Откровенно говоря, мне очень жаль, что Александр Иванович Лазаренко не «достал» их тогда в Турции. Но сын через столько лет сам «достал» отца-убийцу. И к этому нечего добавить.
«Афганистан» или «Авганистан»?
В 1979 году полковнику Александру Лазаренко исполнилось 57 лет. Возраст вполне солидный, чтобы с чувством исполненного долга уйти на покой. Послужил он Отчизне немало, правда, на пенсию пока не собирался — были еще силы, здоровье и, что самое важное, опыт.
Однако скажи кто-либо в те годы, что впереди у него еще одна война, — не поверил бы. Великой Отечественной хватило за глаза… Но, как говорят, человек всего лишь предполагает…
В том же году, еще до ввода наших войск, Лазаренко послали в Кабул. Глава Афганистана Хафизулла Амин «бомбардировал» Москву постоянными просьбами об экономической и военной помощи, просил ввести советские войска на территорию страны для обеспечения независимости и защиты завоеваний Апрельской революции.
Следовало прояснить некоторые вопросы, и руководство Первого Главного управления командировало в Афганистан Александра Ивановича. Вопросы он свои прояснил и даже встретился с Амином. Однако встреча эта, говоря языком дипломатов, «на высоком государственном уровне», оставила тяжелое впечатление.
«Моя первая командировка в Афганистан, — вспоминал позже Лазаренко, — состоялась в мае 1979 года. Амин принял меня, мы долго разговаривали с ним. Помню, удивленный некоторыми его декретами, спросил: “Товарищ Амин, вы издали несколько декретов, паранджу ликвидировали, недовольство вызвали. Стоило ли это делать?”
Амин отмахнулся: “Какая паранджа? Мы скоро атомную бомбу будем иметь”.
Страна в средневековье живет, всюду поразительная бедность, темнота, безграмотность, а он — атомная бомба».
Уезжая тогда из Кабула, полковник Лазаренко и представить себе не мог, что через год с небольшим он вновь вернется сюда. Только не для дружеских бесед с Амином, а на войну.
В декабре 1979-го воспитанники курсов переподготовки офицерского состава КГБ (КУОСа), объединенные в подразделение «Зенит», вместе с группой «Гром», при поддержке десантников и так называемого «мусульманского батальона» захватят дворец Амина и другие важнейшие государственные и правительственные объекты в Кабуле. В ходе штурма дворца погибнут начальник КУОСа полковник Григорий Бояринов и еще несколько офицеров. Бояринов посмертно будет удостоен звания Героя Советского Союза.
Вместе с бойцами «Грома» и «Зенита» в рядах идущих на приступ дворца Тадж-Бек будет действовать помощник начальника разведывательно-диверсионного отдела капитан 2-го ранга Эвальд Козлов. Он также получит Золотую Звезду Героя.
Руководил и координировал действия спецназовцев начальник управления «С» (нелегальная разведка) генерал-майор Юрий Дроздов.
Так их 8-й отдел и подчиненные ему подразделения вступили в девятилетнюю афганскую войну.
Фронтовик полковник Лазаренко знал: война живет и развивается по своим законам. А это значит, что там, «за речкой», необходимы их подразделения. У армии на войне свои задачи, у спецслужб — свои. И им не обойтись друг без друга.
Так, собственно, и случилось. Едва успел вступить в свои права новый 1980 год, как начальника отдела и его, Лазаренко, вызвал к себе руководитель Первого Главного управления Владимир Крючков.
Оказывается, руководством страны принято решение развернуть до полного штата бригаду особого назначения КГБ СССР. Офицеры этой бригады должны были организовать эффективную агентурную и оперативную работу, оказать помощь в создании местных органов безопасности и, разумеется, быть готовыми к проведению спецмероприятий против врагов нынешней афганской власти.
Лазаренко слушал Крючкова и чувствовал, как нарастает его внутреннее волнение: легко сказать — развернуть бригаду… Да это же несколько тысяч офицеров-оперативников. А где их взять?
На местах, в областных управлениях у них была совсем другая работа. Тоже важная, напряженная, но все-таки в условиях мирного времени и на своей территории. А там война. Это, значит, все иное — задачи, ритм работы, уровень опасности, местное население — афганцы, которых мы совсем не знаем, их обычаи, традиции, язык, история.
Он вспомнил, как недавно один из его подчиненных в шутку спросил: «Александр Иванович, а как правильно писать: “Афганистан” или “Авганистан”, через “фэ” или через “вэ”?» Откровенно говоря, он тогда едва сдержался. Только, сдается, таких сотрудников по необъятному Советскому Союзу немало. И других у нас просто нет.
Тем временем, закончив рассказ о задачах бригады, начальник ПГУ подвел итог:
— Командовать этой бригадой и выполнять столь непростые задачи поручено вам…
И он назвал фамилию начальника отдела.
— Вы опытный разведчик, оперативных знаний не занимать, вам и карты в руки.
Лазаренко видел, как побледнел его шеф, услышав собственное имя. Однако Крючков этого не заметил. К сказанному он весомо добавил:
— С Юрием Владимировичем Андроповым ваша кандидатура согласована. Здесь, в Москве, на хозяйстве вместо вас останется полковник Лазаренко.
Повисла пауза. Крючков, видимо, был уверен, что сейчас услышит четкое, по-военному, «есть» или более демократичное, чекистское «все понятно, разрешите выполнять», но не тут-то было.
Начальник спецотдела со вздохом развел руками.
— Владимир Александрович, — обратился он к Крючкову, — поймите правильно, если соглашусь на это назначение, боюсь повредить делу. Войсковыми операциями я не занимался, оперативно-боевыми подразделениями тоже не руководил. Так что…
Генерал замялся. Да и продолжать не имело смысла. Все было ясно. Шеф спецотдела просто струсил.
Крючков молчал, в упор глядя на начальника отдела. Чувствовалось, что он едва сдерживает гнев. Начальник ПГУ перевел холодный взгляд на Александра Ивановича:
— Вы тоже боитесь навредить делу?
— Боюсь, — ответил Лазаренко, — но от дела не отказываюсь.
— Тогда вы, — бросил Крючков начальнику спецотдела, — свободны. А вы, Александр Иванович, останьтесь.
Начальник ПГУ сидел молча, не проронив ни слова. Молчал и Лазаренко. Он понимал «большого шефа»: тяжело вдруг сделать открытие, что много лет рядом с тобой работал трус, и в нужную минуту он просто бросил тебя.
Потом Крючков поднял трубку и позвонил председателю КГБ Андропову, пересказал разговор с начальником спецотдела. Когда их беседа была окончена, он, обращаясь уже к Лазаренко, сказал:
— Вы назначены. Юрий Владимирович утвердил вашу кандидатуру.
Крючков встал и протянул руку. Взгляд его потеплел.
— Александр Иванович, начинаете, по сути, с нуля.
Лазаренко кивнул:
— Понимаю…
— И еще, — Крючков задержал его ладонь в своей руке, — учтите, Афганистан — это…
