Чтобы не смущать девушку вниманием к ее персоне, бармен спрашивает документы о возрасте у всех в компании. Даже у седого американца, которому 21 год исполнился явно до Второй мировой войны. И это обычная практика – бармены проверяют ксивы у всей компании, если в ней есть хоть один человек, в чьем совершеннолетии можно усомниться. Чтобы не смущать его. Чтобы показать: не один ты так молодо выглядишь.
Дальше – больше. Русские показывают паспорта, которые по московско-ментовской привычке у всех при себе. У седого американца никакого документа с собой не оказалось. В итоге всем русским приносят пиво, а старичку-американцу, которого даже в московское метро пустили бы без пенсионного удостоверения, пива не дают. Потому что если дать, то сразу как бы станет ясно, что бармен спрашивал паспорта у всей компании только для проформы. Это и без того всем ясно, но показывать этого нельзя. Поэтому торжествует абсурд – старый американец остается без пива. При этом все присутствующие делают вид, что все нормально…»
[182]
В ряде штатов в тюрьму сажают малолетних детей по жалобе их родителей. Бить детей родителям никак нельзя – дети могут подать в суд на родителей, и их самих могут посадить в тюрьму. Говоря «бить», я имею в виду не какое-то избиение палкой или даже кулаком, а всего лишь легкий шлепок. Кстати, уже несколько русских мам, переехавших на ПМЖ в Штаты, поплатились свободой за привычку шлепать своих детей в общественных местах. Так, недавно по телевидению показывали, как русскоязычная мамаша слегка шлепнула по попе расшалившуюся дочку. А происходило сие в супермаркете и было зафиксировано камерой теленаблюдения. И вот маму судят, а дочку собираются отдать в чужую американскую семью.
Когда у нас в начале 1990-х гг. на видеокассетах начал распространяться американский фильм «Один дома» режиссера Криса Колам-буса, подавляющее большинство наших граждан видели только «одну сторону медали»: мама очень переживает, что 8-летний Кевин остался дома совсем один, и не понимали, почему Кевин так старательно скрывает ото всех этот факт. Ну, невдомек было советскому человеку, что мама Кевина Кэйт переживает не только за сына, но и за свою свободу, поскольку в США запрещено оставлять ребенка в возрасте до 14 лет одного дома, и Кэйт грозило наказание вплоть до тюремного заключения.
В течение последних 100 лет американские политики доказывают всему миру, что в США больше всего свободы для индивидуумов. Американские журналисты и кинорежиссеры написали миллионы статей и сняли тысячи фильмов, в которых обличались тотальные слежки Гестапо, НКВД и КГБ за немцами или русскими, чуть ли не за всеми гражданами Германии или СССР. Увы, технические возможности Гестапо или НКВД позволяли следить в лучшем случае за 0,001 % немцев или 0,0001 % русских.
А вот каждый без исключения американец живет в стеклянном аквариуме, где власть предержащие могут отследить буквально каждый его шаг. Он выходит из дома и попадает в камеру видеонаблюдения в подъезде. Он заходит в метро, где телекамеры фиксируют буквально каждый его шаг.
Нет, он хочет быть инкогнито и едет на автомобиле, но и тут все его передвижения фиксирует «большой брат».
Американец покупает какие-то вещи в магазине и расплачивается карточкой, и немедленно «большой брат» оказывается в курсе его покупок.
В американской прессе писали, что нескольких русских шпионов случайно вычислили по их тратам в магазинах, не соответствующим их заработкам. Бог с ними, со шпионами, но под колпаком все население.
Мало того, «большому брату» помогает подавлять большинство населения штатов. В Америке стукачество можно рассматривать как элемент национальной культуры. Там стучат все: сосед на соседа, пешеходы на водителей, подчиненные на начальство, детей в школах учат стучать на родителей. В ходе опроса, проведенного организацией IRS Oversight Board весной 2007 г., выяснилось, что по меньшей мере трое из пяти граждан США донесут на своих соседей в случае, если будут знать, что те уклонились от уплаты налогов. 62 % процента американцев считают своим гражданским долгом донести о подобном случае неуважения к государству.
В советское время советская пропагандистская машина прославляла «подвиг» пионера Павлика Морозова, донесшего на своего отца, что тот выдает сосланным кулакам «липовые» документы, позволяющие им выехать с мест ссылки
[183]. В «прославлении» приняли участие даже Исаак Бабель и Сергей Михалков. Тем не менее для подавляющего большинства советских граждан Павлик стал символом предательства. Имя Павлика Морозова в России стало нарицательным, подобно Иуде.
Рядом с моим домом детский парк, в советские времена носивший имя Павлика Морозова. И я был очевидцем, как народ сваливал памятник «герою» с постамента в 20-х числах августа 1991 г. Но я лишь недавно узнал, что тогда же институт «Открытое общество», представляющий в России Фонд Джорджа Сороса – всемирно известного биржевого спекулянта и поборника демократии, – выделил 7 тысяч долларов в качестве первого гранта на восстановление музея Павлика Морозова в его родной деревне Герасимовке.
Несколько опросов, проведенных в США, показали, что свыше 75 % населения одобряют поступок Павлика. Ну а спрос, как известно, рождает предложение. И вот в декабре 2003 г. американские СМИ представили народу своего Павлика иракского происхождения. Некий 14-летний мальчик в Ираке (настоящее имя его держится в тайне) донес на своего отца, заставлявшего его участвовать в движении сопротивления в Ираке. Американцы отправили папу в тюрьму, где он исчез без следа. Своего Павлика янки назвали Стивом Оу и сделали сыном 3-го бронетанкового полка армии США. В 2004 г. сей полк вместе с геройским «сыном полка» перебазировался в США, где Стиву Оу была оказана торжественная встреча.
В советское время диссиденты распевали:
У Павлика Морозова без ведома его —
невиданно внучат.
Стучат мои ровесники, стучат:
один на всех и все на одного.
Увы, эта песенка была не о брежневской России, а о «цитадели свободы и демократии».
Одну из фракций стукачей в США именуют «блюстители» – «это политически грамотная «полиция мысли», защитники нравственности, которые проповедуют нетерпимость во имя терпимости и жесткую регламентацию во имя всеобщего блага. Прежде всего они в своей деятельности заняты добродетельностью американского образа жизни. Об их вездесущности и кажущейся всесильности свидетельствует целая масса вопиющих примеров, приводимых журналом «Тайм».
Так, Дж. Меркадо из Лос-Анджелеса, работавший в службе безопасности газеты «Тайме», был уволен по причине излишнего веса, а молодой полицейский из Джорджии лишился работы из-за татуировки «хэви метал» на руке, что порочило образ американского блюстителя порядка. 50-летняя Хелен Гарретт, поцеловавшая своего друга, проводившего ее вечером домой, была шокирована, получив наутро предупреждение от общественности, что она вела себя непристойно и в следующий раз будет оштрафована. (Правда, выяснилось, что «блюстители» спутали Гарретт и ее друга с парочкой целовавшихся подростков.)
