кукуруза росла плохо, урожаи были незначительные, ни зерна, ни кормов не прибавилось. Так же безуспешны оказались попытки Хрущева наскоком решить проблему увеличения поголовья общественного стада. Было принято решение скупить у колхозников без всяких уклонений весь их скот. Этим административным приемом удалось увеличить общественное поголовье на несколько миллионов голов. Но с наступлением холодов выяснилось, что колхозы и совхозы не готовы к размещению и содержанию скупленных коров, и их пришлось частично забить. Вследствие всех этих «реформ» продовольственная проблема только усугубилась.
Очень важным направлением деятельности Хрущева стала попытка реформировать громоздкую сверхцентрализованную сталинскую государственную систему. Само по себе это было верное и своевременное решение, но, к сожалению, своим непродуманным администрированием Хрущев лишь ухудшил ситуацию. В 1957 г. вместо центральных министерств были образованы областные хозрасчетные объединения – совнархозы, руководившие местной промышленностью и строительством. Реформа имела некоторые положительные стороны, но в целом оказалась половинчатой и малоэффективной. В 1962 г. Хрущев провел постановление о разделении местных партийных организаций на сельские и городские. Следствия были те же – рост бюрократии, путаница и полная подмена государственных органов партийными.
Неуспех этих и многих других начинаний Хрущева привел к тому, что в начале 1960-х гг. государственная и партийная элита в большинстве своем относилась к нему отрицательно. Это позволило партийной верхушке подготовить и провести смещение Хрущева. Октябрьский 1964 г. Пленум ЦК освободил его от всех партийных и государственных должностей и отправил на пенсию. Общество, уставшее от бесконечных экспериментов, в общем благожелательно отнеслось к уходу Хрущева. Оказавшись на пенсии, тот быстро перестал думать о возвращении к руководству и со временем все меньше сожалел об утраченной власти. Почти до самой смерти он отличался отменным здоровьем. Лишь с 1970 г. у Хрущева начались нелады с сердцем. Умер он в сентябре 1971 г.
Михаил Бакунин – Георгий Плеханов – Владимир Ленин – Лев Троцкий
Полоса революционных преобразований, которую современная Россия переживает начиная с января 1905 г., – одна из самых трагических эпох в ее истории. Словно огненные вехи отмечают пройденный путь переломные годы: 1905, 1907, 1917, 1918, 1921, 1929, 1937, 1953, 1956, 1964, 1985, 1991, 1993-й И ряд еще не окончен. Что ожидает нас в грядущие десятилетия? Будут ли формы современного государственного и экономического устройства окончательными или они останутся мимолетным эпизодом в длинной цепи перевоплощений, через которые проходит болезненно перестраивающаяся в революционных муках страна? Ответа на этот вопрос сейчас никто дать не в состоянии. Историки не умеют предсказывать будущее, в их распоряжении есть для этого лишь один грубый и несовершенный инструмент – исторические аналогии. И сравнивая нашу великую революцию с великими революциями прошлого, мы, увы, должны констатировать: метаморфоза еще не завершилась, внутренняя работа продолжается – страна прошла только часть предназначенной ей дороги, но зато наиболее трудную.
Завершился героический этап революции – самый яркий и самый специфичный. Исторический опыт показывает, что в любых революционных преобразованиях он бывает лишь однажды. Только раз можно привести народ в своего рода детское, страстное, восторженное воодушевление и заставить его поверить в чудо – в то, что суровый и неприветливый мир может перемениться вдруг, полностью и навсегда. Когда же этого не происходит (а этого не происходит никогда), народ быстро охладевает к своим былым младенческим увлечениям, мужает, делается опять расчетливым и трезвым. Мистический туман рассеивается – революционные идеи теряют свою привлекательность, а революционные вожди, представлявшиеся прежде в образе сверхчеловеков, чуть ли не с нимбами вокруг головы, принимают свои реальные черты. Очевидными становятся их слабости и недостатки. Так и должно быть. Однако даже в эпоху, когда происходит горькая переоценка ценностей, холодная мудрость не должна переходить в огульное отрицание. Каждый народ в своей исторической памяти рядом с образами своих великих просветителей, полководцев, ученых и мудрецов должен нести и образы великих революционных романтиков. Их идеи и их вера – совсем не лишний груз на том пути, что еще предстоит пройти в будущем.
МИХАИЛ БАКУНИН
Михаил Александрович Бакунин происходил из старинной и богатой дворянской семьи. Он появился на свет в мае 1814 г. в родовом имении Бакуниных Премухино в Тверской губернии. В 1833 г. он окончил Петербургское артиллерийское училище и был зачислен в одну из артиллерийских бригад, квартировавших в Минской губернии. Жизнь в глуши, в обществе офицеров, с которыми у него не сложились отношения, была тяжела. В 1835 г. Бакунин подал в отставку и решил посвятить себя научной деятельности. Перебравшись в 1836 г. в Москву, он близко сошелся здесь с философским кружком Николая Станкевича, познакомился с Белинским, а позже – с Герценом. Под влиянием новых друзей он увлекся немецкой философией, в особенности Фихте и Гегелем, и вскоре сделался заметной фигурой в среде московских гегельянцев. По словам Герцена, «Бакунин мог говорить целыми часами, спорить без устали с вечера до утра. И он был всегда готов разъяснять, объяснять, повторять без малейшего догматизма. Этот человек рожден был миссионером, пропагандистом, священнослужителем. Вся жизнь его была подчинена лишь одной пропаганде».
