Под решающим воздействием господствующих идеологических установок продолжала развиваться историческая наука. Показательным в этом отношении является судьба так называемого «нового направления» историков, изучавших историю Великой Октябрьской социалистической революции, ее предпосылок, специфики империализма в России, становление отечественного рабочего класса. По всем этим вопросам сторонники «нового направления» пытались дать свои недогматические ответы, хотя и в общем русле марксизма-ленинизма. К историкам «нового направления» принадлежали такие исследователи, как П. Волобуев, К. Тарновский, Ю. Кирьянов и др. Выводы историков «нового направления» неизбежно вели к пересмотру устоявшихся взглядов по вопросам о характере аграрных отношений, зрелости империализма, многоукладности, ведущей роли рабочего класса на всех этапах революции, роли русского государства (самодержавия) в экономике страны и многим другим, составлявшим ядро официальной концепции Октября.
С критикой историков «нового направления» выступили многие видные ученые, среди них И. Ковальченко, Л. Милов,
B. Бовыкин. Сама по себе эта критика также содержала много, в научном отношении, новаторских по тому времени идей. Однако ход научной дискуссии был прерван вмешательством партийных органов. Под давлением отдела науки и учебных заведений ЦК КПСС (возглавлявшимся фронтовым другом Брежнева
C. Трапезниковым) «новое направление» подверглось критике и было свернуто, а выводы его сторонников признаны не только ошибочными, но и чуждыми. В те же годы была запрещена публикация истории коллективизации, подготовленная авторским коллективом во главе с видным исследователем аграрных отношений В. Даниловым, подвергнута критике работа А. Некрича, в которой в духе доклада Хрущёва на XX съезде освещалась политика советского руководства в начале Великой Отечественной войны. Впрочем, хотя критика и в данном случае была с сильным идеологическим подтекстом, о научной концепции нельзя не сказать, что она была ложной, с гнилой либеральной серцевиной.
В то же время советской исторической наукой были достигнуты и значительные результаты. Одним из ее достижений становится выход многотомных «Истории КПСС», «Истории СССР с древнейших времен до наших дней», «Истории Второй мировой войны». Выходят энциклопедические издания по истории революции, Гражданской и Великой Отечественной войн, завершается работа над 30-томной Большой Советской Энциклопедией. Больших успехов достигли советские историки в изучении древней и новой истории России. В эти годы продолжается плодотворное творчество таких известных отечественных историков, как Б. Рыбаков, В. Янин, Н. Дружинин, А. Преображенский и др. По истории революции и советского общества выходят работы И. Минца, М. Кима, Ю. Полякова, В. Старцева, Ю. Кораблева и др. Работы историков этих лет не были лишены недостатков, связанных с отмеченной выше политизацией исторического знания, излишней лакировкой значимых событий прошлого. В то же время историческая наука продолжает оставаться полем серьезных дискуссий. С новой интересной концепцией происхождения Руси и первых веков отечественной истории выступил крупный научный историк, уже при жизни признанный классиком А. Кузьмин. Свое новаторское видение вопросов древней истории Руси предложил ленинградский историк И. Фроянов – так же, как и Кузьмин, замечательный человек и патриот.
Культурная жизнь страны по-прежнему отличалась динамизмом и многообразием. Советское искусство продолжало оказывать свое воздействие на жизнь общества, пользоваться авторитетом во всем мире. В 1965 году М. Шолохов становится лауреатом Нобелевской премии. Мировой славы и признания добились мастера советского балета М. Лиепа, Е. Максимова, В. Васильев и др. Зрительской симпатией и любовью пользовались фильмы советских кинорежиссеров С. Бондарчука, Ю. Озерова, Л. Гайдая и др. Среди художников большую известность в эти годы получают А. Шилов, И. Глазунов и др.
Развитие советского искусства в еще большей мере, чем развитие науки, в этот период определялось многообразием стилей, направлений, мировоззренческих ориентиров. Значительный вклад в развитие отечественной литературы внесли писатели «почвенного» направления, продолжающие в своем творчестве классическую линию в русской литературе, размышляющие на страницах своих книг о судьбах России, о глубинном смысле жизни человека, утверждающие необходимость возрождения традиционных нравственных ценностей: С. Залыгин, В. Распутин, Ф. Абрамов, Ю. Бондарев, В. Шукшин, В. Белов и целый ряд других самобытных, крупных писателей. Важным событием в литературной жизни этих лет становится выход новаторского по форме и философского по содержанию романа-эссе В. Чивилихина «Память», в котором автор через личное восприятие истории анализирует прошлое и настоящее России. Столь же значимыми для литературной и общественной жизни страны стали исторические романы В. Пикуля. На эти годы приходится и творчество выдающего русского поэта Н. Рубцова. Стихотворения Рубцова «Тихая моя Родина», «Русский огонек», «Видения на холме» и многие другие проникнуты искренней любовью к Родине, лиричны и глубоки. Рано ушедший из жизни, поэт словно предвидел нелегкое будущее своей страны, которую уже вскоре будут ждать новые испытания:
Россия, Русь! Храни себя, храни!
Смотри, опять в леса твои и долы
Со всех сторон нагрянули они,
Иных времен татары и монголы…
В то же время конец 1960-х – начало 1980-х годов становится временем развития совсем другой литературы, культуры совсем иной нравственной направленности. Именно в развитии искусства, прежде всего литературы, сказалось зарождение новой генерации представителей интеллигенции, настроенной враждебно-ернически по отношению к существующему в СССР общественному строю и его ценностям. В центре внимания художников этой формации остается маленький человек, с его особым, замкнутым мирком. Мятущийся, не находящий места, но не способный бросить открытый вызов, этот человек глубоко несчастен. Между ним и действительностью – пропасть. Отчужденность рождает в этом человеке непонимание, непонимание – злость ко всему окружающему и тайный протест против чужого благополучия. Нередко творческие искания отдельных деятелей культуры приводили их к вполне определенной политической позиции неприятия не только советского образа жизни, стремлению через свое творчество бросить ему вызов, но и к отрицанию традиционных русских жизненных устоев. Концентрированным выражением этих настроений становится фраза лирического героя одного из написанных уже в эмиграции произведений Абрама Терца (А. Синявского): «Россия – сука».
Своеобразным гимном художественного «протеста исподтишка», в котором звучит нежелание молчать и мириться с окружающим заснувшим миром, становится стихотворение А. Галича «Старательский вальсок», написанное им на самом излете хрущевской «оттепели» и предварявшее эпоху брежневского «застоя»:
Вот как просто попасть в богачи,
Вот как просто попасть в первачи,
Вот как просто попасть – в палачи:
Промолчи, промолчи, промолчи!
Любопытной особенностью «второй», «оборотной» культуры становится вовлеченность в ее орбиту не только открытых противников режима, но и людей, обласканных властью, имеющих признание и высокий социальный статус. Близки к идеям «альтернативного искусства» были А. Вознесенский, Р. Рождественский, Е. Евтушенко, сатирик М. Жванецкий, многие другие мэтры официальной советской культуры. На рубеже, отделяющем официоз от нелегальности, например, продолжает свое развитие бардовская песня. Не только Галич, но и такие известные поэты-исполнители, как В. Высоцкий, Ю. Ким, Б. Окуджава и др., становятся настоящими героями т. н. «магнитофонной революции». Записи их песен, часто критически, а то и предвзято изображающие советскую действительность, распространялись среди населения на магнитофонных записях, слушались, переписывались, обсуждались. В этом же ряду стоит участие некоторых крупных представителей официальной культуры в деятельности самиздата или близких к нему по духу изданий. В частности, в подготовке нашумевшего альманаха «Метрополь» помимо никому неизвестных авторов приняли участие В. Аксенов, Ф. Искандер, А. Битов, Б. Ахмадулина и др.
