При этом Крючков и его окружение внимательно следят за всеми публикациями о семействе Грейгов в России. А потому, когда в своем журнале «Морской сборник» я опубликовал документальную повесть «Потомству в пример», посвященную подвигу А.И. Казарского и его убийству, в мой адрес с Украины немедленно посыпались обвинения в гнусных нападках на любимца всех украинцев Грейга и даже… в историческом терроризме!
Что ж, я как русский историк, принимаю этот вызов и готов продолжить сражение за светлые имена великих героев России – Казарского, Лазарева, Корнилова, Нахимова и других, как бы это не нравилось их хулителям.
Ю.С. Крючков пишет: «…Вдруг, в 2005 г., как взрыв бомбы идеологического террориста, прозвучала статья в “Морском сборнике” некоего В. Шигина “Потомству в пример” (№ 7 и № 8). Явно инспирированная антисемитскими кругами (?), эта статья вновь очерняет адмирала А.С. Грейга, превращая его последовательно в главаря греческой, а затем и еврейской мафии – ни более и ни менее! Допуская грубые подтасовки в происхождении Самуила Грейга, Шигин, воспользовавшись еврейскими выдумками (то обвинения в антисемитизме, то тут же обвинения в семитизме, где логика?), снова делает из шотландца Самуила Грейга еврея, забывая (а может, и не зная?!), что имена Самуил и Сара – это библейские – они встречаются часто на Западе и у католиков, и у лютеран, и не только у них, но и у православных… Можно было бы не останавливаться на весьма пространном опусе Шигина, построенном целиком на домыслах и предположениях, а также на известных письмах, рапортах и доносах М.П. Лазарева, опубликованных в сборниках документов, если бы не это стремление автора указать “потомству в пример”, что евреи и тогда творили на флоте, что хотели, и сейчас “забирают силу”. А потому, следуя духу его статей, необходимо всем патриотам держать ухо востро и бороться с новым “еврейским походом против православных”. Видимо, капитану 1-го ранга В. Шигину захотелось защитить диссертацию на соискание ученой степени кандидата военно-морских наук (?!!), но, не имея собственных научных достижений в этой области, он пошел более легким путем – обратился к военно-морской истории (?!!). Но и здесь, не имея фактов, и, не утруждая себя работой в архивах, “новый мессия” (??!) ухватился за давно истлевшую в анналах истории тему о смерти А.И. Казарского и построил вокруг нее “стройную” теорию о греческо-еврейском мафиозном проникновении в Черноморский флот и подчинении своей власти адмирала Грейга. Только вот куда деть все те административно-хозяйственные и военные достижения русского флота при Грейге? Неужели Черноморский флот был возрожден и провел победоносную войну с турками на море не русскими моряками во главе с Грейгом, а “греко-еврейской мафией”?»
Что можно ответить на столь «суровые» обвинения? Только то, что я никогда не собирался становиться кандидатом военно-морских наук, тем более не считал себя «мессией». Это не мои комплексы! А к военно-морской истории обратился потому, что являюсь по образованию профессиональным историком и моряком. Книга же моя построена, как может убедиться каждый ее читающий, исключительно на фактах, а не на домыслах и слухах. Об утверждении Крючкова, что русские люди через одного называли и называют своих детей Абрамами, Мойшами и Сарами, я лучше промолчу. Эти имена традиционно принадлежали и принадлежат еврейскому народу, а «библейские» они лишь потому, что «Библия» – это не что иное, как священная история еврейского народа. Странно, что это не известно господину профессору! Касаясь существования этнических «мафий» на Черном море в первой половине ХIХ века, то это вовсе не моя выдумка, а свидетельства современников и исторических документов. Что же до неких достижений Черноморского флота при Грейге, то выше я об этом уже написал предостаточно, как и о том, с каким трудом разгребал эти административно-хозяйственные «достижения» его преемник адмирала Лазарев.
Что ж, наверное, не зря говорят, что история – это политика, обращенная в прошлое. Именно поэтому уже в ХХI веке российским историкам приходится отстаивать честь наших национальных героев века ХIХ от пасквилей и наветов.
Вместо заключения
Памятник на Матросском бульваре
Как могла бы сложиться жизнь Казарского, останься он живым? Скорее всего, Казарский пополнил бы ряды ближайших соратников Николая I, таких, как генералы П. Киселев, А. Чернышев, А. Орлов и другие. По крайней мере, Николай, давая своему флигель-адъютанту ответственнейшие поручения, его явно к этому готовил. Да и все данные к такому поприщу у Казарского имелись: блестящее боевое прошлое, хозяйственный опыт (ревизии), популярность, личное бескорыстие, честность и прекрасные организаторские способности, продемонстрированные им при подготовке Босфорской экспедиции. Возможно, что со временем из него получился бы крупный государственный деятель. Вполне вероятно, что Николай I готовил Казарского для ответственных должностей на морском поприще. Как знать, не стал бы Александр Иванович в свое время преемником Лазарева на посту командующего Черноморским флотом и как сложились бы события Крымской войны, если бы случилось именно так. Но ничего этого не произошло, и все произошло так, как произошло…
Что касается Николая I, то он не забыл Казарского и после его смерти. По личному указанию императора уже в 1834 году был установлен знаменитый памятник в Севастополе на Мичманском бульваре с лаконичной надписью на пьедестале: «Казарскому, потомству в пример». В том же году на Балтийском флоте вошел в строй новый 20-пушечный бриг «Казарский». Эта традиция была продолжена в последующем. В начале ХХ века плавали на Черном море крейсер 1-го ранга «Память Меркурия» и минный крейсер «Казарский». В годы советской власти гордо несли флаг морской тральщик «Казарский» и гидрографическое судно «Память “Меркурия”».
Могила командира доблестного брига по сей день находится на старом городском кладбище Николаева, по правую руку совсем недалеко от входа. Рядом с ним находится и могила бывшего храброго штурмана «Меркурия» Ивана Прокофьева, пожелавшего и после смерти быть рядом со своим командиром…
Желая сохранить для потомков память о блистательном подвиге под его командованием, черноморские моряки решили на свои средства установить в Севастополе памятник герою. В сборе средств приняли участие моряки не только Черноморского, но и Балтийского флота. К концу 1834 года удалось собрать около 12 тысяч рублей.
К 5-летию подвига, в 1834 году, на Матросском бульваре был заложен памятник бригу «Меркурий». Его открыли в 1839 году. Автор проекта – академик архитектуры А.П. Брюллов. На высоком прямоугольном пьедестале, слегка сужающемся кверху, установлено отлитое из металла символическое античное военное судно – триера. Верхнюю часть пьедестала украшают бронзовые жезлы бога Меркурия, именем которого назван бриг. Чугунный плинт украшен рельефами, в аллегорической форме отображающими событие, которому посвящен памятник. На трех сторонах плинта изображены бог морей Нептун, покровитель мореплавания и торговли Меркурий, крылатая богиня победы Нике; на западной стороне выполнен барельефный портрет А.И. Казарского. Памятник неоднократно реставрировался, но его нынешний вид почти не отличается от первоначального. Общая высота его – 5,5 метров. Постамент сооружен из местного крымбальского камня. На пьедестале – лаконичная надпись: «Казарскому. Потомству в пример». Надпись эту повелел начертать лично император Николай I.
