Третья книга – «От Кавказа до Балкан» – начинается с экстренного вызова Деревянко 26 декабря 1943 года из Бердянска, где он командовал базой, в Темрюк, где в это время размещалось командование Черноморским флотом и Азовской флотилией. Он назначен командиром соединения «Керченская Переправа». Он счастлив, что его опять задействуют на самом горячем фронте Черноморского флота. Что вновь причастен к важной миссии, которую должны выполнить моряки, – поддержать Отдельную Приморскую армию (ОПАРМ). Главное – опять рядом с Петровым, с этим бесстрашным генералом Вперед. Деревянко должен организовать пополнение его армии, закрепившейся на отвоеванном Крымском (Керчь-Еникальском) плацдарме, – войсками, вооружением, продовольствием.
События будней и боевых праздников Переправы с любовью к людям и с чувством преданности долгу излагаются в последней книге трилогии. Из Протокола, составленного после совещания двух Военсоветов – армии и флота, представителей Ставки и Генштаба (в связи с чем К.И. Деревянко и был вызван), автор узнает, а потом убеждается, что люди, служащие на Керченской Переправе, не имели ежедневной горячей пищи и непромокаемой одежды, работая на палубах и пристанях в шторм, снег и дождь. «Как же так! – восклицает автор. – Это же элементарно для армии и флота: накормить бойца горячим обедом и выдать непромокаемое обмундирование». Встречается с личным составом и тут же заключает: «Скромный наш народ. Не с претензий начал, заговорили о том, как улучшить перевозки…»
Устроен быт, налажена связь, увеличиваются перевозки, ведутся контрбатарейные атаки… А командир требует, требует…
Потому что и от него требуют. И люди выполняют сверхзадачи. «Да что там и говорить, – любит повторять автор, – люди трудились на пределе человеческих возможностей».
На страницах третьей книги особое место занимают и образы воинов-женщин, при виде которых на передовой у автора возникает особенно сложная гамма чувств. Ведь это не женское дело. Однако сам он пишет, что Великая Отечественная война пересмотрела многие привычные для нас нормы. И поэтому с особым чувством он говорит о юных часовых-регулировщицах, о девушках-зенитчицах, о летном девичьем полке под командованием Е.Н. Бершадской.
К.И. Деревянко анализирует две важные операции, проведенные флотом и армией именно здесь, на Керченской Переправе, 10 и 23 января 1944 года. Это десанты в Крым, предпринятые для расширения нашего плацдарма и ускорения продвижения армии в глубь полуострова. И хотя, говорит автор, много писалось об их успехе
[7], но в основном это было проявление большого героизма самих участников десантов, а ход этих операций не был продуман до конца и осуществлялись они в неподходящих условиях. Первый – во время большого шторма. Деревянко предупреждал командование флота и флотилии (на тот момент – Л.А. Владимирского и Г.Н. Холостякова) о грозящем исходе, но десант состоялся. Произошло то, что ожидал автор. Уцелевшие тендеры и мотоботы Переправы вернулись сильно поврежденными. Погибло много людей еще до высадки десанта… Второй десант закончился со столь драматической развязкой, что автор, узнав много лет спустя, что к расправе над истинным героем сражения в Керчи командиром батальона Н.В. Судариковым причастен представитель высшего военного командования, восклицает: «Я был потрясен такой жестокостью. Общие неудачи списывались на счет одного человека». Это дает повод автору сказать еще раз о пределах командирской и человеческой власти. Без ложной скромности он говорит о том, что никогда не прибегал к крайним мерам по отношению к подчиненным. Считал, что в любой ситуации нужно дать себе остыть, потом принять решение. И не крайнее. Более того, приводит даже пример. Два его сослуживца (называет по фамилиям) были приговорены, Деревянко сам напросился в свидетели защиты. Офицеры были оправданы. Оба стали генералами.
А что касается общей организации операций, в том числе упомянутых десантов, автор скажет: и цель была прекрасна, и план хорош, но не учтен фактор времени. По убеждению автора, точный выбор момента и определение направления действий свидетельствуют о высоком уровне мышления любого командира, его умении задействовать свои знания и о его способности творчески подходить к искусству борьбы. Нельзя торопить события и нельзя безнаказанно использовать героизм людей.
Много места в книгах К.И. Деревянко уделяется роли политработника, его умению работать с людьми. В этом для него пример – начальник Политуправления ВМФ генерал И.В. Рогов, дивизионный комиссар Черноморского флота член ВС Н.М. Кулаков, начальник политуправления ЧФ Бондаренко. Незаменимы были на кораблях и на передовой многие комиссары, которых называет автор. Но в то же время не обходит молчанием и тот факт, что иной идеолог в военной форме считал возможным для себя жестко решать судьбы людей. Такому «подходу» противостоят командиры типа адмиралов Жукова и Кулишова.
К.И. Деревянко в своей трилогии не только часто останавливает свое внимание на действиях командующего ЧФ Октябрьского и командарма Петрова, но и много говорит об их взаимоотношениях. Автора волнует мысль, что по некоторым литературным источникам, а также в результате досужих разговоров у потомков может сложиться превратное представление об отношениях этих людей. Он пытается сказать свое объективное слово человека, хорошо знавшего одного и другого. Говорит о том, что недопустимо об исторических личностях и их поступках судить всуе. Кроме того, приводит примеры величайшего благородства обоих. Они умны, талантливы, борются за одно дело. Один поднимал людей силой своего слова, другой увлекал их за собой «горячим дыханием своей души». А то, что возникали конфликтные ситуации при решении важных вопросов, так это в порядке вещей.
Замечательная личность наркома Николая Герасимовича Кузнецова проходит через все повествование К.И. Деревянко. Этот одаренный, высокообразованный военачальник всегда в центре внимания автора. Говоря о крупных успехах флота или какой-то операции, он неизменно возвращается к мысли, высказанной еще в первой книге: «Никакие эпитеты в превосходной степени не будут преувеличением по отношению к этой выдающейся личности». Все лучшее на флоте связывает с именем Кузнецова.
Надо сказать, что К.И. Деревянко много раз обращался в официальные инстанции с тем, чтобы в Москве и во всех главных базах флотов воздвигнуть Герою Советского Союза адмиралу Кузнецову памятники в полный рост с надписью: «Упредившему врага».
Н.К. Деревянко
Семья автора, в лице его дочери Деревянко Н.К. и внучки Деревянко Е.В., выражает благодарность тем, кто в период подготовки переиздания и издания трудов К.И. Деревянко поддерживал их организационно, морально и материально: адмиралу флота РФ Комоедову В.П., вице-адмиралу Нуждину Ю.Ф., Котляру В.А., заместителю председателя Фонда поддержки Российского флота Антонову В.Н., депутату Московской Городской думы от Центрального административного округа Гончару Н.Н., председателю Совета ветеранов г. Москвы Долгих В.И., заместителю председателя Совета ветеранов г. Москвы Пашкову Г.И., Козловой Т.С., Печерской Л.М., президенту «Регионального благотворительного общественного фонда содействия увековечению памяти Адмирала флота Советского Союза Кузнецова Н.Г.» Кузнецову В.Н. и сотруднице фонда Костиковой Т.В., а также Беловой-Бром Ж.Н. и ее семье, Болдаревой Г.Н., Бохорову Ю.А., Булычеву Б.А., Валькову В.М. и его семье, Васину М.М., Васиной Г.Г., Воронову А.К. и его семье, Деревянко В.Л., Долженковой В.А., Кайтмазовой Б.В., Комаровой Н.А., Кузьминой Е.В., Мальцевой Т.С., Медуниной В.А., Москалевой А.А., Офинскому В.Г., Попову Ю.Г., Романову А.А., Савицкой Ю.В., Степанову В.А., Сургановой Т.В., Фефилову А.А., Черткову И.К. и его семье, Чурбанову В.Б., Шигину В.В., Широкому Б.А., Шурыгину В.В.
