Город, наконец, закончился, машина выскочила на полуразрушенное шоссе. Остановившись на перекрестке, Басмач свернул направо.
– Почему туда, ты знаешь дорогу?
– Примерно, – отозвался Басмач. – Это, мне думается, то самое шоссе, что мы с тобой с пригорка наблюдали. Ну, когда машины по нему ехали. – Заложив крутой вираж, он свернул с осыпающегося асфальта, рванул напрямик в степь, правя к холмам, видневшимся в паре километров впереди. «Уазик» подбросило на ухабе, мотор рыкнул и чуть было не заглох.
Заехав на пологий бок холма, Басмач заглушил машину.
– Скидываем пассажиров и перекур. Ты пока залезь на верхушку, понаблюдай, вдруг, кто по наши души увязался. На, бинокль возьми. Только не вытаскивай без необходимости – бликует, видать издалека.
Назар повесил чехол с биноклем через плечо, прихватил ППШ и полез по склону.
«Ты гляди, оружие прихватил, раз в дозор идет – матереет прямо на глазах, сын полка», – с улыбкой подумал Басмач, отвязывая труп ычевского бойца с капота. Вообще, парень изменился очень сильно, особенно после паучихи: больше уверенности, смекалки особой такой – военной. Молодец. Опыт, он штука полезная, если впрок идет. А Назару шел.
С трудом выбравшись из машины, Басмач размял затекшую спину, с хрустом потянулся. В правую ногу тут же тягуче стрельнуло. Уже не первый раз, нехорошо. Вот так заломит в драке, оступишься и, гляди, труп. Кстати, о трупах. Он задрал ворот лежавшего поперек капота тела.
– Однако… – Басмач достал из ножен рабочий нож, ковырнул острием тонкую буро-зеленую веточку в пупырышках, как у огурца: из надреза потекло что-то непонятное, желтого цвета. Такого ему встречать не приходилось, будто свежий побег клена кто-то срастил с плотью человека. Да, и человека ли? Плесень, по слухам, заполонившая город Алматы, попадая на живой организм, порабощает его, подчиняет разум.
Срезав ремни, Басмач оттащил труп в сторону, и принялся за второй. Осмотрел шею – та же история: зеленая хрень растет как раз на хребте. Только здесь вокруг чужеродного растения кожа воспалилась и покраснела.
– Черт знает… какие-то зомби? Чего не хватало, – ремень от автомата лопнул под острием ножа, и тело кулем свалилось в пыль. Этого он оставил там, где и упал, оттаскивать в сторону не стал. Вместо этого, вернувшись в кабину, взял с сиденья пистолет-пулемет. Два одиночных выстрела в голову, на всякий пожарный. Вдруг поднимутся? А так уже наверняка.
– Эй, что случилось?! – услыхав стрельбу, насторожился Назар, держа оружие наготове.
– Нормально, – махнул Басмач. – Что у тебя?
– Никого.
– Спускайся, перекусим, и в путь. – Басмач оперся на крыло машины.
Рассказ старика Игельса про непонятное растение и вдруг возникшую новую религию – урборотианство – принимал совсем иной оборот. Получается, адепты приживляют себе росток, причем именно туда, где и позвоночник, и мозги близко? Или они «принимают» веру в некоего Змея уже после того, как эта пакость поселится на шее? Корова из броневика опять же с росшим из холки кустом…
Растение-паразит? Вполне возможно. От мысли о паразитах сразу же зачесалось в бороде, напоминая, что неплохо было б и помыться.
Старик упоминал, что дерево, из плодов которого круглый год гонят спирт, принес из похода Ыч. Значит, есть место, где этих паразитов раздают, или, что скорее, им заражают.
Странным образом местонахождением логова Айдахара и местом, куда, по словам Игельса, отвозили бочки со спиртом, являлся город атомщиков Курчатов.
Религиозные фанатики и любители спирта с кактусом на шее, черные солдаты Айдахара, со следами хирургических операций на голове, и удаленными языками… Странностей вокруг этой истории что-то уж многовато, как ни крути.
Назар, бухая по высохшей земле сапогами, спустился с холма.
– Стрелял?
– Угу. Трупаков добивал, контроль. Вон, погляди им на шеи. Только руками не трогай, вдруг зараза какая.
– И чего это? – отпрянул Назар, брезгливо потирая руки.
– А не видишь? Трава какая-то из мяса колосится. И думаю, наш общий друг на сухопутном локомотиве в этом замешан.
Устроившись в тени машины, наскоро перекусили, перевели дух после погони и занялись оружием. Выходило неплохо, у Басмача осталось ружье Игельса, и два автомата с круглым, как консервная банка, магазином от бойцов патруля. Басмач показал Назару, как разбирать дисковые магазины: на, мол, тренируйся.
Пока Назар занимался патронами, Басмач занялся чисткой обоих ППШ и двустволки, благо, к последней в рюкзаке оставалось еще достаточно патронов. Пистолет-пулемет Шпагина, времен Великой Отечественной, оказался простым донельзя, даже проще «калаша» – чистить одно удовольствие.
– М-да, а вояки-то за оружием не следили: дерьмище в стволе, грязь в чашке ударника… Что, парень, как ощущения? – Басмач решил разговорить молча выщелкивающего патроны Назара.
– В смысле?..
– Да в прямом. На Урановом заводе, ты засс… не смог снять айдахаровца, а сегодня водилу из «калаша» положил. Поговорить не хочешь?
– Когда целился, и стрелял, руки зудели. И вообще как-то…
– Погано да?
– Есть такое.
– То, что с руками – нервы, реакция на страх, ситуацию. А что погано, это хорошо. Ты запомни ощущение, крепко запомни. И вспоминай каждый раз, когда чью-то жизнь решишь забрать. – Щелкнув ствольной коробкой, Басмач отложил почищенный автомат в сторону и взялся за второй.
– Да я как бы… – замялся Назар, вспоминая, как человек обернулся на звук разбитого окна, как дернулась голова, длинные засаленные волосы, заляпанные красным. Его передернуло. – Забудешь тут.
– И правильно, не забывай. Кровь лить попусту не станешь.
– А с чего бы мне ее лить? – удивился Назар, сгребая патроны в кучку.
– Ну… я человек не ученый, не философ, красиво не объясню. Просто когда делаешь что-то впервые, и получается, то уже после оно много легче происходит, причем легче с каждым разом. Вот, когда штаны надеваешь, ведь не задумываешься как, почему?
– Так то штаны. – Назар вытер лоб. Несмотря на тень, воздух и борт машины прогрелись, стало жарко.
– Одно и то же, парень. Это привычкой называется. Сегодня, просто со штанами, завтра с человеком, а послезавтра ты понимаешь, что море по колено, и в нашем проклятом мире становится на одного Айдахара больше.
– Тогда… я не понимаю. А зачем ты мне на заводе, и сегодня вот стрелять?..
– Делать то, что нужно, то, что требуется в конкретной ситуации – это одно. Тогда и сегодня, ситуация и есть. Но главное, чтобы лить кровь тебе нравиться не стало.
– Получается… Когда нужно, то можно? – криво усмехнулся Назар. – Я же на любой чих тогда придумать могу эти «нужно».
– А ты не дурак, – хмыкнул бородач, – соображаешь. Ну, это «можно-нужно» на твоей совести уже будет. Да и нет у меня всех ответов, пацан. Оно с возрастом придет, понимание, что хорошо, а что плохо. Кстати, ты какого лешего в одну кучу патроны с зеленью кидаешь?! Он осечку даст, или заклинит. Отбирай такие. Зря нахвалил балбеса, – притворно рассердился Басмач.
