Представители религиозной философии стараются обойти этот постулат, выражающий суть религии без дополнительных составляющих: веры в Бога и мистицизм или неверия в Бога и мистику. Нечто подобное, как отмечал Михайловский, имел в виду и Достоевский, выделявший как главное в Православии русского народа человеколюбие и веру в образ Христа.
Еще одно поучительное замечание Михайловского: русская цивилизация развивалась позже западноевропейской, и поэтому можно строить свою историю на основе отечественных особенностей с учетом ошибок и огрехов, сделанных на Западе… Увы, здравые мысли слишком редко воспринимаются обществом, не потому ли российская цивилизация в конце XX в. отреклась от самобытного исторического пути, переняв у Запада его недостатки (без его достоинств)? Прогресс тотчас сменился регрессом и общества, и личности.
Кропоткин, Петр Алексеевич (1842–1921)
Он, князь, Рюрикович, широко известен как один из главных идеологов анархизма. А был он выдающимся географом, геологом, историком, социологом. Родился в московском родовом поместье в семье генерала; окончил Пажеский корпус с отличием, был камер-пажом Александра II.
Его ждала блестящая карьера, но он выбрал службу в Амурском казачьем войске, совершил ряд тяжелейших экспедиций, открыл неведомые ранее горные гряды, вулканические области, Патомское нагорье в Забайкалье; уточнил сведения о географии и геологии Сибири, Дальнего Востока. Вернувшись в 1867 году в Петербург, работал в Русском географическом обществе, совершал маршруты в Швеции, Финляндии. Учился на физико-математическом факультете Петербургского университета, зарабатывал на жизнь публицистикой и вел просветительскую и революционно-пропагандистскую работу среди рабочих (был народником). Арестованный и заключенный в Петропавловскую крепость, написал классический труд «Исследования о ледниковом периоде».
Совершив дерзкий побег из тюремной больницы, 40 лет провел в эмиграции. Сотрудничал в «Британской энциклопедии», публиковал научные труды: «Взаимопомощь как фактор эволюции», «Великая французская революция», «Хлеб и воля», «Современная революция и анархия», «Идеалы и действительность в русской литературе», «Этика», а также биографические «Записки революционера». После Февральской революции 1917 года он вернулся в Россию. Власти большевиков не поддержал. Умер в городе Дмитрове, похоронен на Новодевичьем кладбище в Москве.
У него не было расхождений между интеллектуальной и практической деятельностью, словом и делом, нравственными идеалами и поведением, образом жизни и образом мысли, убеждениями. О нем Оскар Уайльд сказал: «Человек с душой того прекрасного Христа, который, кажется, идет из России», счел его одним из двух по-настоящему счастливых людей из всех, кого он знал, и написал сказку «Счастливый принц» (князь), аллегорически показав радость дарить людям добро даже ценой собственных лишений. Судьба Кропоткина со всей определенностью доказывает верность высказывания Канта: не надо стремиться к счастью, надо быть достойным счастья.
Анархия – это свобода. Так учил Кропоткин. Человеческая личность была для него высшей ценностью. Только социально-политические условия и особенности воспитания, считал он, приучают людей выбирать, «что главней»: материя или сознание, личность или общество, материальные или духовные потребности. А почему бы не говорить о единстве, взаимной зависимости, взаимодействии? У Кропоткина личность выступает как малая часть и в то же время самостоятельный партнер не только общества, но и Вселенной. Это утверждал Достоевский, но с одним существенным отличием: он верил в Бога, тогда как князь был атеистом.
Одна из важнейших целей религиозного мировоззрения – дать основания нравственности. Высказать этические нормы, утверждать их абсолютный характер именем Всевышнего. Научное мировоззрение Кропоткина тоже основывалось на «сверхчеловеческом» происхождении нравственности – от Природы. Достоевский, как известно, утверждал: если люди отрекутся от Бога, то поставят себя на его место, живя по принципу «все дозволено» при неутолимой жажде личных благ. Человеческая жизнь оборачивается потребительством без нравственных идеалов.
Чем же ответил Кропоткин на этот довод? Самым убедительным образом: действием, собственной жизнью. Но изучал проблему нравственности и с научных позиций. В этих исканиях он не был первым. Еще Чарлз Дарвин и Герберт Спенсер исследовали естественные истоки чувства добра, взаимопомощи. Известный ботаник Андрей Бекетов, с которым в молодые годы дружил Петр Кропоткин, писал о «взаимнодействии» в природе. Более основательно развил эту тему петербургский профессор зоолог Карл Кесслер в опубликованной речи «О законе взаимной помощи». Там доказывалось: «Взаимная помощь – такой же естественный закон, как и взаимная борьба; но для прогрессивного развития видов первая несравненно важнее второй». Идею подхватил Кропоткин, написав обстоятельный труд «Взаимная помощь как фактор эволюции». Он показал, что в трудных природных условиях происходит общее ослабление популяций. «Никакая прогрессивная эволюция видов не может быть основана на подобных периодах острого соревнования». Сделал вывод: «Объединяйтесь – практикуйте взаимную помощь! Она предоставляет самое верное средство на обеспечение наибольшей безопасности как для каждого в отдельности, так и для всех вместе; она является лучшей гарантией для существования и прогресса физического, умственного и нравственного. Вот чему учит нас Природа; и этому голосу Природы вняли все те животные, которые достигли наивысшего положения в своих соответственных классах. Этому же велению Природы подчинился и человек – и лишь вследствие этого он достиг того положения, которое мы занимаем теперь».
Кропоткин проследил явление взаимопомощи от низших животных до человеческого общества. По его словам, «оно зиждется на сознании – хотя бы инстинктивном, – человеческой солидарности, взаимной зависимости людей. Оно зиждется на бессознательном или полуосознанном признании силы, заимствуемой каждым человеком из общей практики взаимопомощи; на телесной зависимости счастья каждой личности от счастья всех и на чувстве справедливости».
Природа учит людей добру, сочувствию, справедливости. Но каким образом? В XX в. американский генетик А. Добржанский предположил, что имеются молекулярные структуры, которые передают по наследству признаки, полезные для вида, популяции, сообществу организмов даже в ущерб индивидам. Советские ученые В.П. Эфроимсон и Б.Л. Астауров привели целый ряд доказательств врожденного характера некоторых черт социального поведения. Однако до сих пор эту закономерность все-таки нельзя считать безупречно обоснованной. Но Кропоткин, безусловно, прав: взаимопомощь в самых разных формах является важнейшим качеством для всего живого, в значительной мере определяя прогрессивную эволюцию видов. Это проявляется уже во взаимном «тяготении» полов, а также в заботе родителей о потомстве, обучении, объединении в сообщества. Каждое живое существо, каждый из нас – это содружество разнообразных клеток и органов. Когда они находятся во взаимной гармонии, взаимопомощи – человек жив и здоров. Когда согласие нарушается – наступают болезни и смерть. Наш мозг, например, объединяет десятки миллиардов нервных клеток. Каким образом смог организоваться такой великолепный ансамбль? Ответ Кропоткина: «Если мы знаем что-либо о Вселенной, о ее прошлом существовании и о законах ее развития; если мы в состоянии определить отношения… между расстояниями, отделяющими нас от Млечного Пути и от движения Солнца, а также молекул, вибрирующих в этом пространстве; если, одним словом, наука о Вселенной возможна, это значит, что между этой Вселенной и нашим мозгом, нашей нервной системой и нашим организмом вообще существует сходство структуры».
