«Ошибается тот, кто думает, что таяние льдов в далеком океане никак не влияет на погоду в Евразии, – отмечает один из исследователей этого феномена, российский географ Владимир Петухов, работающий сейчас в Германии. – Компьютерные модели показывают, что вероятность того, что в Европе и Северной Азии установится аномально морозная погода, возрастает в три раза».
В основе проведенного им исследования лежат данные о состоянии Баренцева и Карского морей летом 2005 года. Тогда, в канун очень холодной европейской зимы, площадь, занимаемая льдами, резко сократилась. Изменилась и роза ветров. Если раньше ветер дул здесь преимущественно в северо-восточном направлении, то теперь – в юго-западном направлении.
Это приводит к удивительным климатическим эскападам: так, перенесемся на несколько лет вперед, в ноябре 2010 года, когда в Северной и Центральной Европе установилась ранняя зима, Карское и Баренцево моря еще были свободны ото льда. «Для климата нашей планеты характерна именно такая сложная взаимосвязь между событиями, происходящими в отдаленных друг от друга регионах», – отмечает Владимир Петухов.
А ведь еще недавно считалось, что глобальное потепление – это мягкие, теплые зимы. В прошлое уйдут трескучие морозы и сильные снегопады. Все оказалось наоборот. Такие суровые зимы, как те, что наблюдались в Европе в последнее десятилетие, прекрасно вписываются в гипотезу о глобальном потеплении, происходящем на планете. Ведь начиная с 2005 года площадь, занимаемая льдами в Арктике в летние месяцы, стремительно сокращается. Это привело к тому, что температура нижних слоев атмосферы там, где океан свободен ото льдов, повысилась почти на 5°.
Тем временем в 2012 году в Арктике был установлен новый рекорд. Площадь, занятая льдами, сократилась здесь до невиданных прежде размеров. Она составила 3,37 миллиона квадратных километров – при том, что лето выдалось не слишком теплым. Для сравнения: прежний рекорд, установленный в 2007 году, равнялся 4,17 миллиона квадратных километров, а общая площадь Северного Ледовитого океана – 14,7 миллиона квадратных километров. Как следствие, двадцатиградусные морозы в Москве становятся чем-то обыденным.
А что, кстати, служит причиной массового таяния морского льда в Арктике в последние годы? Очевидно, лед «фундаментально изменился», считают ученые. Первоначально он состоял из многолетнего льда, который не таял даже в летние месяцы. Именно этот прочный, крепкий лед теперь начал таять.
Результаты спутниковых наблюдений, проводимых в последние годы, также свидетельствуют о том, что толщина морского льда в Арктике заметно уменьшилась. Сегодня Северный Ледовитый океан покрыт в зимние месяцы более тонким, сезонным льдом. Летом он тает.
Обычно морской лед в Арктике подчиняется характерному годовому ритму. Зимой океан почти полностью замерзает. К марту площадь, занимаемая льдом, достигает наибольшей величины. С этого времени воздух и вода понемногу разогреваются, и лед начинает постепенно таять. К середине сентября его площадь достигает минимальной отметки. Год от года этот показатель варьируется, но в последние три десятилетия вырисовывается тревожная тенденция: начиная с 1979 года площадь ледяного покрова в летние месяцы очень заметно сократилась. Возможно, лет через сто акватория Северного Ледовитого океана лишь зимой будет затягиваться ледком, а в летние месяцы корабли будут совершать плавания к полюсу по открытой воде.
Исследователи из Ливерморской лаборатории несколько лет назад обнародовали еще более шокирующий сценарий будущего Арктики. По их расчетам, если содержание парниковых газов в атмосфере будет возрастать с той же скоростью, что и сейчас, то уже к 2300 году в Арктике не останется и следа от паковых льдов. Среднегодовая температура здесь возрастет на 20°. Такая ландшафтно-географическая зона, как тундра, почти полностью исчезнет. Арктические острова покроются густыми лесами. Уровень моря повысится на 7 метров. Обширные районы суши скроются под водой. По прогнозу ученых, уже через два-три десятилетия мы начнем явственно замечать предвестия скорой климатической катастрофы, причем «действительность может превзойти наши худшие ожидания». Но что будет тогда с континентами, если Арктика из теплой превратится в горячую?
Нас ждет новый ледниковый период?
Ученые единодушны в своем мнении? Да, мы живем в пору климатических перемен. Но чем они вызваны? Связаны ли они с изменением содержания углекислого газа в атмосфере? И какую катастрофу они сулят? Непременно потепление? А может быть, климат изменится совсем в другую сторону? Но почему? Что же движет теми, кто скептически относится к идее глобального потепления? Только ли любовь к научной истине? Или же неуемное желание полемизировать? Спорить с мнением большинства? Идти против течения? Почему бы не выслушать и аргументы сторонников этой гипотезы, настаивающих, что нас ждет глобальное похолодание?
А можем ли мы, вообще, предсказывать, как изменится климат? Измерения температуры в Северном полушарии ведутся уже более полутора веков. Однако ее значения заметно меняются из года в год. Нам приходится иметь дело с ее случайными скачками, а значит, собранные сведения вроде бы нельзя использовать для долгосрочных прогнозов.
Возможен ли новый ледниковый период, который продлится, быть может, несколько десятков тысяч лет?
Сказанное, впрочем, не означает, что мы не можем выявить какие-то тенденции. Так, в начале ХХ века мы могли бы, опираясь лишь на результаты наблюдений, сделать два правильных прогноза: предсказать понижение средней температуры к 1910 году, а также некоторое потепление к 1930 году. А вот ко всем сообщениям, где безапелляционно говорится: «Нас ждет потепление (похолодание)» – и не сказано, когда именно температура (точнее, средняя температура) может повыситься или понизиться, надо относиться очень осторожно.
Любые природные процессы, в том числе климатические, состоят из случайных и закономерных событий.
Первые предсказать нельзя, – но и не принимать их в расчет тоже нельзя. Вспышка на Солнце, извержение вулкана или поворот океанического течения вспять – все это непременно отразится на климате. Из таких случайностей слагаются новые главы его истории.
Другие события – например, колебания солнечной активности – закономерны: они вершатся по законам астрономии, то есть обусловлены периодическими движениями небесных тел и их гравитационными взаимодействиями.
Если мы будем точно знать амплитуды, периоды и фазы основных колебательных процессов, то научимся восстанавливать прошлые события и предсказывать будущие: узнаем, когда повысится или понизится температура воздуха, когда будет нарастать солнечная, а когда – сейсмическая активность.
Плохо только, что пока мы не можем вычислить параметры этих процессов. Но положение не безнадежно. Историю климата можно изучать и косвенным путем, например, анализируя прирост древесных колец. Восстанавливая колебания климата по древесным кольцам и другим индикаторам, ученые убедились, что современное «глобальное потепление» отличается от прошлых потеплений только тем, что случайно совпало с техническим прогрессом. Люди стали сжигать больше топлива и научились строить паровые машины, бензиновые автомобили и самолеты. Вот уже почти 100 лет темпы сжигания топлива растут, увеличивается количество автомобилей – и постепенно повышается средняя температура на планете. «Одно связано с другим», «Не может не быть связано» – таков общий приговор. Перечень проблем планеты Земля становится счетом, который призван оплатить человек.
