Я не подходила для этого места. А если бы они вели себя так в 2010 году, то их сочли бы снобами. Я попыталась утвердиться в такой мысли, но не очень-то получилось. Элиза утонченно вышивала что-то на маленьком лоскутке ткани, и ее движения были настолько изящными, что я бы никогда не смогла их повторить. Думаю, у современных женщин абсолютно нет времени на подобные мелочи.
После ужина я пошла в кухню поговорить с Мадаленой.
– Мадалена, мне хотелось бы попросить вас об услуге.
– Что вы хотите, сеньорита София?
– У вас тут, случаем, нет лишнего кусочка ткани? – Я заметила любопытство на ее лице. – Какой-нибудь старой материи, которую я смогла бы использовать для одной… вещи.
– На самом деле, да, есть. Нам всегда нужна ткань для починки простыней или одежды. Сколько вам нужно?
– Ах, мне хватит маленького кусочка.
– Значит, я дам вам полметра. – Но она смотрела на меня подозрительно.
– Более чем! Еще мне понадобятся ножницы, – добавила я.
– Конечно. – Она слегка поклонилась. – Я вернусь через секунду.
Мадалена принесла мне бежевую ткань и очень тяжелые железные ножницы. Я побежала в свою комнату. Бросила материю на кровать, нашла в сумке ручку, взяла свои трусики (мои единственные трусики) и положила их на ткань. Потом очертила их на лоскуте, не прерывая линию. Далее нарисовала еще один контур на расстоянии шириной в два пальца от основного, взяла ножницы и начала резать.
Господи! Какие же эти ножницы тяжелые!
Кроме того, мне показалось, что ткань из металла.
Сделав несколько широких разрезов, я остановилась и начала примерять то, что вышло. Казалось, это скорее бикини, которые хуже держатся на теле, чем трусики. Конечно, в составе материи нет лайкры. И резинка была бы тут очень кстати. Я надеялась лишь на то, что они не расползутся на нитки.
Конечно, мне уже приходилось надевать одежду на голое тело, без белья. Но обычно я делала так из-за узких платьев, сквозь которые белье было бы видно – признак дурного вкуса. Но это не то же самое, что быть без ничего «по собственному желанию» в этом пышном наряде, раздувающемся как шар при малейшем дуновении ветра. Лучше подстраховаться.
Я сложила обрезки ткани (осталось больше половины) и спрятала их в подобранный в тон кровати комод из темного дерева. Все ящики были пусты. Ножницы оставила на серванте возле ванны.
На этот раз я присутствовала, когда для меня готовили ванну. Забавно было наблюдать за работниками, снующими туда-сюда с полными бадьями; Мадалена принесла ведро с горячей водой, стараясь, чтобы ткань, защищающая руки, не соскользнула с петли. Очень уж сложно как для действия, которое для меня всегда было таким простым.
– Хотите, чтобы я вернулась позже и забрала для стирки ваше платье, сеньорита? – спросила вечно услужливая женщина.
– А оно высохнет до утра? – Кстати, платье уже действительно пора выстирать, ведь я носила его почти два дня! – Мне оно потребуется для поездки в деревню прямо с утра.
– Ночи достаточно теплые. Думаю, оно высохнет вовремя.
Закрыв дверь, я сняла платье. Когда передавала его Мадалене, заметила ее покрасневшее лицо.
– Мадалена, не надо стесняться. Вы ведь тоже женщина.
Она кивнула. И быстрее, чем я даже могла себе представить, вышла из комнаты.
Как оказалось, в стеклянном флаконе было что-то, похожее на шампунь. Честно говоря, оно больше напоминало моющее средство для кухни, а не шампунь, но пены было достаточно, и я вроде бы смогла нормально вымыть голову. Тем не менее после него волосы немного посеклись. Кондиционера я не нашла.
Я оделась (какое облегчение, в свою одежду!) и пошла искать Иэна. Впрочем, далеко идти не понадобилось. Когда я открыла дверь, он стоял прямо за ней, с поднятой рукой, потому что собирался постучать.
– Иэн, я как раз хотела тебя найти! – воскликнула довольным тоном.
– Я тоже, – засмеялся он. Казалось, восторг, с которым я его встретила, пришелся ему по душе. Потом он скользнул взглядом по моему телу и резко покраснел. – Почему вы снова так одеты?
– Мадалена стирает мое платье. Поэтому я буду либо в этой одежде, либо без нее, – предупредила я. «Почему я не надела брюки вместо юбки, когда выходила вчера утром из дома, прежде чем попала в эту передрягу? В брюках я бы не была “голой”».
Он пришел в замешательство.
– Но, сеньорита…
– Ты меня уже видел такой, поэтому не стоит снова удивляться. Это просто майка и юбка. Ничего оскорбительного. А сейчас заходи! Нам нужно поговорить.
Казалось, Иэн не хотел этого делать.
– В чем проблема? – спросила я.
Он немного наклонил голову и сказал:
– Это ненормально – заходить в вашу комнату, сеньорита. Особенно ночью и когда вы… так одеты.
О боже мой!
– Не будь таким старомодным, Иэн. – Я взяла его под локоть и толкнула внутрь. – Я оставлю дверь открытой, хорошо? И не буду на тебя нападать, – пошутила тут же.
Он не засмеялся. Но немного осмелел.
Пройдя два шага, остановился и произнес:
– Только что ко мне пришла Мадалена. Она сказала, что вам нужна одежда. И мне хотелось бы вам помочь. Правда, придется подождать до завтрашнего утра. Уверен, у мадам Жоржетт будет несколько платьев, которые вам подойдут.
– Мне хотелось поговорить с тобой об этом же. – Я взяла сумку и вытащила из нее кошелек. – Ты уже видел нечто подобное? – Я протянула ему банкноты.
– Нет. Никогда. Что это? – он внимательно изучал деньги.
Я не могла в это поверить!
– Это денежные банкноты, – уныло объяснила ему. – Их используют для покупок…
– Я знаю, что такое деньги, сеньорита София. Только никогда не видел, чтобы их делали из бумаги. Так у них нет никакой ценности.
– У них большая ценность! Некоторые банкноты дороже, чем другие. Смотри, напечатанные числа определяют ценность, значит, большее число для большей ценности и…
– Вы не пользуетесь монетами? – удивленно спросил он.
– Иногда, для мелких вещей. Они стоят недорого. – Теперь я поняла. – У вас в ходу только монеты, так?
Он кивнул и поднес банкноту к лицу, чтобы лучше рассмотреть ее.
– Значит, у меня ничего нет! – «Виза» точно не установила терминал в ателье какой-то мадам. – Как же я завтра заплачу за платье? – сказала я, обращаясь скорее к себе самой.
– Этого должно хватить. – Иэн достал из жилета три золотые монеты и протянул их мне.
Я автоматически взяла. Минуту рассматривала деньги (на них была выгравирована корона), а потом протянула руку назад.
