Анастасии дома сказал:
– Никуды не поедем. Не бойся.
И более ни на один вопрос не ответил.
Глава 19
Вернувшись назад, в прокуратуру, Архип Лукич собрал ребят и, первое, что сделал, – потребовал отчета о проделанной работе. Считая субординацию важной составляющей, которую в таких учреждениях, как прокуратура, нарушать нельзя, юный следователь Слава начал:
– Ювелир Валерий Иванович…
– Ой! – подскочил Вадик. – К слову о ювелире! Сколько времени?
– Пятнадцать минут седьмого, – ответил Гена.
– Архип Лукич, можно, я первый отчитаюсь? Ювелир предложил Батону поработать уборщиком, в семь он должен явиться в мастерскую. Мне его пасти?
– Обязательно, – сказал Щукин. – Вадик, только прошу тебя, без подвигов. Чуть что – сразу звони. Преступник очень опасный, может с неба свалиться, так что будь внимателен и осторожен, а то я вас знаю…
– Вы надеетесь, что убийца сегодня нападет на Батона? – с долей скептицизма в голосе задал вопрос Слава. – По его поведению видно, что он не лох. Появляется тогда, когда ему гарантирован успех.
– А с Батоном у него промашка вышла, – ехидно заметил Вадик. – И сколько ни пытался его пришить – обломилось.
– Думаете, он не догадался, что Батон под крышей? – возразил юный Слава, заводясь. Он чувствовал, что его не воспринимают всерьез, хотя внешне это почти никак не выражалось, оттого злился. – Вот увидите, он не нападет на Батона, он выдержанный.
– Ну а вдруг? – вступил в спор Гена, постоянно принимавший сторону Вадима, если только не начинал сам с ним спорить. – Батон – его единственный свидетель. А нервы сдают и у выдержанных людей.
– Хватит дискутировать, поджимает время, – остановил спор Щукин. – Вадик будет пасти Батона, на этом точка. Мы не можем допустить, чтоб убили и Куракантурова. Что там у тебя, Вадим?
– Роман Семенович в бешенстве, но не это главное. Алиби у него частичное. Говорит, что подтвердить его присутствие на вокзале может только проводник, передавший ему товар. Следует посмотреть по расписанию, когда прибудет поезд. Проводники ездят обычно в одном вагоне. На момент убийства Веры Антоновны он был дома, это должны подтвердить жена и дочь, о теще он не упоминал. А вот где был в момент убийства Пушко и Грелки, а также в час нападения на Батона в подъезде, он не помнит. В какие-то дни отсутствовал в городе, ездил за товаром на машине… Это, говорит, надо посмотреть по накладным – в какой день, что и где он брал, потом высчитать время дороги туда и обратно…
– Документы можно состряпать какие угодно, – недоверчиво отнесся к информации Слава. – Сейчас это раз плюнуть.
– Для того чтоб быть уверенным, нужно съездить в те поселки, где Роман Семенович брал по дешевке товар, – выпалил Вадик и направился к выходу. – До скорого.
– Гена, давай, докладывай ты, – повернулся к помощнику Щукин после ухода Вадика.
– У охранника алиби стопроцентное: во время убийств он дежурил в казино, – ответил тот. – Так совпали дежурства, а один раз он подменил напарника. Но! Есть одна маленькая неточность, о которой он мне не сказал. Помните, квартиру Батона кто-то пытался открыть? Так вот именно в это время охранник отсутствовал в казино.
– Как ты узнал? – удивился Слава.
– Я же поехал в казино, чтобы получить подтверждение алиби, а то мало ли чего… Охранник в ту ночь дежурил, но в одиннадцать отпросился на пару часов. Об этом мне бармен рассказал.
– А как бармен запомнил число и часы? – удивился Слава.
– Именно в это время случился инцидент: двое подрались, а разнимать их было некому, на месте находился лишь один охранник, и тот далеко – на входе.
– А что, в казино только два охранника дежурят? – поразился Слава.
– Я тоже об этом спросил, – сказал, ухмыляясь, Гена. – Нет, разумеется. Но в десять уже была одна драка, и двух охранников увезли на «Скорой». Наш Миша решил, что двух драк за один вечер не будет, потому и отлучился на пару часов, кстати, не предупредив хозяина. Вот бармену и пришлось самому разнимать дерущихся, пока не приехала милиция. Осталось выяснить, где Миша находился в это время.
– Так, теперь ты, Слава… – скомандовал Щукин.
– Валерия Ивановича я застал дома, а не в мастерской. Он говорил, что ночами, когда совершались убийства, был дома, и это может подтвердить приятель, который гостит у него. Но когда я к нему пришел, приятеля не было. Валерий Иванович сказал, будто бы тот ушел с утра, не звонил и не предупреждал, где пропадает. А вот в дневное время Валерий Иванович не всегда находился в мастерской, и как раз днем было совершено покушение на Батона. В мастерской работает пожилой дядька, он сказал, что Валерий Иванович часто отлучается по делам. Да, я еще поинтересовался, он постоянно отлучается или только в последнее время. Дядька ответил, что постоянно.
– Ясно, – вздохнул Щукин.
– Выходит, безупречного алиби нет ни у одного из подозреваемых, – подвел итог Гена. – Но ведь кто-то из них убивал, правильно?
– Ты сомневаешься? – улыбнулся Щукин.
– Я уже и не знаю… – протянул Гена.
– На сегодня все, – поднялся Щукин. – Поезжайте отдыхать, а я поеду к сыну Казимира Лаврентьевича.
Гена и Слава переглянулись.
– Архип Лукич, вы же говорили, что оставите Генриха на закуску, что только в том случае его атакуем, если у всех подозреваемых есть алиби, – удивился Слава.
– А кто сказал, что я собираюсь его атаковать? – вопросом на вопрос ответил Щукин. – Я пока только переговорю с ним.
– Может, нам с вами? – предложил Гена.
– Нет-нет. Идите.
Щукин сел в автомобиль, но не сразу тронулся с места. Он думал, однако, не о ходе следствия, не об убийце, а о себе. Смущала его одна маленькая деталь – он кое-что утаил от своих ребят. Ему было немного стыдно, но лишь немного. Они молодые, впереди у них масса интересных дел, возможно, кого-то ждет слава. А ему нужно доказать, что он не ноль, а вполне обычный следователь, которому просто немножко не везло. Пусть простят ему ребята его маленькую слабость. Хотя он и мечтает о рыбалке, но работу тоже любит.
Предварительно позвонив Генриху и договорившись, что тот будет ждать его дома, Щукин прибыл к нему.
– Вы с хорошими вестями? – встретил его Генрих.
– Пока приехал отдать тетрадь. Ну, и поговорить.
– Тогда пройдемте в кабинет папы, там нам не помешают. Знаете ли, мама плохо перенесла смерть отца, всякое упоминание о нем приводит к сердечным приступам.
Щукин проследовал за ним в небольшую комнату, заставленную без системы старинной мебелью – она была сборная и по цвету, и по стилю. Из-за большого количества антиквариата кабинет напоминал музей, но тем не менее здесь было уютно. Щукин сразу же подошел к застекленному шкафу, где на полках находились камни.
