Проблемы нарастали как снежный ком. Черный разрывался, но чувствовал — сил, времени не хватает. Полгода он просил себе опытных помощников, но теперь понял: надеяться надо только на себя. Помощников не будет.
И вдруг — радиограмма. Оказывается, он ошибся, Центр не забыл его просьб.
«Сов. секретно
Экз. единственный
ПРИКАЗ
заместителю командира агентурно-диверсионного отряда Черного капитану Глумову Михаилу Сергеевичу, кличка “Гора”
Капитана Глумова назначаю заместителем командира отряда Черного по агентурной работе.
Капитану Глумову совместно с радисткой Мальцевой Екатериной Ивановной
ПРИКАЗЫВАЮ:
Выброситься на парашютах в расположение лагеря отряда Черного на сигнал 7 костров, выложенных буквой “Н” (14 км западнее оз. Червонное) с задачей:
1. Принять от командира отряда Черного существующую легальную сеть агентурно-диверсионных работников, пересмотреть состав завербованной агентуры, отсеять ненужное. Оставшимся поставить конкретные задачи.
2. Используя связи Черного с местным населением, завербовать из числа лучших людей агентов и создать новую агентурно-диверсионную сеть в городах: Барановичи (3 радиофицированные резидентуры — 6 человек), Лунинец (1 радиофицированную резидентуру — 2 человека), Сарны (1 радиофицированную резидентуру — 2 человека).
Подполковник Пестров».
Оплеуха из Центра
«Сов. секретно
Москва. Центр. Радиостанция “Пена”/ 26.5.43 г.
Имею возможность давать разведсведения по железнодорожным станциям и гарнизонам Ковель, Ровно, Сарны, Барановичи, Столбище, Лунинец, Пинск, частично Брест.
Прошу сообщить, какие города в районе нашего действия интересуют больше.
Черный».
Вместе с Глумовым-Горой в отряд были десантированы Хаджи Бритаев, назначенный также заместителем командира, переводчик Горшунов и радистка Маляева.
Войдя в курс дела, на центральной базе они вскоре отправились в переферийные формирования: Гора — к Седельникову и Патыку сначала под Барановичи, потом к Пинску, Бритаев — в бригаду Каплуна под Лунинец и Сарны.
Позже, уже в Москве, в своем отчете о проделанной работе подполковник Банов, характеризуя Гору, напишет: «Начальник оперативной группы при оперативном центре. По специальной работе вполне подготовлен, хорошо чувствует обстановку.
Умело передает опыт подчиненным. Разведку любит.
Как командир оперцентра считал Глумова у себя лучшим разведчиком».
Эту высокую оценку Гора вполне заслужил. С первых своих шагов он показал себя сильным разведчиком-профессионалом.
Уже одна из его первых радиограмм из района действий отряда Седельникова обратила на себя внимание и крайне встревожила Черного.
«13 июня на станцию Брест, — радировал Гора, — прибыл эшелон из Варшавы. Состав эшелона: четыре пассажирских вагона, семнадцать платформ с грузом, тщательно укрытых брезентом. Поездная бригада немецкая.
Со станции перед прибытием эшелона были удалены все местные рабочие и служащие. Работу по смазке букс, проверке тормозов выполняла немецкая паровозная бригада с помощью солдат.
Эшелон усиленно охраняется. Во время его стоянки в Бресте к железнодорожным путям и к станции никого не подпускали.
Установить характер груза не удалось. Эшелон убыл в направлении Барановичи. Принимаю меры к установлению характера груза».
Первым делом команда ушла в бригады и отряды — проследить путь эшелона и наконец выяснить, что же так тщательно скрывают немцы.
Признаться, мысль работала в одном направлении — фашисты в секретном эшелоне везут какие-то отравляющие вещества.
Переписки с Центром в те дни о готовящейся химической войне было много, Москва нервничала. Накануне пришла телеграмма, в которой руководитель Черного требовал: «Вы до сих пор не ответили на мою телеграмму, какие приготовления ведет противник к химической войне.
Постарайтесь организовать захват баллона с ОВ».
И тут вдруг Гора со своим секретным поездом. Все вроде бы сходилось. Однако догадки и предположения в Центр не отправишь. Мол, загадочный эшелон, немцы никого не подпускают. Кого это волнует? Тут же поступит команда: выяснить и доложить.
Вот и стали выяснять. А эшелон, как назло, двигался осторожно, медленно, только в дневное, светлое время.
Немцы пускали вперед обычные поезда, и только потом «отчаливал» этот.
Это разжигало страсти партизан. Вскоре со станции Колосово пришли первые известия — никаких баллонов с отравляющими веществами на платформах не было. Под плотно обтянутым брезентом удалось разглядеть то ли танки, то ли пушки.
Разведчики из Бытеня были конкретнее — на платформах точно танки. Но тогда почему такая секретность, если это просто танки?
Дальше — больше. Командир группы Хрищанович сообщал, что это не совсем обычные танки, посадка у них низкая, пушки длиннее, калибром поболее, гусеницы широкие, непривычные.
Так и сообщили в Москву, что знали, — секретный эшелон, необычные танки. И тут же получили оплеуху от начальства. Центр указывал, что термины типа «длинные пушки» и «широкие гусеницы» непрофессиональны — нужен калибр, точная ширина гусениц, толщина брони, экипаж. Словом, обычный набор развединформации о тактико-технических характеристиках вражеской техники.
Черный проглотил горькую пилюлю. И все-таки не зря он так тщательно насаждал свою агентуру. Следующие сутки принесли полную ясность.
Во время ночной стоянки разведчики рассмотрели танки поближе и, что самое ценное, подобрали обрывок газеты, где был во всей красе изображен новый немецкий танк «тигр» и расписаны его достоинства: неуязвимый для русской артиллерии, броня, пушки, пулеметы. Словом, само совершенство. Отбросив немецкие хвалебные эпитеты, Черный послал в Центр телеграмму следующего содержания: «Описание тяжелого танка “тигр” нового выпуска. Вес — 60 тонн, экипаж — 5 человек. В башне танка длинноствольное орудие 88 мм. Лобовая броня 8—10 см, задняя 5–7 сантиметров. Гусеницы более широкие. На танках нарисован черный крест. Экипаж одет в черную форму, на шапках эмблема — череп».
Центр поблагодарил за важную информацию и попросил проследить маршрут следования эшелона. За газетой, где был изображен «тигр» и его описание, Москва прислала самолет.
Как показало будущее, разведчики Черного выполнили важнейшую государственную задачу. Новое, секретное оружие — танки «тигр» и «фердинанд», впервые брошенные гитлеровцами в бой на Курской дуге, — не явилось неожиданностью не только для командования, но и для бойцов Красной армии. Их учили, как бороться с этими якобы неуязвимыми танками. Оказалось, «тигры» и «фердинанды» горели за милую душу!
