Шведские корабли были двухдечными, вооружение состояло из 74–60 пушек. Штатное вооружение корабля: 26 – 24-фунтовых орудий в нижнем деке; 28 – 18-фунтовых орудий в нижнем деке; 10–20 – 8-фунтовых орудий на баке и шканцах.
Фрегаты делились на два ранга: 42—44-орудийные и 36-орудийные. У обоих типов фрегатов орудия находились на палубе и в закрытой батарее. Вооружение 42—44-пушечных фрегатов состояло из 26 – 24-фунтовых чугунных орудий на батарее; двух 12-фунтовых чугунных орудий на палубе; 16 длинных 24-фунтовых орудий на палубе. Вооружение 36-пушечных фрегатов состояло из 22 – 12-фунтовых и 12 – 4-фунтовых орудий. На бриге по штату состояло 16 длинных 18-фунтовых орудий, двух 3-фунтовых чугунных орудий и двух 3-фунтовых фальконетов.
Чапман произвел настоящую революцию в строительстве гребных судов. Следует заметить, что на Балтике роль гребных судов была несравненно больше, чем на Средиземном и Черном морях. Дело в том, что северное побережье Финского залива, Аландский архипелаг и побережье Швеции от Эстхамара до Фигехолма представляет собой почти сплошные шхеры. Плавание в шхерных районах – дело весьма трудное, требующее отличного знания местности, так как навигация в шхерах возможна только по строго определенным путям – фарватерам, чрезвычайно извилистым и таящим массу опасностей. Наиболее трудными являются шхерные районы Финляндии и Або-Аландские, несколько легче плавание по шведским шхерам.
Понятно, что до появления паровых двигателей плавание в шхерах больших парусных судов (кораблей и фрегатов) было крайне затруднено, а в отдельных местах вообще невозможно. В результате этого в обеих Русско-шведских войнах – 1700–1721 гг. и 1741–1743 гг. – обе стороны имели по два флота: корабельный и гребной, действовавших в подавляющем большинстве случаев независимо друг от друга. Корабельные флоты сражались в открытом море, а гребные – в шхерах.
Крайне важную роль в боевых действиях играла и замерзаемость берегов Балтийского моря. Обычно порядок замерзания был следующий: в середине октября замерзали берега на севере Ботнического залива, в начале ноября – берега средней части Ботнического залива и Невская губа, в середине ноября – восточная половина шхер Финского залива, в конце ноября – середина северной части Ботнического залива, в начале декабря – Або-Аландские шхеры и западная половина шхер Финского залива; в середине и конце декабря – Моонзунд, средняя часть Ботнического залива, восточная часть Финского залива, в начале января – Стокгольмские шхеры, южная часть Рижского залива и западная часть южного берега Финского залива. В общем, замерзание шло с севера на юг и с востока на запад от берегов к морю. Вскрытие происходило в обратном порядке, начинаясь в первых числах марта и оканчиваясь в середине или даже в конце мая. У берегов Эзеля, Даго, Курляндии и в середине западной половины Финского залива лед становился только в самые суровые зимы и не более, как на 20–30 дней. Берега Швеции (в районе самого моря), германское побережье и проливы почти никогда не замерзали, но изредка заполнялись плавающим льдом.
Поражения шведов в двух предыдущих войнах не в последнюю очередь были обусловлены слабостью шведского гребного флота по сравнению с русским. Так, в 1721–1741 гг. число галер в составе гребного флота не превышало и тридцати.
В 50-х гг. XVIII века в Швеции началось интенсивное строительство гребных судов. Причем гребные суда были переданы… сухопутным войскам. Гребной флот стал называться «армейским флотом». В октябре 1756 г. первым командующим армейским флотом король назначил генерал-майора А. Эренсверда. В известной степени такая мера была оправдана. На Балтийском театре военных действий основной задачей гребного флота обеих сторон было обеспечение действий сухопутных войск. В 1766 г. армейский флот был передан в подчинение Адмиралтейству, но в 1770 г. вновь возвращен армии.
В войнах 1700–1721 гг. и 1741–1743 гг. в гребных флотилиях наиболее крупными судами были галеры и их разновидности – полугалеры и скамповем. С петровских времен русские галеры (скампавеи, полугалеры) строились трех типов – французского, венецианского и турецкого «маниру». Большинство галер было «турецкого маниру». Турецкие галеры отличала большая скорость и маневренность, но зато худшая мореходность, так как они имели низкие борта. В свежую погоду на Балтике ходить галерам «турецкого маниру» не рекомендовалось. Только осенью 1714 г. в шторм затонуло 16 галер (скампавей) «турецкого маниру».
Галеры «турецкого маниру» представляли собой килевые суда с длинным и узким корпусом, имевшим небольшое возвышение над уровнем воды. Спереди у них был слегка приподнятый кверху носовой выступ, напоминавший таран. Он назывался шпирон. К нему крепился передний конец реи (райны), державший парус тринкетовой (фок) мачты галеры. За шпироном в носовой части галер имелся помост, на котором помещались орудия самых больших калибров. Самое мощное орудие стояло в центре. Посередине галеры от носа к корме шел другой помост – так называемая куршея, служившая для быстрого передвижения людей вдоль галеры и перетаскивания грузов. Он покрывался двумя смолёными брезентами. От носа до кормовой надстройки слева и справа от куршейного помоста были скамьи для гребцов, именовавшиеся банками. На корме возвышалась надстройка-каюта, образованная деревянными брусами или дугами, над которыми натягивалась палатка – тендалет.
В 1710–1721 гг. в России строились 16-, 18– и 19-баночные галеры турецкой пропорции. Их длина составляла 30–33,5 м, а ширина 5,3–5,6 м. Осадка без груза 0,56—0,66 м, с грузом 1,22—1,52 м.
Основным двигателем галеры были весла. Их вес достигал 90 кг, а длина – 13 метров. За каждым веслом сидело от 3 до 5 гребцов, в зависимости от размеров галеры. Опытные гребцы делали до 25 взмахов в минуту, что позволяло развивать скорость до 6 узлов.
Относительно хорошо галеры ходили и под парусами. Обычно они несли две мачты с косыми парусами.
Из-за своих конструктивных особенностей галеры не могли иметь мощное артиллерийское вооружение. Лишь на носу галеры (на помосте) устанавливались одна-три пушки среднего или крупного калибра. Первые русские галеры имели на носу одну 18-фунтовую или 24-фунтовую пушку и по бокам от нее две 12-фунтовые пушки, а полугалеры – одну 12-фунтовую и две 6– или 8-фунтовые пушки. К концу войны на некоторых больших галерах на носу ставили одну 36-фунтовую и две 18-фунтовые пушки. В отдельных случаях на носовом помосте ставились малые мортиры калибра 3–6 фунтов.
На помосте в средней части корпуса на галерах ставили 2-фунтовые и 3-фунтовые пушки на вертлюжных установках. Двухфунтовые пушки на галерах часто именовались «басами». Пушки на центральном помосте предназначались не только для стрельбы по неприятелю, но и для подавления бунтов гребцов.
В открытом море галеры не могли вести бой с кораблями и фрегатами противника. Самый слабый корабль (50-пушечный) вдребезги мог разнести и дюжину самых больших галер.
Добычей галер могли стать лишь небольшие парусные суда, а при большом числе галер – прам или фрегат. Атакующие галеры при подходе к неприятельскому судну давали залп из носовых орудий. Затем с концов рей обеих мачт сбрасывались специальные «приступные якоря», которыми галера сцеплялась с вражеским судном, и команда галеры высаживалась на палубу врага. Однако, как мы увидим, за всю Северную войну галеры шли на абордаж в единичных случаях. Как правило, галеры использовались русскими и шведами в качестве десантных судов.
