Два часа убил и понял, что не хочу ехать. Багаж житейский у парня немаленький. Мне особенно повесть одна у него понравилась — про воров в законе. Название-то подобрал интересное: «Воровской ход». Был, оказывается, в Иркутске вор по кличке Бандит, и поехал он с товарищами в начале девяностых Владивосток покорять… А тем, кто не знает, там по воровской части дальше Уссурийска делать нечего.
И хотя команда у него подобралась отчаянная и город восточный парни развернули на себя за пять минут, но только преследовали их все время неудачи. Ошибочку к тому же ребятки допустили: поставили положенцем человека недипломатичного. Боксера… Вот он им и нарулил.
Сильно меня конец истории цепанул. Похоронили парней под городом Иркутском. Получается, первый иркутский воровской мемориал самого начала девяностых.
И поклялись друзья верные мстить до последнего и даже места себе рядом на кладбище оставили… Но никого пока так и не подхоронили…
История, конечно, реальная, к бабке не ходи.
«Паренек на своей мусорской работе, видимо, немало крови братве попил», — подумал я и понял неожиданно, что есть у москвичей к нему счет какой-то. Давний счет. Залез он, наверное, когда-то не туда, а сейчас ситуация и созрела.
«Так-так-так, освободился, что ли, кто? Кого устроил паренек в тюрягу в старые времена? Вариант, конечно, но не воровской это размерчик. Мало ли кто кого свободы лишал? Если со всеми старыми ментами разбираться, так никакого времени не хватит. За идею тогда работали, так что любого бери — и сразу под нож. Но резать скорее будут нынешних мусоров. Эти уж точно в войнушку с собственным народом заигрались. Вон по супермаркетам людей отстреливают спьяну. Ну? И до чего я додумался?»
Сплошные вопросительные знаки, и на ум ничего не идет, но понял я: искали урки в сети именно его. «Вишь, — думаю, — какая неудача — собственный ресурс иметь, да еще рассказики на такие сюжеты писать. Не повезло пареньку…»
Пока возился, обед подошел. Решил в офис сгонять, но тут Леваша на телефон мой опять в атаку пошел.
Не выдержал я: а вдруг что не так? И трубу беру:
— Алло…
— Каркимарджус! Проснулся?
— С тобою поспишь…
— Валым на работу! Дэнь-то какой! А? Чего спать…
Чуть не ответил ему: «Частим, брат», а самого волна накрыла, странная такая, и в секунду я понял, что такое французское дежавю. Был уже такой разговор! Факт, был. Ныряю в компьютер. Открываю рассказик евонный про нас. Точно — слово в слово!
Мысли мечутся, не знают, на какую сторону свалиться, а Леваша как чувствует, не мешает. Висит с той стороны мышонком. Умеет молчать пацан. Когда ждем кого, может и несколько часов воздух не шевелить. Иной раз закемарю, так просыпаюсь с ощущением, будто один я. Ан нет, сидит, глазами голубыми зыркает.
А мне не до разговоров сейчас. Чую, тянется петля. Даже шею потер, так явно привиделось. Кубики в голове валятся-валятся, да беспорядочно так. Разозлился — сколько же менжеваться можно?
Наконец решился:
— Леваша, давай в офис. Разговор есть.
— Чэрэз скока? — спрашивает.
Ни грамма удивления в голосе.
«Настоящий абрек», — оцениваю.
— Через час.
— Давай.
Даже Людочка-секретарь настрой мой уловила.
— Случилось что?
— Всем нам случается родиться когда-то, Люда, и это неоспоримый факт, а все остальное — по ходу пьесы.
Разулыбалась. Значит, порядок: не прочухала состояние мое. Это хорошо. Сейчас Леваша приедет, а у того нюх, как у горного барса, хотя ему теперь и самому думок хватит. Он-то мистику отметает сразу.
Твердо стоит паренек. Уверен в одном: мы главные, и мир этот — наш. Вот и поглядим.
Я, когда на всезнайстве его ловлю, тут же вспоминаю фразу одного сидельца: «Такие вы умные. Но потому, что не знаете: самый умный — это я…»
Говорить пареньку моему что-то бесполезно. Не верит ни в бога, ни в черта, а лишь в собственную удачу.
— Вот удивлю я тебя, — бормочу и компьютер открываю.
Леваша в контору ввалился на кураже. Выбрит до синевы. Подстрижен. Очочки темные, прямо как из шпионского боевика.
Снова меня дежавю накрыло. Листаю на нужную страничку рассказа и читаю:
— Ты че, на свиданку собрался?
А партнер мне прямо по тексту:
— Сам гаварил, клиенту далжно быт прыятно…
Ну уж тут не утерпел я. Подозвал его к компьютеру и носом ткнул. Гляди, мол, абрек, гляди и радуйся. Тот ничего не понял сначала. Глазами только захлопал и давай проверять, не я ли это пишу прямо сейчас. Когда сообразил, что нет, — задумался. Не любит пацан задач без ответа. Сидит и даже кофе себе не заказывает. А я ему фотку свинорылого вывожу аккуратненько на экран. Тут уж парнишка очками своими чуть не подавился, стянул их и ну дужку грызть.
Только и выдавил:
— Он?
— С утра любуюсь.
— Сам нашел?
— Если бы…
У моего свана ум за разум заходит. Гляжу на него, бедолагу, и понимаю, что рушится у него сейчас привычный мир. Глаза потускнели, модные очки свои изо рта не вынимает.
Кто принес новости, не спрашивает.
— Чего дэлать будэм?
— Ну, уж точно не работать. Ждать.
— Каго? — вытаращил глаза Леваша.
— Да не его, — ткнул я в экран, — Москву.
— Так это… — прояснился его взгляд.
— Воры, брат, — ответил я. — Воры. Их подача.
На связь старшие братья вышли только после одиннадцати по Москве.
Партнер мой за это время рассказик по слогам прочитал и задумался. Часа полтора молчал, а я не мешал. Не каждый день такое случается.
— Он что, калдун? — разродился наконец Леван.
— Сам в непонятках, — отвечаю. — Но теперь нам с тобой, брат, нужно серьезно подумать, прежде чем что-то предпринимать. Видишь, какой он прокоцанный…
— А имэна наши аткуда знаэт? — совсем уж по-детски тянет Леваша.
Чуть не взорвался, но удержал себя.
— Скорее всего, из мусорской части песня…
— Мы же не лавылысь ни разу…
— Вот и радуйся, что сегодняшние менты ленивые. Если бы эта рыба нами занималась, представь, что было бы…
Замолчал пацанчик, а я все на часы смотрю да почту проверяю, нет ли новостей. Первая пташка из столицы прилетела в пятнадцать часов по нашему времени. «Привет, брат, — говорилось в сообщении. — Как тебе мусорские истории?» Что я мог ответить, когда в цвет все? Молчу. «Что делать будешь?» «Думать», — отбиваю в тон им.
«Не придется, — высветилось на экране. — Свяжись со мной по этому номеру, все разъясню…» — и на монитор цифры валятся…
