Обстановка на Южном фронте осложнялась все более. Приморская армия и левофланговые дивизии 9-й армии вели бои у Дубоссарского плацдарма, который противник продолжал расширять. Правофланговые дивизии 9-й армии и 18-я армия переправлялись через Южный Буг южнее Первомайска.
Драматически сложилась судьба 6-й и 12-й армий. Мы сами были озабочены предстоящей борьбой за Одессу, но нас потрясла весть из района боев этих армий. После занятия Умани противник отбросил 6-ю армию генерала И.Н. Музыченко и 12-ю армию генерала П.Г. Понеделина к югу и отрезал им пути отхода на восток к Днепру. 28 июля началось их окружение, а 2 августа замкнулось вражеское кольцо.
Развернулось беспримерное сражение советских воинов, полное трагизма и бессмертных подвигов. В Одессу дважды в день приходили оперсводки Южного фронта с отрывочными сведениями по этим армиям. Вскоре после окружения армий генерал Музыченко был ранен. И теперь в сводках обе они именовались «группой генерала Понеделина». Кончились боеприпасы. По воздуху их много не перебросишь. И в ход пошли штыки. До сих пор почти дословно помню сообщение от 5 августа о том, что группа Понеделина, окруженная плотным кольцом мотопехоты и атакуемая авиацией, продолжает вести героические бои без боеприпасов, горючего и продовольствия, переходя в рукопашные схватки с целью пробиться на восток в районе Подвысокое. Радиосвязь прерывалась, и мы, не ведая, что с ними, ждали чуда. Через три дня сводка еще печальнее: попытка группы Понеделина прорваться на юг успеха не имела. Разрозненные подразделения советских воинов бились в окружении до середины августа. И многие из них прорвались к своим.
Нельзя было бесстрастно брать в руки эти сводки. Нельзя было без восхищения и гордости за советских людей читать скупые строки отрывочных вестей, доходивших по радио от окруженных, но не сдававшихся, дравшихся насмерть. Мне представлялось, что все героическое и благородное, что есть в нашем народе, сейчас сконцентрировано на этом – вот тут рядом – маленьком пятачке, в районе к югу от Умани. Я думал: что там за люди! Откуда у них берется неистребимая живучесть! Какая сила питает их своим эликсиром, чтобы в таких сложных обстоятельствах продолжать борьбу! Ведь мы недавно видели, как на Западе после первого сокрушительного удара армии бежали, разваливались, сдавались. А тут – без боеприпасов, штыком и прикладом пробивали себе дорогу к фронту верившие в правое дело партии, народа, советской власти. Это духовный завет ныне живущим.
3 августа противник захватил Кировоград и Первомайск и, продвигаясь на юго-восток, заходил в тыл армиям Южного фронта. Обстановка требовала принятия мудрых решений. Становилось очевидным, что нам не удержать территорию между Днестром и Днепром. Жестокая, неумолимая военная целесообразность – отвод войск на восток – становилась единственной реальностью. Одновременно с этим надо было решить судьбу Одессы.
Одессу не оставлять
Мы ожидали решений по армии. И вдруг в полдень 5 августа приходит телеграмма, в которой по указанию наркома ВМФ командующий флотом приказывает Жукову: для выполнения задачи обороны Одессы иметь тесную связь с сухопутным командованием по вопросам артподдержки наших войск кораблями и береговыми батареями; войска необходимо поддерживать до последнего снаряда; в случае окружения Одессы противником нашим войскам будет оказана поддержка огнем флота и организовано их питание морем; если наших войск под Одессой не окажется, Одесской базе противостоять врагу самостоятельно. Для обороны Одессы будут назначаться корабли флота до крейсеров включительно
[17].
Похоже, что в Москве принято какое-то решение по Одессе, что морское командование, не исключая отхода наших войск на восток, нацеливает моряков и на самостоятельную оборону города. Адмирал принял это как боевую задачу и подтвердил штабу свое прежнее распоряжение: готовить базу к защите города по двум вариантам – с армией и самостоятельно.
В тот же день адмирал, заслушав мой доклад и предложения начштаба, поставил соединениям и частям базы боевые задачи по обороне Одессы совместно с армией и самостоятельно, в точном соответствии с директивными указаниями наркома и комфлота. И приказал штабу приступить к формированию двух морских полков базы с присвоением им номеров: первый и второй. В полки были включены береговые части и добровольцы с кораблей, батарей и учреждений базы. Поредели ряды штабов, политотдела, тыла и служб базы. Опустели винтовочные пирамиды кораблей и батарей. Для охраны штаба базы было оставлено всего семь винтовок. Свой пистолет ТТ я отдал преподавателю школы старшин капитану А.С. Ламзину, назначенному командиром роты 1-го полка. Этому полку оружие наскребли, а для второго – обратились к командарму. А у того нет лишнего оружия. Жуков обратился к комфлоту, и тот прислал винтовки.
Адмирал назначил командиром 1-го морского полка майора И.А. Морозова – он из армейских командиров, с общевойсковым образованием. Лучшей кандидатуры не подберешь. Комиссаром полка назначили инструктора политотдела базы В. А. Митракова. Начальником штаба полка стал старший лейтенант К.Л. Сталюков. И полк вышел на полевые учения. По директиве наркома ВМФ из надводных кораблей базы был сформирован отряд для артиллерийской поддержки наших войск.
После занятия противником 3 августа Первомайска полосы обороны армий Южного фронта сместились к югу: 18-я армия переправлялась через Южный Буг в районе Вознесенска, а Николаев оказался в полосе 9-й армии. В Николаеве – штаб фронта, а вскоре – и штаб 9-й армии.
Стало известно, что командарм Приморской Софронов предполагает перевести свой КП из Одессы в село Нечаянное, что по дороге в Николаев, и уже выслал туда квартирьеров. Но ходом событий это решение было отменено: Николаев, входивший ранее в полосу обороны Приморской армии, теперь прикрыла 9-я армия, а для Приморской оставалась в силе прежняя задача – удерживать Одессу. К тому же пришли новые решения относительно Одессы.
До 6 августа мы в Одессе не знали, что предпринимается по нашему городу в верхах. Поэтому для ясности обратимся к архивам.
Главнокомандующий Юго-Западным направлением Маршал Советского Союза С.М. Буденный (ему подчинялись Юго-Западный и Южный фронты и Черноморский флот) и начальник штаба направления генерал-майор А.П. Покровский направили 4 августа из Полтавы в Ставку доклад, в котором просили разрешить войскам Южного фронта отойти на рубеж Знаменка – река Ингул – Николаев, поручив оборону Одессы Приморской армии. Это было нечто совершенно новое в военном искусстве и в практике начавшейся войны – такого еще не бывало, чтобы оставить изолированной далеко в тылу врага целую армию оборонять город. Здесь не все ясно. И в 21.50 4 августа начались телеграфные переговоры между заместителем начальника Генерального штаба генерал-майором А.М. Василевским и А.П. Покровским (они излагаются сокращенно).
Василевский: Для доклада Ставке доложите соображения Главкома ЮЗН по обороне Одессы Приморской армией в соответствии с представленным вами планом.
Покровский: По плану обороны удержание Одессы имеет большое политическое и оперативное значение. Противник будет постоянно связан на фланге. Оборона Одессы мыслится в условиях господства нашего флота на Черном море…
