– Сметану и варенье?
– Ага, – муж накладывал варенье из банки на толстый слой сметаны, Лида наливала ему чай. – Сегодня, знаешь, с кем встречаюсь? С Александровым, президентом Русмежбанка. Уже третий раз, прикинь! Сам меня сегодня позвал, вину заглаживать будет, гад.
– Какую вину?
– Да кинуть меня хотел. Но я вывернулся так, что себе не в убыток. Теперь ему за кидалово отвечать. Что-то он мне сегодня предложит, нутром чую. Конечно, по кредиту сначала придется побазарить, но, чувствую, сегодня с него слуплю.
– Ну и дай бог, – Лида была удивлена: давно муж так с ней не откровенничал.
Это потому, что она вспоминала ту весну? Тогда была любовь. Но ведь ее унес с собой Костя? Какая разница, что было тогда. Было хорошо…
– Вот, значит, продал я комбинат. Очень удачно, – Лида только охнула про себя, опустившись на стул. – Да, удачно. Деньги сами теперь пусть крутятся, а я буду свободным человеком. Хочу – работаю, хочу – всех на х… посылаю. С моей подачи у Александрова идея – создать огромный холдинг. Три ключевых целлюлозных комбината и упаковка. А потом, гад, передумал. Так что он у меня в долгу. Сегодня все дотереть хочу.
– Это какой Александров? – только тут сообразила Лида. – Как его зовут?
– Константин Алексеевич. Ты чё, совсем?.. Не знаешь, кто президент Русмежбанка?
– Константин?..
– Ну да. Жулик тот еще. Но, как говорится, на каждый… этот… найдется с насечкой.
– С насечкой, – машинально повторила Лида, забыв вдруг, где находится.
Она с ужасом посмотрела на мужа:
– Ты с ним работаешь?
– Водителю скажи, чтобы сначала привез Таню, а потом поехал за Машей. Распустила его совсем. Танечка мне сказала, что на прошлой неделе она два часа у школы прождала, пока Машкины уроки кончатся.
– Хорошо, – ответила Лида машинально.
– Что уставилась? Шофер в твоем распоряжении только с утра, – назидательно заявил Чернявин, как будто водитель уже много лет не возил после обеда девочек в художественную школу, на музыку, на теннис.
Лида закрыла за мужем калитку, вернулась в дом, прошла в столовую и налила наконец себе чаю. Надо же, как жизнь распорядилась. Оказывается, Юра стал работать с Костей? И ей тоже придется с ним встречаться? Хотя вряд ли, муж никогда не брал ее ни на корпоративы, ни… Да ей и не нужно этого ничего… Интересно, как выглядит теперь Костя…
Глава 11. Только через мой труп
Деньги за Листвянку уже давно пришли на Кипр, и вот уже с месяц Чернявин прикидывал, как ловчее разрулить вопрос с кредитом. Позванивал в приемную Александрова – насчет встречи, но приемная молчала. Это было в порядке вещей: приема у Александрова можно и по месяцу ждать, и это даже на руку. Он же отмечается, тому докладывают, молчит – его дело. Кредит давно перекочевал в пределах кипрского банка на запасной оффшор, зарегистрированный в Белизе. Желания замылить его в лоб, втупую, у Чернявина не было, это уголовка чистой воды. И он продолжал добросовестно звонить Александрову, зная, что при встрече на какую-то обтекаемую договоренность они выйдут, а там будет видно.
Теперь в городе Лидсе, в Западном Йоркшире, особенно на прогулках, Чернявину было странно, что он боялся Александрова. Цепенел под его взглядом. А это был не удав – шакал разве что. Не было в том раскладе никакой уголовки, никто и не подумал бы заниматься возвратом проблемного кредита, и слушать Александрова никто не стал бы. Правильная же мысль пришла – по миру пустить этого мерзавца, когда тот его кинул. Но он еще на что-то рассчитывал, бегал к нему на встречи, как дурак. На что расчитывал? Согласился быть у них на побегушках. Мог бы и в тюрьму угодить, на волоске же висел – так эти отморозки все обстряпали.
Александрову докладывали о звонках Чернявина, и хотя говорить ему с Чернявиным было не о чем, чувство неловкости, совершенно лишнее, все равно царапало. Кстати! Эти звонки напомнили, что он должен вопрос один со Скляром урегулировать!
– Платон, заедешь ко мне?
– Тебе надо, ты и приезжай, – добродушно парировал Скляр. – Послезавтра. Жмужкин едет соглашение акционеров дотирать, так что без тебя – никак. Представляешь, он акции сибирского комбината уже в холдинг внес, даже до подписания соглашения. У Бори Жмужкина доверие проснулось, уму непостижимо! Так что приезжай.
– Договорились.
– Кстати, за Листвянку, которую я уже оплатил, надо кредитную линию увеличить. Был же такой разговор?
– Разговор был, но я ничего не обещал. Именно по этому сороковнику и надо поговорить…
– К обеду подъезжай, удобно?
– Устраивает, – Александров повесил трубку, увидев, что в кабинет входит Коля.
– Костя, я на Красовскую давлю, но со счетами оборонки дело медленно двигается. Рявкни на нее дополнительно.
Красовская не была бы крепким профи, если бы не знала, по какому вопросу ее вызывает руководство. Александров не успел задать вопрос, а она уже раскрыла папку и положила на стол график. За полтора месяца подписано восемнадцать договоров, но объемы пока маленькие, у каждого клиента свои обстоятельства, у одного кредит надо в другом банке закрыть, у другого аккредитив висит…
– Оль, сколько к концу квартала соберешь? – перебил Коля. – Рассказ твой понятен, но нужен результат.
– По остаткам? Думаю, миллардов пять в рублях.
– Это не цифры. Нам на балансе прирост пассивов нужен не меньше трехсот миллионов. Это в долларах.
– Николай Николаевич, крутимся… Насильно же их не заставишь. К июлю триста? Вот честно, обещать не могу.
– Выпиши с десяток самых жирных и строптивых, и мы на уровне первых лиц их будем окучивать, – заявил Александров. – Найдем, чем заинтересовать. Нам до августа надо с Mediobanca цену согласовать, кровь из носу. Большой банк стоит дороже, чем не очень большой, согласна, Оль? Тогда выполняй. Сейчас все от тебя зависит.
– Ясно, Константин Алексеевич. Я могу идти?
– Погоди. Кредитом Скляру твой департамент занимался? Пришли мне выборку кредита и поставленное обеспечение.
– Там все в порядке…
– Пришли документы, сам разберусь. Все, иди. Коля, я к Платону погнал, терка со Жмужкиным, цифры пусть под рукой будут, – не дожидаясь, пока за Красовской закроется дверь, объяснил Александров.
– Угу… Кость, нам по-любому с Mediobanca надо основные условия до лета подписать. Момент нельзя упускать. Потом все забудут, кто что обещал.
– Согласен. Надо только от Центробанка по оценке еще кивок получить, и вперед. И в Милан надо бы еще разок слетать, чтобы градус поддержать. Ты как?
– Как пионер, всегда готов. К концу следующей недели, например. Как обычно, на четверг и пятницу.
– Только без жен, не возражаешь? Опять начнется туда-сюда, шопинг… Не хочу на выходные зависать.
