XII
– Как мы к нему попадем? – спросил Игорь с сомнением. – Ведь на входе наверняка вахтер сидит, а в приемной – секретарша.
– Положись на меня, – предложила Тамара. – У меня есть корочка журналиста. Я женщина, и, наконец, у меня характер пробивной.
– А я, значит, недотепа?
– Вот уж нет. Ты доказал это и вчера, и сегодня. Это я тебе как женщина говорю. Благодарная женщина.
Тамара провела пальцами по рукаву Игоря. Он на несколько секунд задержал ее руку в перчатке в своей озябшей руке.
– Зря мы его пощадили, – сказал он.
Она отрицательно покачала головой:
– Нет, мы все сделали правильно. Ты что, смог бы убить его? – спросила Тамара, подразумевая Бастрыгу. – В моей квартире? И что потом? Мы бы замотали его в ковер и вынесли, да? Или разрубили на куски в ванне? Так иногда поступают убийцы, но, как правило, их потом ловят. И это бытовые преступления. А убить следователя прокуратуры… – Она с сомнением покачала головой. – Нет, Игорь. Мы правильно поступили. Иначе было нельзя.
«Нельзя, – подумала она. – Я не собираюсь становиться соучастницей убийства. И грех на душу брать не собираюсь. Леонид хоть и подонок, но сможет оценить мое благородство. Он непременно отзовет своих головорезов. Возможно, у них даже наладятся отношения. Игорь – хороший парень и прекрасный любовник, но, увы, эти качества не превращают его в надежного спутника жизни».
– Да, наверное, нельзя, – согласился он неохотно.
Они стояли в квартале от здания областной прокуратуры, чтобы обговорить все до того, как попадут в поле зрения видеокамер наружного наблюдения. Был полдень. В обилии прохожих на улицах было что-то нереальное, напоминающее сон. Совсем недавно Тамара, Игорь и Бастрыга находились втроем, и одному из них почти наверняка предстояло умереть.
Все трое думали об этом и знали, о ком идет речь.
– Вы пожалеете, – сказал Бастрыга, глядя то на Игоря, то на Тамару.
На ней его взгляд задерживался дольше, хотя, в отличие от своего нового приятеля, она была безоружна. Тем не менее Бастрыга апеллировал в первую очередь к ней. К ее расчетливости и благоразумию. К ее здравому смыслу.
– Сначала пожалеешь ты, – сказал Игорь.
Он не тратил время на то, чтобы связывать пленника или вставлять ему в рот кляп. Пистолета, направленного в живот, было вполне достаточно. Бастрыга сидел на диване, привалившись к мягкой спинке. Чтобы встать, ему пришлось бы сперва наклониться вперед. Игорь бдительно следил за тем, чтобы это не произошло неожиданно.
Тамара, наблюдавшая за ними, выступила вперед.
– Ты пришел меня убить, Леня, – сказала она с упреком. – А я ведь тебе доверяла. Несмотря ни на что.
Она врала. Как и он, говоря:
– Никто тебя убивать не собирался, Тома. Я отнес тебя на лоджию, чтобы связать и оставить там, пока я буду разбираться с этим типом.
Бастрыга указал подбородком на Игоря. Тот сузил глаза:
– Ну, давай разбираться.
– Ты не выстрелишь, – заявил Бастрыга. Правда, не слишком уверенно.
– Еще как выстрелю, – заверил его Игорь. – Я недавно убил человека. Противно, конечно, но не так трудно, как расписывают. Поэтому я сейчас задам несколько вопросов, а ты, гражданин следователь, на них ответишь. И если мне не понравится то, что я услышу, если я усомнюсь хоть в одном слове, то… – Игорь угрожающе качнул стволом. – То сразу стреляю. Не буду уговаривать тебя вести себя благоразумно, не буду считать до трех и даже до одного… Просто спущу курок, и все. Так это будет. А теперь вопрос номер один: кто убил моих родителей?
Сглотнув слюну, Бастрыга молчал.
– Кто убил остальных? Кто нападал на меня? На Тамару? Говори, тварь!
– Игорь, – пискнула Тамара.
– Молчи, – бросил ей он, не поворачивая головы.
– Ответ будет один на все вопросы, – медленно заговорил Бастрыга. – Вам следует обратиться за разъяснениями к одному высокопоставленному чиновнику. К нему сходятся все ниточки паутины. А я ничего знаю.
– Ничего? – угрожающе переспросил Игорь.
– Очень мало. Крохи. Это все затея другого человека. Иди к нему и пугай его своей пушкой. Конечно, проще сорвать злость на невиновном человеке, но этим ты ничего не добьешься. – Бастрыга осторожно поднял руку, чтобы вытереть испарину, выступившую на лбу. – Я сказал гораздо больше, чем следовало, – мрачно произнес он. – И теперь моя жизнь в такой же опасности, как и ваша.
– О каком человеке ты говоришь? – спросила Тамара.
– Я назову его только при условии, что вы меня отпустите.
– На тот свет, – сказал Игорь.
Бастрыга поднял на него глаза. Его взгляд не был затравленным. Он не был напуган и сломлен. Чтобы вытащить из него правду, пришлось бы прибегнуть к пыткам. Игорь не был способен на такое. Не мог он и выстрелить, например, в ногу пленника, как это делают решительные герои боевиков. Да что там! У него даже рука для обычной оплеухи не поднималась. Игорь понимал, что перед ним находится враг, но этот враг был безоружным и совершенно беспомощным.
– Стреляй, – предложил Бастрыга, распознав неуверенность в глазах Игоря.
– Пусть лучше скажет, – быстро сказала Тамара. – От этого нам будет больше пользы.
– Пусть скажет, – буркнул Игорь, притворяясь, что сердится на себя за уступчивость.
– Шарко, – сказал Бастрыга. – Главный прокурор, Шарко Николай Федорович. Отправляйтесь к нему. Это все его компетенция. А с меня хватит. Я вообще во всем этом больше не участвую. Катитесь вы все к черту!
Он насупился и сердито засопел.
– Убирайся, – сказал ему Игорь. – И больше не попадайся мне на глаза.
Это была просто формула. На слух грозная, но на деле пустая, как, впрочем, львиная доля красивых фраз.
– Подожди, – вмешалась Тамара. – У меня тоже есть условие.
В глазах Бастрыги промелькнуло удивление.
– Какое? – спросил он.
– Квартира. Ты не будешь претендовать на нее в течение года.
Удивление во взгляде Бастрыги сменилось насмешкой:
– Иначе твой ухажер меня убьет?
– Иначе я сама тебя убью.
Было в ее интонации нечто такое, что заставило Бастрыгу пожать плечами.
– Как хочешь. Мне не к спеху. – Он подмигнул. – Тем более, что, может, еще сладится у нас с тобой.
Возмущенной реакции, которой ожидал Игорь, не последовало. Просто Тамара умолкла и все. Надо полагать, услышала все, что хотела. На этом допрос закончился. Надо отметить, к общему облегчению всех участников.
XIII
Находясь в нескольких минутах ходьбы от прокуратуры, Тамара не испытывала уверенности в победе, которую демонстрировала всем своим поведением. Но за свою жизнь она усвоила, что побеждает лишь тот, кто действует решительно и напористо. Не тот, кто сильнее, вовсе нет. Тот, кто готов рискнуть, поставив на карту все.
