Сидя на диване, я ждал, когда к брату в достаточной степени вернется ясность мыслей.
– Ты пришел в себя? – крикнул я.
Орсон пробормотал что-то, но я не услышал его за орущим телевизором.
– Говори громче!
Я чувствовал, что он еще не до конца понимает, где находится.
– Да. Что…
Я увидел, что воспоминания постепенно возвращаются к Орсону: драка, багажник, Уолтер. Он усмехнулся, и я понял, что брат полностью пришел в себя. Взяв с дивана пульт, я выключил звук телевизора.
– Орсон, – начал я, – я задаю вопросы. Ты на них отвечаешь. Быстро, исчерпывающе…
– Где Уолт? Нет, дай-ка я сам догадаюсь. Он в той яме, которая была приготовлена для меня?
Я постарался скрыть свою ярость – мне почему-то казалось, что пытка окажется более действенной, если я сохраню спокойствие. Совладав с собой, я спросил:
– У тебя сохранились видеозаписи и фотографии нас с тобой в пустыне?
– Разумеется.
– Где они?
Орсон улыбнулся и молча покачал головой.
Я снова ткнул кнопку на пульте, и телевизор заорал. Это была та серия шоу Энди Гриффита, в которой Барни Файф пытается поступить в церковный хор, несмотря на полное отсутствие слуха. Когда-то давно мы смотрели ее вместе с отцом.
Поднявшись на ноги, я подошел к стулу сзади. Достав из кармана серебряную зажигалку, найденную в шкафу Орсона, зажег огонек. Пусть мой брат низвергнул меня в преисподнюю, но я поймал себя на том, что мне очень нелегко поджечь его плоть. Однако я сделал это.
Орсон застонал. Через шесть секунд я загасил пламя и вернулся на диван. Лицо брата раскраснелось, на лбу выступили бисеринки пота. Я выключил звук телевизора.
– Ого! – улыбнулся Орсон сквозь боль. – Господи, как же это неприятно! Но ты должен знать, что спина не является самой чувствительной частью тела. Тебе следовало бы поджарить мне лицо. Губы, глаза. Довести их до кипения.
– Орсон, видеокассеты и фотографии находятся в этом доме?
– Нет.
– Они в Вудсайде?
– Зажигай!
Комната снова наполнилась какофонией телевизора. Наклонившись к Орсону, я поднес зажигалку к внутренней стороне бедра. Теперь я уже не так щепетильно относился к тому, чтобы причинить боль.
Сначала Орсон с живым интересом наблюдал за мной, однако когда язычок пламени начал лизать его кожу, он закричал, перекрывая неблагозвучное пение Барни Файфа. Когда участок покрытой волосками белой плоти начал пузыриться, я загасил огонь и отключил звук. Орсон продолжал вопить, закрыв глаза, стуча зубами, задыхаясь.
– Кажется, ты ошибся со своим призванием, – наконец выдавил он, корчась и всасывая воздух сквозь зубы.
Взглянув на его бедро, я увидел, что на пораженном участке кожи расцвел яркий волдырь. Я чувствовал сладковатый запах паленой плоти, отдаленно напоминающий запах бензина.
– Итак, Орсон, – сказал я, – третья попытка.
– Возможно, все это находится в камере хранения в каком-то городке, который тебе ни в жизнь не найти. Возможно…
Заорал телевизор, и я, встав, поднес зажигалку к правому глазу Орсона. Как только появилось пламя, он пронзительно закричал:
– В пустыне! В пустыне!
Отступив назад, я убрал громкость.
– По-моему, ты врешь.
– Энди, – задыхаясь, промолвил Орсон, – видеокассеты, фотографии, все, чем я тебя шантажировал, – всё там!
– Где именно? В твоем доме?
– Отвези меня в Вайоминг, и я покажу.
– Похоже, тебе нравится, когда тебя поджаривают.
– Нет! Не надо! Просто выслушай меня. Если я тебе все скажу, Энди, даже после пытки, ты все равно не сможешь убедиться в том, что это правда, до тех пор пока сам туда не попадешь. И поверь мне, правды ты от меня не дождешься. Так что подумай хорошенько.
– Ты полагаешь, я потащу тебя в Вайоминг?
– А как еще ты собираешься найти мой дом? Дорога, ведущая к нему, затеряна в пустыне. Нужно отмерять мили от определенной точки, чтобы ее найти, и я не собираюсь открывать тебе, где это место. Только не здесь. Даже не надейся, твою мать. Я нужен тебе, ты нужен мне. Давай отправимся в путешествие.
– Я и сам смогу найти дом.
– Как?
– Тебя же я нашел.
– Этот долбаный ковбой! – фыркнул Орсон.
Я подумал о том, чтобы держать пламя у его глаза до тех пор, пока он не выложит мне, где именно в доме или сарае спрятаны атрибуты его кровавого увлечения. Однако он был прав: я узнаю, сказал ли он правду, только когда прибуду на место.
Мне хотелось расспросить его о матери и о том, как он меня подставил, но я опасался, что злость подточит меня, как это произошло с Уолтером, а по-прежнему оставались вопросы, которые я хотел выяснить.
– Где Лютер? – спросил я.
– Не знаю. – В голосе Орсона прозвучала боль. – Он дрейфует.
– Как вы с ним общаетесь?
– По электронной почте.
– Какой у тебя пароль?
Я поймал себя на том, что мне хочется, чтобы он отказался отвечать. Я щелкнул зажигалкой.
– В-Б-А-С – С.
– Моли бога о том, чтобы Лютер пальцем их не тронул.
Встав, я открыл дверь.
– Энди! – окликнул меня Орсон. – Пожалуйста, дай мне то, что давал. Боль просто адская!
– Правильно, и должно быть больно.
Пройдя в кабинет, я включил компьютер. Пароль открыл мне доступ к ящику электронной почты брата. Шесть новых сообщений: пять – спам, одно от ЛК72.
От:
Отправлено: Пятница, 8 ноября 1996 года, 20.54:33 по ВПВ
Кому: David Parker
Тема:
О-
Становится тревожно. Скоро пора отправляться на север. Спроси меня о той стрпт в жрб. Отличная штучка! ЭТ исчез. Как и УЛ. По-прежнему? где Л. Если хочешь, буду ждать. В противном случае в Сас есть человек, которого мне нужно навестить. Ого! С нетерпением жду ВО.
Л
Я порылся в папках удаленных, отправленных и входящих сообщений, однако Орсон не хранил никаких архивов. Распечатав письмо от ЛК72, я вернулся в гостиную.
– Расшифруй вот это, – сказал я, положив загадочное послание Орсону на колени. – Оно ведь от Лютера, так?
– Да, от него.
– Тогда прочитай его так, твою мать, чтобы в нем появился хоть какой-нибудь смысл.
Глядя на лист бумаги, Орсон прочитал вслух уставшим, подавленным голосом:
