– Витас, успокойся, – попросила Рената. – Они уже вещи запаковали, палатку уберут!
– Когда уберут? – не поверил Витас и перевел взгляд на Виолу.
– Можем сегодня, – тихо проговорил Владас. – Только можно ее пока у вас оставить? Она в машину не поместится! А что касается гранта… Я ведь собираюсь половину гранта отдавать приюту для брошенных животных в Аникщяе. Я уже им пообещал.
– Половину гранта брошенным животным, а половину себе?! Тоже мне Робин Гуд! – рассмеялся Витас.
– А ты думаешь, Робин Гуд себе ничего из награбленного не оставлял? – спросил вдруг Владас более самоуверенно. – Все отдавал бедным, а сам просил милостыню?
Витас замолчал. Молча доедал суп. Но зрачки его двигались то вправо, то влево, словно он мог видеть насквозь и разглядывал что-то на полу под тарелкой и под столешницей. Лоб тоже пару раз сморщился гармошкой, повторяя мимикой блуждающие в голове мысли.
Он оторвал взгляд от тарелки и уставился на Владаса.
– Да, наверное, ты прав! Насчет Робин Гуда! – Витас решительно кивнул. Его поджатая нижняя губа говорила о том, что он о чем-то сожалеет. Может, о том, что Владас в этот раз оказался прав?
Рената, следившая за Витасом, занервничала.
– Мне кажется, ты очень устал! – сказала она нежно. – Мы все очень устали! И Виола тоже! Каждый день сюда приезжать! Одно дело по замерзшей колее, другое – по черному киселю!
– Ты это к чему? – насторожился Витас.
– Смотри, сколько ты всего сделал? – Рената смотрела на Витаса взволнованным материнским взглядом. – Ты все это придумал, построил салон в амбаре, закупил все, организовал! Тебе надо отдохнуть!
– Мне? – Витас не мог скрыть удивления.
– Нам, – поправила себя Рената. – Нам всем. Погода впереди плохая, клиенты будут переносить визиты, ты будешь нервничать! Давайте устроим себе отпуск – дней десять! Сами всех перенесем на потом, объясним, что дороги почти нет!
Виоле идея понравилась. Она закивала.
– И что мы будем здесь делать десять дней? – поинтересовался Витас.
– Не здесь! Полетим в Турцию. Там уже тепло.
– А Гуглас?
– В Паневежисе есть отель для собак со СПА-процедурами, – проговорила Рената. – Я их сайт нашла. Его парень из Клайпеды открыл. Чем-то на Владаса похож, там его фотография на сайте.
Витас хотел было что-то сказать, но слова застряли в горле. Он перевел взгляд на защитника животных.
– Может, и тебе пора что-нибудь открыть? – проговорил Витас. – Только не такое, как тут! Без палатки и плакатов?
– Я ему открою! – вступилась за Владаса Виола. – Ты не беспокойся!
– Так ты согласен на отпуск? – снова заговорила Рената, испугавшись, что об ее идее за столом уже забыли.
Витас сдался. Кивнул.
– Ты же нам на отпуск заработал? – прищурившись, пытаясь скрыть свою радость, спросила Рената.
– И нам, и Гугласу, – ответил Витас.
Владас, как и обещал, свернул палатку и вдвоем с Витасом отнесли они ее в самый темный угол сарая, положили под поленницей.
– Такой большой амбар, а внутри как-то тесновато! – удивился Владас, когда они вышли.
– Да там еще рядов десять дров. Просто свободного пространства мало, – согласился Витас.
Желтый «смарт», расплескивая воду из колеи, уехал со двора.
– А когда ты хочешь в Турцию? – спросил Витас Ренату.
Они уже лежали под теплым одеялом.
– Дня через три! – прошептала Рената. – Пока найдем тур, забронируем, договоримся с отелем для собак…
– Хорошо, я утром отменю клиентов и поищу, где нам отдохнуть! – пообещал и мечтательно улыбнулся Витас. – Ты у меня умница! Вовремя придумала!!!!
– Ну наконец, – прошептала Рената. – А то почти каждый день: «Ты что, дура?», «Ты что, с ума сошла?»
– Извини, ты умница! Это я время от времени схожу с ума или дураком оказываюсь!!!
Он повернулся на бок лицом к Ренате, обнял ее, прижал к себе.
Глава 115. Фарбус. Норд-Па-де-Кале
Барбора никогда раньше не видела старика Кристофера таким злым и нервным, как накануне похорон Андрюса. Они вдвоем ходили в мэрию Фарбуса – нарядный двухэтажный домик из красного кирпича, украшенный поверху и вокруг трех маленьких слуховых окошек чердака красно-белой шахматкой. Там Кристофер говорил долго и сердито с дамой, отвечающей за кладбище коммуны Фарбус. Она тыкала ему пальцем в листок с правилами, но он приподнимал правую руку с широкой ладонью, словно отодвигая эту даму от себя, отрицательно мотал головой и снова говорил, каждый раз все громче и раздраженнее. Барби стояла рядом, смотрела на даму в элегантном приталенном жакетике и в такого же коричневого цвета зауженной к коленям юбке, смотрела красными от слез и бессонной ночи глазами. Смотрела, как она сидит и только нервно ерзает на стуле, когда вынуждена не говорить, а слушать высокого пожилого посетителя. Смотрела, чувствовала себя дурочкой, ведь она почти ни слова не понимала из этого, уже казавшегося бесконечным и безрезультатным, разговора. И вдруг дама тяжело вздохнула, замолчала, потом достала из ящика стола листок бумаги с графами для заполнения. Молча протянула его Кристоферу. По его лицу стало понятно, что он в этом споре победил. Но нет, улыбка победителя не появилась на его губах. На лицо вернулось мрачное спокойствие. Он присел, и Барби вдруг поняла, почему он с дамой разговаривал стоя. Чтобы давить на нее своим ростом и своим взглядом! Он присел и принялся заполнять анкету. Потом показал Барборе пальцем на пустую, пропущенную графу, попросил вписать печатными буквами имя и фамилию Андрюса.
Она присела. Взяла ручку и увидела, как она дрожит в ее руке. Поймала на себе полный сочувствия взгляд дамы. Заметила, что у нее, у хозяйки этого кабинета, тоже красные глаза и неаккуратно подведенные брови.
Опустив взгляд на анкету, Барбора увидела в одной из граф две цифры: «30» и «50». Цифру «50» Кристофер обвел ручкой.
Стараясь держать себя в руках и затаив дыхание, Барбора написала как можно аккуратнее имя и фамилию Андрюса.
Кристофер достал бумажник, передал даме триста евро, которые она тут же спрятала в зеленую металлическую коробочку с торчащим из нее маленьким ключиком.
На улице светило солнце.
– Пойдем в кафе! – предложил Кристофер и дотронулся до плеча Барборы.
Безлюдная тихая рю де ля Гар казалась ненастоящей. Как часть декорации в театре. Отсутствие ветра дополняло это ощущение.
Жан-Мишель встретил их виноватой улыбкой.
– Un whisky, – попросил Кристофер и вопросительно посмотрел в красные глаза Барборы.
Она кивнула.
– Encore un! – Кристофер перевел Жан-Мишелю ее кивок на французский.
