– Я не ошибся, это высказала… дежурная? – удивился Руслан.
– У меня два высших образования, а толку?.. Да это и не главное. Можно слыть образованным, а поступать, как дикарь. Мои дед и бабка были необразованными людьми в современном понимании, но они были образованными в житейском смысле, блюли себя и этому же учили меня. Некоторые думают, что с моими взглядами жить трудно, но они ошибаются – напротив, легко. И падение до уровня дежурной, где не нужно образование, в моем случае становится не драмой, а финансовой необходимостью.
– Еще кто-нибудь возвращался с танцев раньше окончания вечера?
– Вернулись двое пожилых людей… потом Максим забежал…
– В котором часу?
– Пожилая пара вернулась сразу же после Алины и Кирилла, минут через десять. А Максим… в одиннадцать… Нет, одиннадцать пробило раньше. Да, точно. Я посмотрела на часы, когда было без пяти одиннадцать, вскипятила воду в банке, заварила чай, почти выпила чашку. Вот тогда и вернулся Максим. Значит, это было примерно в пятнадцать минут двенадцатого.
– Он остался в корпусе или еще выходил?
– Почти сразу же выбежал назад, ну, минут пять пробыл в корпусе, может, чуточку больше. Извините, на этот раз я не засекала время.
– Может, заходил кто-то из посторонних?
– Нет, посторонние не заходили, я бы заметила, обязательно спросила бы, к кому идет этот человек.
– Но вы же не всю ночь сидите? Дежурные говорили, что ночью разрешено спать.
– У меня старое воспитание, то есть на работе я не сплю. Беру с собой интересную книгу, кофе и читаю. Дома почитать не удается, я использую рабочее время. Зато одновременно выполняю свои обязанности.
– А в какой последовательности возвращались с танцев? Меня интересуют Кристина, Люба, Эдвард, Егор и Максим.
– О, как много, – рассмеялась она. – Честно скажу, не обратила внимания. Все зашли после часа ночи, а в какой последовательности…
– Мне интересно ваше мнение о людях, которых я назвал.
– О Кристине и Лике я все сказала. А Люба очень симпатичная девушка, общительная, умненькая. Кстати, у нее тоже роман. С Эдвардом. Если у Кирилла и Алины отношения развиваются бурно, то у Любы и Эдварда трепетно. А Егор… сохнет по Лике. Должна сказать, выбор неудачный, но увлекся он, кажется, серьезно.
– А вообще как он вам?
– Ничего особенного. Типичный представитель класса лавочников, вырвавшихся из низов. Особых умственных способностей я в нем не заметила, когда он хочет, может быть милым, но обычно идет на поводу у собственного настроения.
– А Эдвард?
– По-моему, порядочный человек, обходительный, более конкретного мнения я не составила. Единственное, что удалось, так это немножко понаблюдать за ним и Любой.
– Остался Максим, – напомнил он.
– О, этот – ходок!
– Правда? И по кому же он «ходил»?
– Ну, как вам сказать… Макс, как его зовут, старается всем женщинам угодить – молодым, старухам, дамам среднего возраста. То комплимент отпустит, то вещи поднесет, то просто поговорит – никого не пропустит. Такой уж характер. Всегда улыбчивый, ни разу не видела его хмурым, в отличие от Егора. Неплохое производит впечатление. А насчет интрижек… он же молод, а легкодоступных женщин полно.
– Легкодоступные – это Кристина, Лика… А Татьяна Фатеева, Ульяна Харченко?
– Фатеева тоже легкодоступная, к тому же сама приставала ко всем мужчинам подряд, не считая это унизительным. А Харченко… она прожила в нашем корпусе два дня, потом перебралась в другой, я о ней практически ничего не знаю.
– Ну и последний: Викентий.
– Массажист наш? Честно скажу: неприятный тип, лично я Вика терпеть не могу. О его ночных массажах много слухов ходит по пансионату, говорят, он за деньги спит с дамами. Да и сама я часто его видела у себя в корпусе: заходит вечером, а выходит утром. Мужчина в роли проститутки – это отвратительно. Такой человек за деньги продаст абсолютно все, потому что он беспринципный.
– Катя, а из названных мною людей ночью из корпуса никто не выходил?
– Нет.
– Точно? Может, вы отлучались? Или легли полежать?
– Я не отлучалась и не ложилась. Даже туалетная комната находится рядом с дежуркой, но из нее слышны шаги. Никто не выходил.
– Ну, что ж, – поднялся Руслан. – Спасибо за чай и содержательную беседу.
– Все же скажите: что вас привело ко мне?
– Лика утонула, мы обязаны всех опросить, кто знал ее и входил в число друзей.
– Какой ужас! – схватилась за щеки ладонями Катя. – Когда это произошло?
– Вчера. То есть вчера ее нашли, а утонула она во время танцев.
– Несчастный случай или… она сама?
– Это я и выясняю. Может, у нее была причина утопиться?
– Ой, нет, – покачала она головой. – Лика утопилась? Это невозможно. Такие женщины не топятся, скорее других утопят. О, господи, что я говорю о покойной!
– Ничего-ничего, – поспешил успокоить ее Руслан. – О ней большинство отзывается негативно. Но человек погиб, мы обязаны выяснить обстоятельства. Все же, Катя, научите дочь разговаривать с незнакомыми людьми через закрытую дверь.
– Хорошо, – провожая его, сказала она. – Какое несчастье случилось!
У подъезда Руслан стукнул себя пятерней по лбу:
– Забыл! Гришка…
Глава 31
Вид у Егора был помятый, значит, вчера он не дурака валял, а действительно напился. Он пил пиво и собирал вещи, когда к нему вошел Сева и спросил о самочувствии.
– Оклемаюсь, – проворчал Егор, продолжая складывать вещи.
– Уехать надумал? – А счетчик в голове Севы отстучал: линяет раньше срока, притом торопится. – Почему?
– Изговняли отдых, – бросил Егор и приложился к банке с пивом.
Севу заполнила паника. Егора следует задержать любыми средствами, а как? Он присел в кресло, осмотрелся. На столе стояло несколько пустых банок, видать, похмелялся Егорушка с раннего утра, а пиво у него всегда есть в холодильнике. Да и морда красная, пиво на старые дрожжи подействовало ударно – он опьянел. Это неплохо.
– Кто изговнял? – задал невинный вопрос Сева.
– Все! – зло рыкнул Егор, потом из него полезло: – Все корчат из себя интеллигентов недобитых, а внутри воняют, как параша. Раздолбаи гребаные!
– Я понимаю, ты из-за Лики переживаешь…
– Да пошел ты… Лика! Ну, утонула, потому что дура! – Егор допил пиво, взял новую банку. – Хочешь?
– Н-нет… – отказался Сева. – Я бы водочки жахнул.
– Водки нет. – Егор плюхнулся во второе кресло, отпил еще пива, задумался. – Лика, конечно, заводила меня… знаешь, как тащилась, когда я ее… (Еще бы Сева не знал!) Уезжаю, потому что надоело подстраиваться. Я такой, как есть! Что, плох? Скажи, только честно, я плохой?
