* * *
Хроника событий:
В преддверии войны в Германии началось массовое преследование и избиение русских. В предчувствии грозных событий в Россию срочно прибыл президент Франции Пуанкаре.
Из дневника императора Николая II. 1914 г.
7 (20) июля, понедельник.
«…Григорович привез президента Пуанкаре на яхту; после взаимного представления свит пошли в Петергоф. Салюты не прекращались. На пристани все В. К., свита и дивный поч[етный] кар[аул] от Гвардейского экип[ажа]. С конвоем привез его во дворец, где стоял отличный поч[етный] кар[аул] от Енисейского полка. Через ¼ часа приехала Аликс с О[льгой] и Т[атьяной]. Она приняла Пуанкаре и затем вернулись вместе домой в 4 часа. Погулял с Татьяной; посетили Дмитрия. Пили чай с Н. П. Саблиным (деж.). Читал. В 7 ½ состоялся парадный обед с речами. После разговоров простились с добрым президентом и приехали к себе к 10 час.
8 (21)июля, вторник.
Утром занимался до 10 ¼ и поехал во дворец к Пуанкаре. Побеседовал до 11 ¼; он отправился на целый день в Петербург, а я к Английскому дворцу.
9 (22) июля, среда.
В 11 час. принял депутацию от моего румынского 5 Рошиорского полка. Она привезла всю форму полка и несколько альбомов от короля. В 11 ½ Пуанкаре привез сам подарки для Аликс и детей. Поехал с ним во дворец; завтракали французские офицеры и румыны.
В 3 часа отправились поездом в Красное Село. На станции поч[етный] кар[аул] от Уланского Ее Вел[ичества] и у дворца на шоссе от 12 грен[адерского] Астраханского полков. В 4 часа начался объезд лагеря при чудной погоде. Аликс ехала с Пуанкаре, Мари и Анастасией. Войска выглядели замечательно бодрыми.
После зори вернулся с президентом. В 7 ¼ был большой обед у Николаши и Станы в шатре. В 9 ½ поехал с Пуанкаре, Ольгой и Татьяной в театр…
10 (23) июля, четверг.
Поехал с Пуанкаре на смотр войскам, кот[орый] начался с объезда в 10 час. Он ехал с Аликс и М[арией] и А[настасией]. Прохождение кончилось в 12 ¼. Остался очень доволен. Завтрак был в Красносельской палатке. Днем сделалось очень жарко. Вернулись по жел[езной] дор[оге] в 3 часа. Погулял, сильно потел и выкупался с наслаждением. С запада полезла большая туча; прошла гроза с ливнем как раз перед нашим уходом с Пуанкаре в Кронштадт.
В 7 ½ переехали на новый брон[еносец] “France”, на юте кот[орого] был обед на 104 челов[ека]. Все прошло очень хорошо, и в 10 час. мы простились с президентом и пошли в Петергоф, куда прибыли в 11 час. штилем и с темнотою…»
[233].
Тем временем в Белграде и Вене шло официальное расследование. Причастность сербского правительства к убийству эрцгерцога не подтвердилась, и все-же Австрия решила раз и навсегда положить конец панславянским националистическим брожениям в империи. Австрия очень хотела «проучить Сербию», а Германия ее в этом всячески поддерживала. В 6 часов вечера австро-венгерский посланник в Белграде барон Гизль вручил заместителю премьер-министра Пашича, министру финансов Лазарю Пачу вербальную ноту с детальным изложением требований монархии относительно подавления великосербского движения и наказания организаторов сараевского покушения. Срок для ответа предоставлялся до 6 часов вечера 12 июля. Австро-венгерское правительство при этом сделало сербскому правительству пространное заявление, в котором довольно аргументированно и хорошим дипломатическим слогом сербской стороне было разъяснено, насколько далеко от признанных между двумя государствами соглашений в последние годы зашла политика королевской Сербии. К обвинению прилагались претензии на акты терроризма и серию покушений и убийств в отношении подданных Австро-Венгерской монархии, венцом которых стало злодейское убийство 15 июня 1914 года эрцгерцога Франца Фердинанда и его супруги графини Гогенберг. Ссылаясь на показания и признания виновников преступного покушения, сербской стороне было без обиняков указано, что Сараевское убийство было подготовлено в Белграде, что оружие и взрывчатые вещества, которыми были снабжены убийцы, были доставлены им сербскими офицерами и чиновниками, входящими в состав «Народной Одбраны»…
Австрийский ультиматум был вручен сербскому правительству только после того, как Россию покинул французский президент, 23 июля. Для ответа Белграду был дан срок в 48 часов. Ультиматум начинался со слов о попустительстве сербского правительства антиавстрийскому движению в Боснии и Герцеговине и обвинений официального Белграда в организации террористических актов, а далее следовали 10 конкретных требований. Документ этот фактически являлся провокацией, особенно в той его части, в которой требовалось предоставить австрийским властям право провести следствие по делу об убийстве наследника австрийского престола на территории Сербии, и был составлен таким образом, чтобы ни одно уважающее себя независимое государство не могло его принять. Сербское правительство тотчас же обратилось за помощью к России. Когда 24 июля телеграмма о событиях на Балканах легла на стол российского министра иностранных дел С. Д. Сазонова, тот воскликнул в сердцах: «Это европейская война!» В тот же день состоялось заседание Совета министров, на котором сербам предлагалось в ответе на австрийскую ноту проявить умеренность. Одновременно министр встретился с германским послом Ф. Пурталесом в надежде побудить Берлин миротворчески воздействовать на австрийцев. Эта нота (а по сути, ультиматум) считалась невыполнимой и, по-видимому, должна была служить casus belli для начала войны против Сербии. Пункты ультиматума гласили:
1. Королевское сербское правительство, сожалея о совершенном преступлении, должно осудить его и формально предупредить офицеров, чиновников и все население королевства, что отныне оно будет принимать самые суровые меры против лиц, виновных в пропаганде и действиях, направленых против Австро-Венгерской монархии, будет их предупреждать и подавлять. Это заявление должно быть немедленно объявлено войскам королевским приказом по армии и опубликовано в официальном органе.
2. Немедленно запретить общество «Народна Одбрана» и конфисковать все средства пропаганды этого общества. Принять такие же меры против всех других союзов и организаций, ведущих пропаганду против Австро-Венгрии.
3. Исключить антиавстрийскую пропаганду из народного образования.
4. Уволить с военной и государственной службы всех офицеров и чиновников, занимающихся антиавстрийской пропагандой. Австро-Венгерское правительство оставляет за собой право сообщить сербскому правительству имена таких офицеров и чиновников, вместе с указанием совершенных ими злодеяний.
5. Допустить действие на территории Сербии государственных служб Австро-Венгерской империи для пресечения любой антиавстрийской деятельности.
6. Провести судебное расследование против каждого из участников Сараевского убийства, находящихся на сербской территории с участием в расследовании лиц, командированных австрийским правительством.
