— Может быть, мне лучше надеть его на себя?
— Действительно, мисс Харплер, я как раз хотел вас об
этом попросить.
— Сожалею, мистер Дюриэа, но я одна на яхте. Я, конечно,
понимаю, что ваш интерес чисто профессиональный и будет направлен исключительно
на тюленей, но…
— Моя жена находится в соседнем кабинете, —
прерывает ее Дюриэа. — Если хотите, она будет сопровождать вас.
— Великолепно! Я всегда думала, что жены великих
детективов увлечены работой своих мужей. Может быть, стоит еще кого-нибудь
пригласить?
Дюриэа пересекает кабинет и открывает дверь в смежную
комнату.
— В чем дело? — спрашивает Милдред. — На тебе
лица нет…
— Все дело в этом купальнике. Она намекает, что я
злоупотребляю своим положением, чтобы полюбоваться ее телом. Это отвратительно.
— И ты хочешь, чтобы я поехала с тобой? Дюриэа
утвердительно кивает.
— Пойдем, Грэмпс, — говорит Милдред. — Надо
его спасать. Ты лицо неофициальное, старое, и тебе можно любоваться женскими
прелестями.
Грэмпс возмущенно отвечает:
— Я категорически возражаю против того, что я стар. Я
не стар, я просто долго живу.
Дюриэа вводит их в кабинет и представляет мисс Харплер.
— Два сопровождающих для каждого из нас, мистер Дюриэа?
Превосходно! Я воспользуюсь случаем, чтобы продемонстрировать вам свое вечернее
платье, которое, на мой взгляд, недостаточно облегает бедра. Может быть, вы
заколете мне его булавками, мистер Дюриэа, чтобы я могла потом его заузить?
Дюриэа, покраснев от гнева, открывает рот, чтобы что-то
ответить, но Грэмпс опережает его:
— Вы знаете, мисс, он очень занят. Но у меня много
свободного времени, и я охотно бы это сделал для вас. Она поворачивает к нему
голову:
— Вы хотите испортить мне вечер? Меня пригласили на
ужин в город, и я вынуждена отказаться от приглашения только потому, что
прокурора интересуют рисунки на моем купальнике!
Машина Дюриэа останавливается у понтонного моста, они
пересаживаются в шлюпку и плывут к «Альбатросу».
— Я могу надеть купальник без сопровождающих? —
спрашивает Джоан.
— Если бы меня не было, — говорит Милдред, —
им бы взбрело в голову, чтобы вы надевали его в их присутствии…
Джоан выходит из каюты, хлопнув дверью. Спустя несколько
минут она появляется в купальнике.
— Спасибо, мисс Харплер, — говорит Дюриэа. —
Ваш купальник был здесь. Это все, что я хотел узнать, а также лишний раз
убедиться, что он вам очень идет.
— Что? — восклицает она. — Разве вас не
интересуют рисунки? Разве тюлени не помогут вам решить загадку убийства?
— Вы правы, — соглашается Грэмпс. — Мы не
должны ничем пренебрегать.
И он склоняется над тюленями и пеликанами, поправляя свои
очки.
Джоан Харплер возмущенно говорит:
— Кто бы мог подумать такое о человеке столь
респектабельного вида?
— Не стоит доверять внешности, мисс Харплер, —
советует Грэмпс. — Но не бойтесь, я вас не укушу.
И Грэмпс медленно обходит вокруг девушки, застывшей, как
изваяние.
— Вы удовлетворены? — спрашивает она ледяным
тоном.
— Увы, только мое любопытство, — вздыхает Грэмпс.
Джоан Харплер порывисто выбегает из комнаты.
— Итак, Френк, купальник на ней, и надо признать, что
он ей действительно идет, — говорит Милдред. — И не стоит так
смущаться. Она только этого и добивается.
Глава 25
Дюриэа немного отодвигается от стола, чтобы достать из
кармана сигару.
— Где может быть Грэмпс? — спрашивает он.
— Где-нибудь болтается. Ты же знаешь, он не может
усидеть спокойно дома.
— Я бы хотел побродить с ним. Эта история с купальником
выбила меня из колеи. Не понимаю, как я мог…
— Френк, успокойся. Она сама во всем виновата, ей
доставляло удовольствие дразнить тебя. С Грэмпсом у нее бы это не вышло.
— Может, сходить в кино, Мил? Только не на детектив.
Надевай свою шляпу и пойдем.
Дюриэа уже полностью расслабился в ложе, когда его плеча
касается рука билетерши.
— Простите, мистер Дюриэа, вас просят к телефону.
— Я на минуту, Мил, — говорит прокурор, вставая.
— Я иду с тобой. Я не хочу, чтобы ты исчез, а я
осталась здесь одна.
Дюриэа входит в телефонную кабину. Выражение удивления на
его лице быстро сменяется возмущением. Когда он выходит, Милдред его
спрашивает:
— Кто это был?
— Идем, — бросает он. — Это касается нас
обоих.
— Куда мы идем?
— В полицейское управление.
По дороге в управление Дюриэа не разжимает рта.
— Послушай, Френк, в чем дело?
— Полиция кое-кого арестовала.
— Наконец-то! Может быть, теперь кончится эта история с
«Джипси Квин»?
— Речь совсем не об этом. Полиция арестовала мужчину,
переодетого женщиной. Понятно?
— И поэтому тебе звонят в кинотеатр?
— Через несколько минут ты все поймешь. Он
останавливает машину перед полицейским управлением и входит в здание вместе с
женой. Шеф полиции незаметно подмигивает ему.
— Простите, что потревожил вас, мистер Дюриэа, но дело
очень странное… Он ничего не хочет говорить и…
— Неважно, — откликается Дюриэа. — Введите
его.
Шеф полиции делает знак полицейскому, который выходит из
комнаты и минуту спустя возвращается в сопровождении человека, завернутого в
покрывало.
Впервые в жизни Грэмпс Виггинс чувствует себя не в своей
тарелке. Полицейский грубо сдергивает с него покрывало, и Грэмпс предстает
перед изумленной публикой в купальнике, на котором изображены ухмыляющиеся
тюлени и пеликаны-рыболовы, выхватывающие на лету рыбу из белого гребня волны.
— Разрази меня гром! — восклицает Дюриэа.
— И меня тоже! — повторяет вслед за мужем Милдред.
Взгляд Грэмпса полон бесконечного отчаяния.
— У меня украли одежду, — объясняет он.
— Он разделся на пляже, — добавляет шеф
полиции, — нацепил на себя этот купальник и нырнул в воду. Когда он вышел
на берег, его одежды там не было. Полицейский задержал его, потому что на пляже
произошло столпотворение. Вы его знаете?
— Мы в некотором смысле родственники.
— Он сказал нам, что является родственником миссис
Дюриэа и…
