– Позвольте представиться, начальник следственных дел Зыбин Виссарион Фомич. А ваше имярек?..
– Любовь Ивановна. Чем обязана, господин Зыбин? Прошу, садитесь. Чаю аль чего покрепче выпьете?
8
Да, в ее романах мужчины – это мужчины в самом высоком и широком значении данного слова! Все до единого. Даже преступники. Потому что «мужчины» Софии способны на дерзкие поступки, они целеустремленные, решительные, они умны, воспитанны, они не делают шаг вперед и два назад, они движутся только вперед! А современные женщины, за неимением настоящих мужчин, пусть хоть иногда почитают и помечтают о таких.
Но в кабинете уже давно сидела Алина, все в том же безобразном больничном халате и выглядывавшей из-под него ночной рубашке когда-то белого цвета…
– Извините, пока вы еще не начали, – подскочила София, – а я не забыла, вот… Алина, это тебе. Спортивный костюм, тапочки, белье, всякие мелочи для гигиены… Думаю, тебе это подойдет. Бери же!
Девушка не приняла подарок, вопросительно взглянув на Маркела Кузьмича, когда же тот кивнул, разрешая ей его взять, она поставила пакет себе на колени. Возникло ощущение, будто Алина отказывалась руководить собой, переложив заботы о своей персоне на пожилого дядечку. Во всяком случае, она выглядела такой же беспомощной, как и в больнице.
София вернулась к своему месту, а ее стул стоял перед Артемом, и теперь обе свои руки он уложил на его спинку, а на них опустил подбородок. Другого места в кабинете не было, пришлось ей присесть на краешек стула, чтоб слабее чувствовались биотоки с молекулами от этой нервировавшей ее «массы» сзади. Тем временем Маркел Кузьмич негромко разговаривал с Алиной, но, поскольку сидел он спиной к Софии с Артемом, звук его голоса не доходил до них. Вдруг стул с Софией тихонько поехал назад, она слегка повернула голову и процедила сквозь стиснутые зубы этому извергу, пожелавшему приблизить ее к себе:
– Веди себя прилично, прекрати двигать стул!
– Я только хотел спросить… – зашептал Артем у самого ее уха, обдавая дыханием ее щеку и шею. – Сколько времени мы с тобой знакомы?
София обернулась, «растопырив» глаза «во все стороны»:
– Это так необходимо выяснить именно сейчас?!
– Полгода, – сам же Артем и ответил. – У нас уже стаж.
– При чем здесь стаж? – зашипела София, как нормальная скандалистка, которой не нужен лишний повод для скандала. – Еще со сроком сравни (а сама-то сравнила со сроком в тюрьме свою жизнь с Борькой!). Не мог бы ты посидеть молча и не мешать ни мне, ни Маркелу Кузьмичу?
Окончательно разозлившись, она откинулась спиной на спинку стула, намеренно задев ею по рукам Артема (хоть как-то выместив свою злость на нем); он, естественно, убрал руки. А что, собственно, произошло, с чего это она так разошлась? Еще вчера, когда они оба флиртовали напропалую, все было в порядке, сдвигов по фазе у нее не наблюдалось. А сегодня, когда София решила перечеркнуть этот затянувшийся флирт, у нее вдруг запротестовали гормоны! Пожалуй, они просто взбесились, потому что Софию автоматически вышибало из равновесия, когда этот тип был рядом. А какое было первое впечатление от него? Бандит, браток, баобаб, бревно! Он и есть бесчувственное, твердокожее бревно! Чем же околдовал Софию? Обаянием? Рожа у него действительно обаятельная, да и сам… брутальный, как сейчас говорят. Наверное, это означает – невыносимый. Точно! Брутальность Артема – в его невыносимости…
Нежданно-негаданно София почувствовала настоящий ожог на шее, то есть его губы. В те времена, когда она была без ума от Борьки, ничего подобного она не испытывала, а сейчас – словно раскаленная струна пронзила ее от прикосновения губ Артема с головы до ног. София резко выпрямилась. На обеих ее щеках горело по яркому факелу, из-за этого она вообще ничего не видела, кроме каких-то расплавленных пятен перед глазами, слава богу, слышала голоса.
– Сколько тебе лет, Алина? – спросил Маркел Кузьмич у девушки.
– Девятнадцать.
– Где ты живешь?
– В Луганске.
– Как же ты попала к нам, в другую страну?
– Меня забрал Раф.
– Раф – это фамилия?
– Нет, я думаю, просто – Раф.
– Почему он тебя забрал?
– Мы ехали на машине к сестре и не доехали. Пересекли границу, наступил вечер, и мы остановились заночевать в кемпинге…
– Ты куда?
Мать встала на пути у дочери, не давая ей пройти. В последнее время они часто ссорились по таким пустякам, которые мгновенно забываются, а вот сама ссора и обидные слова почему-то помнятся долго и во всех подробностях. Поссорились мать с дочерью и на границе, оставшуюся часть дороги они не разговаривали. Папа еще пытался шутить, мол, у мамы климакс, поэтому она такая нервная, а у дочери формируется характер, и, как любой взрослеющий зверек, она самоутверждается при помощи проявлений агрессивности. Но ссора ссорой, а о безопасности дочери мать и правда заботилась, ведь было уже поздно, кемпинг стоял метрах в пятистах от проезжей дороги, фактически в лесу.
– Жарко, – ответила Алина. – Кондиционера тут нет, холодильник не работает, душ черт-те где, и я иду туда. А потом посижу на воздухе, иначе я умру от теплового удара.
Конечно, сказано это было с отпором, будто разговаривала она не с матерью, а с врагом. Мать готова была взорваться, но отец, тонко чувствовавший приближение грозы, взял жену за плечи:
– Девочки, давайте из мухи не будем делать проблемы. Да, тут очень жарко. Пусть она идет в душ, здесь же пустынное место, хулиганов нет.
Алина вышла из номера, услышав резкий тон матери:
– Не смей принимать ее сторону, это портит твою дочь! (Она всегда во время ссор говорила мужу про Алину «твоя дочь», словно сама не имела никакого отношения к ней. Это Алину бесило!) Ей же слова нельзя сказать, хамит все время…
– Пройдет с возрастом.
Алина выбежала из одного сарая и забежала в другой, где имелся общий душ. Ее слегка стошнило в отделении перед душевой комнатой, до того здесь было противно. К счастью, Алина захватила с собой вьетнамки, иначе она ни за что не стала бы тут мыться. Но помыться полностью ей не удалось – горячей воды не было, зато за «сервис» они берут такие деньги! Девушка облилась холодной водой, натянула халат, голову замотала полотенцем, выбежала на улицу. Вокруг – никого. Она села на скамейку и достала сигаретки. Оглядываясь по сторонам, чтобы ее не засекли родители, закурила, отчего ее снова затошнило. Понюхав полотенце и халат на плече – они, к счастью, не воняли табаком, – Алина подскочила и побежала в двухэтажный домик. Нет, снаружи эти два сарая смотрелись нормально, а вот внутри – жуть!
Лампочка на лестнице, видно, перегорела, в потемках Алина поднялась на второй этаж, где ее удивила открытая дверь в номере. Она вошла. Первая комната была темной, из второй шел слабый свет. Алина услышала странную возню.
