Казалось, что для обители Иоанна Предтечи постепенно возвращаются лучшие времена. Однако в 1727 г. из-за вновь возникшего большого долга и других неблагоприятных обстоятельств монастырская братия рассеялась кто куда. Ворота обители закрылись, и она целых три года оставалась пустынной и необитаемой. Но когда Константинопольская церковь потребовала, чтобы все монахи (а особенно два инока – Иоасаф и Григорий) возвратились, богобоязненные мужи нисколько не медлили. Явившись в обитель, они стали восстанавливать ее и, не щадя себя, собирали милостыню от народа, который всегда благоговел перед этим монастырем. При большой экономии и прекрасном управлении обитель в 1735–1767 гг. не только сократила свой долг, но и приобрела имения, с которых получала доходы.
В 1757 г. монастырь Иоанна Предтечи обогатился бесценной святыней – частицей крови, истекшей из головы Иоанна Предтечи. Ее принес из Фессалоник в дар монах Герасим; по его же совету в обители была заведена библиотека. Но с конца XVIII и до середины XIX в. обитель вновь находилась в упадке, на этот раз по внутренним причинам. При игумене Дамаскине были даже проданы все священные сосуды, но обитель сумели вовремя поддержать два старца – Филофей и Макарий – и пять братий, которые с большим усердием старались поднять и восстановить монастырь не только материально, но и нравственно.
После греческого восстания 1821 г. христиан в турецких владениях стали так притеснять всякого рода налогами, что они не могли оказывать обители помощь. Поэтому для своего поддержания она вновь вынуждена была продать всю драгоценную утварь, однако и после этого за ней оставался большой долг. Но шло время, и из руин поднимались разрушенные кельи. На месте тех, которые совсем развалились, возвели несколько новых монастырских зданий. В таком виде монастырь после многих превратностей судьбы вновь был присоединен к обители Иоанна Предтечи как ее подворье. Заботы тогдашнего настоятеля, просвещенного и опытного игумена, сосредоточились не столько на материальном благополучии монахов, сколько на их нравственном состоянии. Введя в основанных монастырях киновию, он дал им особенный устав и стал ходатайствовать у тогдашнего Константинопольского патриарха Исайи о подтвердительной грамоте, в которой угрожалось отлучением от церкви всякого, кто святотатственно вздумает уничтожить или изменить дарованный обители устав.
В пятнадцати главах устава даются душеспасительные советы монахам, в остальных излагаются сами правила – обязательные для всех монахов, живущих в обители.
ПЕРВЫЙ МОНАСТЫРЬ НА МОСКВЕ
Время основания этого монастыря в научной литературе определяется по-разному. В конце XVIII в. считали, что московский князь Даниил основал монастырь «около 13 столетия»; назывались и вторая половина XIII в., а также начало XIV в. В летописях XIV–XV вв. приводится рассказ, содержащий сведения об основании монастыря. И в одной из них говорится, что 10 мая 1330 г. близ своего двора в Московском Кремле князь заложил каменную церковь Спаса Преображения, а потом учредил здесь и монастырь и «приведе ту первого архимандрита Иоанна» (из Данилова монастыря. – Н. И.).
Сам же Данилов монастырь, как об этом сказано в старинных летописях, был первой обителью Москвы и по праву считается древнейшей. До его основания существовали и другие монастыри, о чем тоже упоминается в летописях. Но в домонгольский период большинство русских монастырей были необщежительными и с небольшим число братии (порой всего 2–3 человека). Более или менее крупные обители располагались в столицах удельных княжеств и зачастую служили резиденциями епископов. Данилов мужской монастырь основал московский князь Даниил – младший сын Александра Невского, заложивший в 1272 г. небольшой деревянный храм во имя Даниила Столпника. По преданиям церковь была заложена на том месте, где в уединенной хижине жил пустынник Вукол. По другим источникам, основание монастыря произошло в 1282 г., и эту дату Московская патриархия считает правильной. Обитель созидалась в «первый, тягчайший период монгольского ига, когда даже сами князья русские, враждовавшие между собой, неоднократно призывали татарские полчища для опустошения пределов Отечества. К изумлению, однако же, оказывается, что и в этот период некоторые монастыри в Восточной России восставали из своих развалин, а другие созидались вновь»
[54].
Данилов монастырь был заложен на берегу Москвы-реки, за Серпуховскими воротами, и основанием этой обители князь Даниил придал своей столице большую значимость, переведя ее в разряд первостепенных русских городов.
Монастырь возник к юго-востоку от Кремля, на сравнительно небольшом расстоянии от него – «в пяти верстах». Местоположение обители было достаточно удобным – в долине Москвы-реки, среди заливных лугов у устья речки, которую впоследствии назовут Даниловкой. Устраивался монастырь в хорошо обжитом и на будущее перспективном районе, таким образом, хотя он и был несколько удален от Кремля, но сообщение между ними было достаточно удобным. Правда, в 1293 г., как гласят летописи, обитель разорили и сожгли татары во время нашествия ратей Дюдени. Поэтому еще одной датой основания монастыря считаются 1297–1300 гг. – период, когда на время прекратились междоусобицы и стала ясной необходимость защищать Москву от вторжения с юга. Перед смертью князь Даниил принял в монастыре схиму и завещал похоронить себя в обители как простого монаха – вне стен храма.
Монастырь был устроен, когда в других обителях господствовал устав Феодора Студита, поэтому братии в Данилове было довольно, чтобы можно было организовать обитель на началах общежития. К тому же он был удален от центра, где у стен деревянного еще Кремля кипел торг и бушевало «житейское море», так что иноки могли вполне спокойно вести подвижническую жизнь.
Центром обители, как говорилось выше, был храм, возведенный во имя Даниила Столпника. Вокруг него размещались домики-кельи, хозяйственные постройки и, может быть (как предполагают ученые), жилище самого князя. Все это хозяйство было окружено «тыном» – частоколом из мощеных бревен, вбитых в основание земляного вала.
Студийский устав большое внимание уделял книжному просвещению и предписывал инокам свободное от богослужений и послушаний время посвящать чтению душеполезных книг. Поэтому Данилов монастырь стал одним из первых центров духовного просвещения Московской Руси.
Дальнейшая история Данилова монастыря связана с именем князя Ивана Даниловича Калиты, который в 1330 году «по особой приверженности своей к иночествующим, с которыми собеседование, в свободное от должностей государственных время, почитал единственным долгом и удовольствием, – для удобнейшего достижения целей своих перевел оттуда (из Данилова монастыря), не упраздняя, однако ж, прежнего, в Кремль, соорудив близ княжеских чертогов своих церковь во имя Преображения Господня, для монашествующих кельи и прочие для обители потребные заведения».
По предположениям исследователей, князь хотел иметь великокняжескую обитель поближе – на самом Боровицком холме. Возможно, сыграли свою роль и соображения безопасности, а также и то обстоятельство, что новый монастырь вписывался в систему кремлевских строений, среди которых были и первые в Москве каменные храмы. Монастырский храм новой обители тоже связывался с именем князя Даниила Московского. Существовало мнение, что каменная Спасская церковь была возведена на месте прежней деревянной, возведенной еще князем Даниилом. Иван Калита назвал новый монастырь Спасским, а прежний Данилов подчинил Спасо-Преображенскому.
